А + Д. На повторе - Иоланта Палла
— Прекрасно. Это будет что-то вроде командировки?
— Нет, уезжаю на долгий период.
— Оу… Насколько?
— Об этом я и хотел поговорить с тобой. — Скоблев лезет в карман брюк, наверное за телефоном, пока я стараюсь играть роль счастливой девушки, хотя внутри что-то обрывается с треском. — Так как открытие филиала — долгий процесс, я хотел, чтобы ты поехала со мной.
Вот же… Как?
— Но моя работа…
— Анечка, я уже давно тебе говорил, что довольно серьезно к тебе отношусь. — Вадим поднимается и выуживает из кармана синюю бархатную коробочку, а я не успеваю понять, что происходит, просто глупо хлопаю глазами. — Пора уже сделать тебе подарок. Станешь моей женой?
Принц становится на колено и протягивает мне шикарное колечко, на которое я даже не смотрю, потому что совсем не готова к подобному повороту событий. Единственное, о чем сейчас думаю, что на нас смотрят люди, а у меня на лице черт пойми что!
— Ань? — Улыбка Скоблева становится натянутой, глазки бегают, и ноздри ходят ходуном.
— Вадь, от краски лицо стянуло до ужаса. Сейчас вернусь. — Тараторю и срываюсь с места в дамскую комнату.
Подпрыгивая, добегаю до заветного помещения и закрываю дверь. Подхожу к раковине и смотрю на свое отражение.
— Очень интересное предложение, Скоблев. — Шепчу себе под нос и включаю воду, чтобы привести себя в порядок.
Всю жизнь мечтала получить предложение руки и сердца с гримом клоуна на лице! Богиня!
Глава 2. Проснись, Дима!
Дмитрий
Просыпаюсь от того, что кто-то нагло водит чем-то острым по моим лопаткам, издавая противные урчащие звуки. Дергаю рукой, чтобы прогнать от себя обнаглевшее животное, но оно почему-то упорно продолжает меня царапать, причем коготки спускаются все ниже и ниже, а когда достигают голой задницы, не выдерживаю и резко переворачиваюсь на спину.
Щурюсь, еле различая патлатую темноволосую куклу, которая сидит рядом и улыбается во все тридцать два норма. Странное создание, мешающее мне спать, принимается водить ноготками по моей грудной клетке, пока я фокусирую взгляд на ее лице.
— Ты кто? — Хрипловато спрашиваю, а девушка резко подскакивает.
— Дима!
— Я — Дима, а ты кто?
— Не смешно. — Складывает руки на груди, пока я тру лицо ладонями, чтобы хоть немного проснуться, а эта бестия топает к окну и не менее резко отодвигает темную портьеру в сторону. — С добрым обедом тебя, сатана!
— Ведьма, вот твое имя, разве так можно?! — Падаю обратно на подушки, чувствуя, что глаза выпадут от зверского жжения, ко всему прочему еще и голова стала чугунным горшком, где сварились вкрутую мои мозги.
— Можно, милый, может тогда научишься запоминать имя девушки, которую ночью называл своей ненаглядной?! — Голос незнакомки походил на дешевую сигнализацию, которую не то, что покупать, а производить не стоит.
— Будь так добра, ненаглядная, задерни шторы. — Командую ей, прикрывая лицо подушкой, и испытываю легкое облегчение, но ведьма не успокаивается и нагло забирает мое слабое прикрытие. — Слушай, мне без разницы, что я там тебе говорил в пьяном угаре, но если хочешь получить еще один бонус, то метнись на кухню и принеси мне воды с аспирином.
— Ну ты и козел, Дима! — Шипит она, краснея, а я пожимаю плечами.
В бедный фейс тут же прилетает подушка, и из горла вырывается стон. Так хреново мне не было даже после свадьбы брата, когда я так старательно отплясывал с подружкой невесты, что проснулись мы за городом на даче у одного из моих друзей. Все бы ничего, но нас не было в городе два дня, за которые бедный предок чуть ли не окончательно поседел.
— Америку ты мне не открыла. — Сказал совсем тихо, пытаясь сконцентрироваться на натяжном потолке молочного цвета.
Брюнетка что-то бубнела, собирая свои шмотки с пола, а я кривился, восстанавливая по частям события вчерашнего вечера. Кажется, я поехал в клуб с Ларой, но тогда откуда в моей кровати взялась ведьма?
Черт!
Присаживаюсь на постели, понимая, что в ближайшее время я вряд ли усну, поднимаюсь, натягиваю боксеры, которые не интеллигентно висят на настольной лампе, и бреду в душ, чтобы мозги хоть немного начали функционировать.
Только не успеваю включить воду, потому что входная дверь громко хлопает. Хмыкаю, чтож! Решила не оставаться на сладенькое. Ее дело. Мне даже лучше, не придется выслушивать очередное оскорбление с применением определения одного из представителей крупнорогатого скота.
Состояние улучшается через полчаса, пока я, словно каменное изваяние, стою под прохладными струями воды и упираюсь руками в холодную плитку. Вода попадает на пол, но мне плевать. Готов на любые жертвы, лишь бы голова не раскалывалась при каждом движении.
Вроде молодой организм, а маленькой пьянки совсем не выдерживает. Выключаю воду, услышав посторонние звуки за стеной. Улыбаюсь так сильно, что скулы сводит. Вернулась-таки, не то, чтобы я рад, но…
Накидываю полотенце на бедра и выхожу из ванной, изображая дикого льва. Сразу распахиваю махровую ткань, чтобы без прелюдий ворваться в пучину разврата, но тут же замираю.
— Решил похвастать размером?
М-да… Крепко стягиваю полотенце, прикрывая срам, иду в сторону кухни и бросаю через плечо:
— Это ты? Обламывать кайф у тебя в крови. Теперь день окончательно испорчен.
— Я того же мнения, братец. — Мирон шествует за мной по пятам, не давая возможности спокойно вдохнуть в собственной квартире. — Что у тебя здесь произошло? — Слышу, что он останавливается, а сам прикладываюсь к бутылке с минеральной водой, жадно глотая ее, и чуть ли не давлюсь, когда глаза брата увеличиваются в размере.
Перевожу взгляд на дверь и внимательно рассматриваю красные стринги, которые висят не ручке. М-да… Ненаглядная-то с сюрпризом. Платье на ней было короткое, как бы ветром по пути не унесло.
— То, чего у тебя уже не будет. — Усмехаюсь и открываю холодильник, чтобы найти там что-то вкусное, но внутри шаром покати.
— У меня вполне счастливая семейная жизнь, о которой тебе, Дим, только мечтать. — Мирон хмурится, смотрит по сторонам и садится на стул, пока я ищу телефон.
— Серьезно? Инка тебе еще плешь не проела?
— Она — настоящее золото.
— Верю. Только, как это золотце посмотрело на тебя убогого?
В комнате телефона нет, и я устало опускаюсь на стул, снова хватая бутылку с водой. прикладываю ко лбу. Настоящее наслаждение…
— Позвони Армену. Закажи доставку еды.
— Заканчивал бы ты с этим.
— Хочешь, чтобы я сдох, а тебе достались все лавры? Я категорически не согласен.
Мирон достает телефон и роется в нем. Показательно. Смотрит в глаза, делает добротный заказ, завершает вызов и не менее демонстративно
