Мы же семья (СИ) - Джейн Анна

Так в их доме появился третий жилец – Марк Софьин-Строганов, унаследовавший темные волосы Келлы и голубые глаза Нины. Сейчас ему шел третий год.

5

После салона красоты Нина заехала в любимую кафе-кондитерскую, где делали чудные тортики, в которых даже Журавль не могла найти существенных недостатков. Вкусняшки подняли ей настроение, и она на время почти забыла о волосах, спрятанных теперь не под капюшоном, а под палантином, которым она весьма элегантно обмотала голову. Однако стоило Ниночке приехать домой и вновь увидеть себя в зеркале, как ей захотелось выть.

«Еще и этот идиот глумиться начнет», - подумала она про себя, имея в виду мужа. – Когда надо – шарится по гастролям, когда не надо – торчит дома».

Келла действительно вернулся в город – «На краю» закончили турне, и Андрей дал парням пару недель отдыха перед началом записи нового альбома, который фанаты с нетерпением ждали уже несколько лет. Армия их поклонников с момента знакомства Нины с будущем мужем в гримерной клуба значительно увеличилась. Популярность «На краю» росла, несмотря на заморочки с названием и конфликт с Кезоном, который, как оказалось, был владельцем звукозаписывающей компании, где музыканты начинали свой путь, несмотря на некоторые внутренние конфликты в группе, которые едва не привели к замене одного из участников, и даже несмотря на то, что широкой общественности стали известны имена избранниц музыкантов. Честно говоря, Ниночка тайно гордилась мужем, но никогда ему об этом не говорила, решив для себя, что критика – это лучший способ мотивации. Иногда дело у них до ходило до страшных ссор, в которых оба орали так, что на них начинали жаловаться соседи.

Келла вернулся домой совершенно не вовремя – когда Нина пила кофе, предварительно позвонив маме и попросив забрать Марка из садика – с зелеными волосами появляться там она не планировала.

Увидев ее, Келла замер, рассматривая жену со смесью изумления и интереса, а потом на его лице стала медленно расплываться улыбка.

- Не смей, - с угрозой сказала Нина, словно прочитав его мысли. – Не смей открывать пасть и ржать. Или я тебя уничтожу. Разотру в труху.

Однако ее угрозы никакого эффекта не возымели.

Келла бестактно захохотал. Выглядела Журавль впечатляюще. Как будто у нее на голове зацвела плесень.

- Какого черта, - ржал он, глядя на любимую супругу, - какого черта ты выкрасилась в зеленый? Нет, ну хотя бы выбрала яркий оттенок! Почему такой стремный цвет?!

- Захлопни хлебальник, - велела Нина. Но делать это Келла явно не собирался.

- Ты меня просто искушаешь, - сообщил он, весело скалясь, - я только синий свел, а ты… Ну-ка, улыбнись, детка, - достал вдруг Келла телефон и, пока Нина махала ушами, сделал несколько снимков.

- Я тебя сейчас линчую! Немедленно удали! Гнида ты разговаривающая! – материнство не сделало Ниночку более нежной. Она бросилась к мужу, а тот ловко перепрыгнул через журнальный столик и оказался в безопасности.

- Удали! – топнула ногой Нинка. – Немедленно!

-Так зачем ты покрасилась, Королева? – вопрошал Келла с любопытством, на всякий случай подняв руку с телефоном вверх.

- Тебя спросить забыла.

- Выглядишь, как госпожа Плесень, - снова засмеялся Келла. – Серьезно, нафиг ты такой цвет стремный выбрала? Тебе вообще не идет. Старит.

Прямота была его коньком.

- А тебе не идет жить, - прорычала Нинка и снова бросилась к мужу. – Отдай!

- А что получу взамен, Королев? – Он ловко поймал ее за тонкую талию одной рукой. А второй, вытянутой, продолжал держать телефон с компроматом. Нина была довольно высокой, однако не доставала – руки Келлы были куда длиннее.

- Я оставлю тебя в живых, Рыло! - рявкнула Нина. Келла изловчился и поцеловал ее, но тут же был укушен в губу и капитулировал.

- До крови, идиотка! – вспыхнул он, проводя пальцем по губе.

- Переживешь, - отозвалась она, спешно удаляя фото.

- Иди сюда, малышка, - сощурился Келла, которого ее поведение раззадорило. - Какого черта ты творишь?

Его руки оказались на ее плечах.

- Отпусти и катись в преисподнюю, - оскалилась Нина и вдруг услышала звонок в дверь. - Тихо. Мама с Марком пришли.

Келла замолчал. В их семье было правило – не ругаться при сыне.

Софья Павловна передала Марка с рук на руки Келле и спешно ушла – опаздывала на какую-то встречу. Отец и сын Софьины-Строгановы появились в гостиной, где Ниночка чинно сидела в кресле.

- Здравствуй, моя радость, - улыбнулась она и протянула руки. – Иди к мамочке?

Марк радостно подбежал к ней и устроился на коленях.

- Что сегодня было в садике? – спросила Ниночка, гладя его по волосам. Келла устроился рядом и незаметно коснулся губами ее щеки. До сих пор даже от такого простого поцелуя в Ниночке просыпался обжигающий огонь. Почему, она и сама не знала. Катя говорила, что это любовь. Но Нинка упрямо отрицала ее существование.

- Сегодня у Саши был день рождения. А потом мы читали сказку про Лешего, Русалку и Кикимору. Мамочка, - спросил вдруг Марк, касаясь ее светло-зеленых прядей, - ты что, стала кикиморой?

Говорил он хорошо, да и вообще мальчишкой был весьма сообразительным для своего возраста, чем постоянно хвастался дядя Витя, утверждая, что внук весь в него.

Келла хмыкнул.

- Нет, котик, - криво улыбнулась Нина и украдкой показала мужу кулак. – Мама покрасилась плохой краской. Но скоро волосики мамы станут нормальными.

- Да? – усомнился Марк, пытливо глядя на маму. – Можно, я тоже плохой краской покрасюсь?

- Покрашусь, - машинально поправила его Нина. - Конечно, нельзя.

- Почему? – явно расстроился ребенок. – У папы были цветные волосики, у мамы были, а Марку нельзя?

- Такова жизнь, сын, - потрепал его по голове Келла, волосы которого раньше действительно были синими, а сейчас вернулся к естественному темному цвету и носил андеркат. – Хочешь «Барни»?

«Барни» Марк обожал всем своим сердцем.

- Хочу!

- После ужина, - строгим тоном сказала Нина, прекрасно помня, что полдник в садике был в пять часов. Материнство сделало ее заботливой и научило готовить – при том не столько вкусно, сколько полезно. У Марка все должно было быть самое лучшее. Правда сама Ниночка вредную еду ой как любил – но лакомилась ею не в присутствии сына. Зато Марка баловал отец – покупал в тайне запрещенные вкусняшки.

- А что у нас на ужин? – загорелись глаза у Келлы.

Нинку так и подмывало сказать: «Для тебя, засранец, ничего». Но она сдержалась и ответила нормально.

6

- Моя секси Кикимора, - прошептал ей на ухо Келла, обнимая за талию, когда она запихивала посуду в посудомойку. – Сегодня ты познакомишься с Лешим.

- Пошел ты, - отпихнула его Нина. – И помни – сегодня твоя очередь укладывать Марка.

- Без проблем, - ухмыльнулся тот. – А твои волосы…

Девушка резко обернулась. Лицо у нее было злым.

- Если ты еще раз что-нибудь скажешь про мои волосы, пожалеешь.

- Да брось ты, ерунда какая, - не воспринимал подобные проблемы Келла. – Перекрасишься, моя жабо… Ниночка, - поправился он, увидев, как нехорошо горят глаза Журавля.

- Это катастрофа. Завтра нам надо быть у старухи на юбилее. На нем соберутся все наши родственники. И что, я там с зелеными волосами буду щеголять?

- Нашла проблему, - фыркнул Келла. – Неужели исправить нельзя?

- Нельзя, - назло ему сказала Нина. – Вот буду завтра самой стремной. И пусть тебе тоже будет стремно, что твоя жена стремная.

- Вот ты вроде умная, Королева, но иногда такую чушь порешь, - покачал головой Келла.

- А ты такой тупой, но иногда становишься просто зашкаливающе тупым, - фыркнула Нина. – Раунд.

Сказку Марку на ночьь Келла прочитал, и не одну: «Колобка», «Теремок» и про «Зайку Тимку»

И по классике жанра, уснул сам.

Следующим утром – субботним – Нина с самого утра поехала в салон красоты, оставив дома Марка и Келлу, так и спящих вместе. Последнему она наказала приготовить завтрак, и упорхнула. Ее волосы должны были быть идеальными – как и она сама.