Чарлз Мартин - Там, где кончается река
— Прошу тебя…
— Я серьезно.
Эбби права.
— Он меня раздражает.
— Ну да, меня тоже, но все-таки он мой отец.
Мы лежали в темноте, прислушиваясь к шагам незваных гостей внизу.
— Наверное, — сказал я, глядя в пол, откуда доносились звуки, — можно было придумать название получше, чем «хоспис».
— Зачем?
— Это звучит так… — Я не договорил. Мы оба помолчали.
— Радди звонил?
Я кивнул.
— Все трое?
Я снова кивнул.
— Никаких вариантов?
Я помотал головой.
— А тот тип из Гарварда?
— Мы разговаривали вчера. Они начнут исследования лишь через пару месяцев.
— А Слоун-Кеттеринг?
— Нет.
— А веб-сайт?
Два года назад мы запустили сайт для людей, которые столкнулись с теми же проблемами, что Эбби. Он стал настоящим кладезем информации. Мы оттуда многое почерпнули. В частности, познакомились с людьми, которые могли свести нас со специалистами. Отличный ресурс.
— Ничего.
— Скверно.
— Я именно это и хотел сказать.
Мы снова замолчали. Эбби долго рассматривала обгрызенный ноготь, а потом наконец взглянула на меня:
— А Орегон?
Медицинский центр Орегонского университета занимался разработкой новой методики, которая позволила бы бороться с раком на клеточном уровне. Революционное средство. Мы несколько месяцев держали с ними связь и надеялись, что нам позволят поучаствовать в испытаниях. Вчера они наконец установили параметры исследований. Поскольку изначально у Эбби были поражены органы деторождения, она им не подходила.
Я покачал головой.
— А они не могут сделать исключение? Ты спрашивал?
Все, что я мог, это сидеть и ждать. Я держал жену за руку, кормил ее супом, купал, причесывал, но спасения не было. Не важно, сколько сил я прикладывал.
Мне хотелось вернуться в прошлое. Победить рак. Разодрать врага на тысячу кусочков, втоптать в землю, стереть в порошок, навсегда изгнать память о нем с нашей планеты. Но это невозможно. Враг не показывает лица. Трудно убить то, чего не видно.
— Да.
— А доктор Андерсон?
Я не ответил, и Эбби переспросила. Я прошептал:
— Они позвонили и… им нужно еще две-три недели на принятие решения. Эта, как ее… — я щелкнул пальцами, — контрольная комиссия отчего-то не могла собраться. Кто-то из врачей в отпуске…
Я отвел взгляд и покачал головой.
Эбби закатила глаза.
На столике возле кровати лежал сложенный втрое листок из блокнота. С одной стороны он весь был исписан почерком Эбби. Рядом ждал чистый конверт, придавленный серебристой ручкой вместо пресс-папье.
Эбби долго молчала, любуясь гаванью. Потом спросила:
— Когда ты спал в последний раз?
Я пожал плечами.
Она прижалась ко мне, заставив откинуться назад, и опустила голову на мое плечо. Когда я открыл глаза, было три часа утра.
Шепот Эбби нарушил тишину.
— Досс… — Ночнушка съехала с одного плеча. Новое напоминание о том, чего я лишился. — Я долго думала…
По булыжной мостовой перед домом проехала запряженная лошадью повозка.
Я не мстителен. Меня трудно разозлить, и я медленно накаляюсь. Чего-чего, а терпения мне хватает, как и всякому астматику. Возможно, именно поэтому я был хорошим речным гидом.
Эбби смотрела на газетную вырезку в рамочке на стене, пожелтевшую от солнца.
Это случилось полгода назад. Чарлстонская газета опубликовала несколько историй о местных знаменитостях и их новогодних обещаниях. Редактор решил, что это подхлестнет остальных. Позже позвонили из редакции и попросили разрешения взять у Эбби интервью.
Репортер приехал к нам, и мы сидели на крыльце, наблюдая за отливом. Держа ручку наготове, он ожидал, что Эбби поведает ему нечто фантастическое. Ответы удивили его. Он откинулся назад, перечитал написанное и перевернул страницу.
— Но…
Она склонилась к репортеру, заставив его отодвинуться.
— Вы когда-нибудь видели начало мультика про Джетсонов?
Он удивился:
— Да, конечно.
— Помните, как Джордж и Астро вскакивают на ленту транспортера?
Репортер кивнул.
— Вот на что походила наша жизнь в течение четырех лет, — Эбби постучала по блокноту. — Этот список — моя попытка оборвать поводок.
Он пожал плечами:
— Но здесь нет ничего…
— Необычного? — подхватила Эбби. — Я знаю. В общем, все они абсолютно естественны. В том-то и дело. «Норма» для нас ушла в прошлое. — Она взглянула на меня. — Последние несколько лет заставили меня забыть о необычном. — Она надела солнцезащитные очки. Журналист смотрел на нее не отрываясь. Эбби вздохнула и продолжила: — Сначала ты барахтаешься, пытаясь удержать голову над водой, а потом вдруг понимаешь, что тебе на самом деле дорого. Этот список — мой способ борьбы. Вот и все. Я не собираюсь покорять Эверест, бегать с быками в Памплоне или путешествовать вокруг света на воздушном шаре.
Она села и вытерла слезы. Помолчала. Журналист выглядел взволнованным.
— Я хочу… — Эбби сжала мою руку, — хочу сидеть на пляже, пить коктейль, украшенный маленьким зонтиком, и болтать о том, что у соседей на кухне цвета не гармонируют. — Она ненадолго задумалась. — Еще мне бы хотелось сделать «мертвую петлю» на старом самолете.
Репортер озадаченно уставился на нее:
— Что-что?
Эбби описала широкий круг рукой в воздухе.
— Ну… «мертвую петлю».
— Можно добавить это в список?
— Да, — сказал я.
Эбби называла это не «обещаниями», а «пожеланиями» на грядущий год. Что-то в них затронуло душу читателей. Возможно, простота. Глубочайшая искренность. Не знаю. В течение пяти месяцев Эбби получала множество писем и откликов на сайте. Желая напомнить ей о том, о чем она некогда мечтала и на что надеялась, я вставил статью в рамочку и повесил рядом с кроватью. Единственная проблема была в том, что в начале года нам слишком многое пришлось пережить, и мы не вычеркнули ни единого пункта. Эбби указала на газетную вырезку:
— Дай-ка ее сюда.
Она стерла пыль подолом рубашки, взглянула на свое отражение, отодрала картонку с задней стороны и вытащила газету из-под стекла. Улыбаясь, Эбби перечитала статью и покачала головой.
— Я все еще не разучилась желать…
— Я тоже.
Она снова легла.
— Хочу кое-что подарить тебе. На нашу годовщину.
— Пятью месяцами раньше?
— Удивительно, что ты вообще помнишь дату.
— Мне ничего не нужно.
— Тебе понравится.
— Я ничего не хочу.
— Это именно то, о чем ты думаешь.
— Милая…
— Досс Майклз. — Эбби притянула меня ближе. — Я не собираюсь дарить тебе это здесь. Ничего подобного.
