НеРодная сестра магната - Вероника Лесневская
Ян постоянно рассказывает какие-то истории. Якобы о достопримечательностях, мимо которых мы проходим. Но слишком уж они смешные и нереальные, чтобы быть правдой.
— Мне кажется или ты все это на ходу сочиняешь? — хохочу искренне.
— Подловила, — вторит он мне. — Зато ты не скучала и… не потерялась, — довольно ухмыляется.
Действительно. Исчезнуть ведь хотела, но так увлеклась прогулкой, что утратила бдительность.
Злюсь сама на себя. Нельзя быть такой неосторожной. Однажды я уже пострадала из-за этого…
Не замечаю, как мы выходим к отелю. Кажется, сегодня я пол-Кракова обошла и даже не чувствую усталости.
— Кхм? — вопросительно смотрю на Яна, когда он распахивает передо мной стеклянные двери.
— Тебе нужно остановиться где-то, раз уж мы так и не догнали твоих… легкоатлетов, — не сдерживает издевательского смеха.
Он прав. Я как раз и искала отель перед тем, как столкнулась с ним. Но есть один нюанс. Я бы не хотела, чтобы Ян знал, где я остановилась.
Однако в данный момент выбора нет. Поэтому переступаю порог отеля и быстро пересекаю огромный, светлый холл.
Подхожу к стойке регистрации, прошу одноместный номер, достаю из рюкзака карту и протягиваю ее администратору. Ян оказывается рядом и в последний момент вырывает ее из моих рук.
Крутит задумчиво, читая фамилию владельца. Врагов. Муж моей сестры. Так уж получилось, что Дана дала мне его карту перед отъездом. На всякий случай. Я не собиралась пользоваться ею, но возникли непредвиденные затраты на покупку брендовой одежды, так что моих личных денег не хватило. Я на мели. И кредитка Врагова сейчас очень кстати.
Однако Ян делает свои выводы. Хмурится. Все-таки сам оплачивает мне номер — и только потом возвращает карту.
— Не нужно было, но… спасибо, — прячу ее и закидываю рюкзак за спину. — Ну, пока, Ян.
Забираю у него пакеты. Сама протягиваю руку, чтобы попрощаться, но тут же жалею об этом. Ян сжимает мою ладонь, окутывая жаром. Не спешит отпускать.
— Встретимся утром? Перед твоим отъездом? — спрашивает с легкой улыбкой, но глаза при этом серьезные.
— Да, хорошо, — разрываю зрительный контакт и высвобождаю руку. — До завтра. Теперь ты знаешь, где меня найти.
Ян медлит, пристально изучает меня. Сомневается. Правильно делает. Встречаться я с ним больше не собираюсь.
Улыбнувшись, разворачиваюсь и направляюсь к лифту, всю дорогу чувствуя на себе прожигающий взгляд. Немного успокаиваюсь, лишь когда створки задвигаются.
Захожу в номер, закрываю за собой дверь и опускаюсь на пуфик в коридоре. Подожду минут пятнадцать, пока Ян уедет, и сбегу. Сниму себе номер в другом отеле. Чтобы утром он меня не нашел. Мне не нужны лишние знакомые в Польше, тем более, мужчины.
И все-таки он странный. Потратил на меня весь день, оплатил мне номер и… не потребовал ничего взамен. Непривычно. Мужчины никогда не делают ничего просто так. А этот…
Вздыхаю так шумно, что сама пугаюсь.
Пытаясь скоротать время, перебираю содержимое своей «аптечки». Подумав, запихиваю кое-что из нее в карман джинсов. Неудобно в рюкзаке копаться. В случае чего. Пусть будет под рукой.
Поглядываю на часы. Не тороплюсь. Жду дополнительные десять минут. И еще пять.
Что же, полчаса точно Яну должно было хватить, чтобы поймать такси и покинуть отель.
Беру рюкзак и пакеты в одну руку, а ключ от номера — в другую. Толкаю дверь плечом и чуть ли не вываливаюсь в холл.
Случайно роняю ключ. Ойкаю, тянусь за ним, стараясь при этом не растерять пакеты. Выпрямляюсь, устремляю взгляд вдаль коридора и… застываю, врастая в пол.
Створки лифта раздвигаются, а оттуда выходит… Ян. Мрачнеет, едва лишь завидев меня. В пару шагов оказывается рядом.
— Ты такая предсказуемая, ёжик, — произносит тихо, с налетом разочарования.
Признаться, он застал меня врасплох. Я даже не знаю, что соврать ему. Стою и молчу, опустив ресницы. Зачем он вообще вернулся?
— Так и думал, что захочешь сбежать, — объясняет, будто мысли читать умеет. — Решил проверить. И не зря.
Ощущаю ли я свою вину? Совсем чуть-чуть. Хотя не должна!
Ян подходит ближе, практически вплотную. Так, что я чувствую его тепло. Но привычного отторжения нет. Наоборот. Довериться хочется.
И даже не отстраняюсь, когда Ян аккуратно обхватывает мой подбородок пальцами и приподнимает. Заставляет встретиться с ним взглядом, обволакивает ртутью. Гипнотизирует так, что я не сразу осознаю, как он накрывает мои губы своими.
Когда мозг, наконец, включается, то… уже поздно. Ведь я отвечаю на поцелуй. Сдаюсь на доли секунды. Но и их хватает, чтобы Ян переложил руки на мою талию и, сделав пару шагов, подтолкнул меня обратно в номер.
— Мягкий ёжик, — шепчет мне в губы и захлопывает за нами дверь.
Глава 3
На следующий день
Доминика
Провожу пальчиком по циферблату эксклюзивных наручных часов, задерживаюсь на цифре «двенадцать». Действительно, вверху бриллиант. Вблизи четко это вижу, различаю грани, наблюдаю, как преломляется и играет свет. Не ошиблась.
Переворачиваю часы и ногтем постукиваю по задней металлической крышке. В который раз гипнотизирую взглядом гравировку. Будто жду, пока она исчезнет от моих нехитрых манипуляций. Но нет, все еще на месте.
Надпись на польском. Но я не поленилась в онлайн-переводчик ее вбить.
«Яну с любовью».
Делаю глубокий вдох, шумно выдыхаю через рот. Сжимаю часы в ладони, чтобы никто из окружающих случайно не увидел циферблат или гравировку, и перекладываю их из рюкзака в дамскую сумку известного бренда. По-хорошему, надо бы выбросить их. В ломбард не сдашь — слишком приметные. Но, игнорируя вопли логики, я почему-то оставляю часы себе.
Задумчиво перебираю пальцами деньги. Его деньги.
Беру пару купюр, остальное прячу во внутреннем кармане рюкзака. На черный день. Хотя… с моей-то удачей у меня каждый день такой. С самого детства…
— Ячейка номер пятьдесят восемь, — сообщаю грузной женщине лет сорока со скучающим выражением лица.
Я в курсе, что подавляющее большинство поляков говорят по-русски. Мне это на руку, так как я в принципе не сильна в языках. Правда, отдельные личности из вредности делают вид, что не понимают меня. Как, например, поступает сейчас администратор камеры хранения. Она что-то важно «пшекает», машет рукой в сторону ячеек. Я же прячу злость под улыбкой. Не следует привлекать к себе лишнее внимание.
— Ой, у вас пуговица расстегнулась, — шепчу заговорщически по-русски.
Женщина импульсивно прикрывает грудь рукой, опускает голову, выпячивая второй подбородок, и внимательно сканирует свою блузку. Увидев, что с одеждой все в порядке, она вопросительно смотрит на меня. И вдруг осознает, что рассекречена.
— Давайте ваши вещи, — недовольно говорит на чистом русском.
