Ивонн Линдсей - Тайна розового бриллианта
Все, конечно, произошло неожиданно. Она совсем не собиралась ложиться спать в ожидании хозяина, но Блейк так перевозбудился от того, что отец должен был вернуться из очередной поездки, что стал капризничать и даже пришел в гнев. Постепенные изменения в поведении Блейка за последние два месяца вызывали у Рейчел сильное беспокойство. И она знала, что поступила правильно, когда сообщила о своих опасениях Мэтту.
Поездка в Девенпорт всегда была приятной. Рейчел любила это суетливое и интересное местечко. Отец ее был морским офицером, служил на ближайшей базе, и когда он уходил в море, мать ее работала у Хаммондов, в их просторном и красивом доме.
Когда она вошла в дом, с лестницы буквально скатился возбужденный Блейк, завернутый в одно лишь полотенце. Он бросился к Рейчел, заставив ее отпустить сумки и поднять его на руки.
— Эй, ты! Иди сюда.
Мэтт шел следом по холлу и резко остановился в метре от нее. Рейчел постаралась спрятать глубоко внутри вспышку желания, которое пронзило ее тело от близости Мэтта.
Его светлые волосы были спутаны, будто он только что сушил их, но не только волосы были в беспорядке. Полотенце, обернутое вокруг его талии, начало сползать, обнажая мускулистые бедра. С невероятным усилием Рейчел перевела взгляд на его лицо, мимолетно отметив загорелую, с рельефными мышцами грудь.
Сердце ее бешено колотилось. Этот человек явно не похож на холодного и расчетливого бизнесмена, который приехал домой так поздно ночью. Нет, мужчина, стоявший перед нею, так же отличался от него, как изумруд от куска графита, и она страстно его желала.
— Иди сюда, — проворчал Мэтт, протягивая руку к сыну. — Тебе надо принять душ перед тем, как пойти в детский сад. Ведь мы договорились, помнишь?
Блейк засмеялся и прильнул лицом к шее Рейчел.
— Я займусь им, если хочешь, — предложила она, стараясь избегать взгляда мужчины, которому она отдала свою девственность одиннадцать лет назад.
— Не надо.
Голос Мэтта прозвучал резко, и его сильные руки отобрали у нее смеющегося ребенка.
— Может быть, ты… — начала Рейчел. Но было слишком поздно. Полотенце, обернутое вокруг талии Мэтта, упало на пол. Молодая женщина поскорее отвела глаза, устремив их на потолок. — Подними свое полотенце, — запинаясь, выговорила она, и щеки ее вспыхнули.
Блейк пришел в полный восторг.
— Ты, маленький сорванец, смотри, что ты сделал! — Мэтт явно пытался сдержать смех.
Боковым зрением Рейчел видела, как он склонился и поднял полотенце, прежде чем унести малыша в его комнату. Он попросту перекинул полотенце через плечо, видимо несколько не принимая в расчет присутствие Рейчел.
Вид потолка не шел ни в какое сравнение с видом его сильных, мускулистых ног и полуобнаженного торса, когда он шел по холлу. Вся эта сцена длилась не более десяти секунд, но Рейчел охватила жаркая волна. Его мощное тело — от головы до ног — было невероятно красивым.
Она потрясла головой, отгоняя от себя воспоминания. Люди, подобные Мэтту Хаммонду, не флиртуют с обслуживающим персоналом — он дал ей это ясно понять одиннадцать лет назад. Однажды сделав ошибку, он не собирался ее повторять.
Она была няня его сына, не более того.
И как бы ни было ей больно, ничего уже не изменится. Ее пребывание в этом доме будет медленно ее убивать. Невозможно любить мужчину всю свою жизнь и вместе с тем спокойно относиться к тому, что он отказывается признавать тебя желанной женщиной.
Рейчел взяла свои вещи и поднялась наверх. Она выбрала комнату поближе к детской. Бросив сумку на кровать, молодая женщина решила не распаковывать ее, а сразу спуститься на кухню и приготовить любимые Блейком французские тосты. Положив несколько кусочков хлеба на сковороду, она одновременно стала собирать детсадовский рюкзачок малыша.
Когда она положила на сковородку вторую порцию хлеба, зазвонил телефон.
— Резиденция Хаммонда, — ответила она.
— Это Квинн Эверард, — послышался мужской голос с легким акцентом. — Могу я поговорить с Мэттом Хаммондом?
— Извините, но мистер Хаммонд не может сейчас подойти к телефону. Что ему передать?
Эверард продиктовал номер телефона и добавил:
— Пожалуйста, пусть позвонит как можно скорее.
К тому времени как Рейчел посыпала французские тосты сахарной пудрой и положила две порции в тарелки, на кухню вошли Мэтт и Блейк.
— Чем-то очень вкусно пахнет, — сказал Мэтт.
— Да это французские тосты! — воскликнул Блейк и вскарабкался на высокий детский стульчик.
Рейчел поставила перед ним тарелку.
— Осторожно, они горячие, — предупредила она, когда мальчик взял первый кусочек своими маленькими пальчиками.
Она взяла вторую тарелку и поставила ее рядом с Блейком.
— Садись, это тебе. Сейчас я приготовлю кофе.
— Не беспокойся обо мне, Рейчел. Твоя забота — это Блейк, а не я.
— Мне это не трудно. Так или иначе, завтрак я готовила для него.
Он принял чашку крепкого кофе со сливками и сказал:
— А как же ты? Где твой завтрак?
— О, я позавтракаю позже. После того, как отправлю Блейка в детский сад.
— Надо же, ты сделала гораздо больше, чем удалось бы мне. Что ты скажешь, Блейк? Может быть, Рейчел позавтракает с нами?
— Да, да, да! — взволнованно воскликнул Блейк. — Вот! — Он протянул ей поджаренный хлебец, чуть не опрокинув стакан молока.
— Сиди спокойно, непоседа. Съешь то, что у тебя на тарелке, а я поделюсь с Рейчел своими тостами.
— О'кей, ты дашь их маме.
Воздух в комнате словно сгустился. Рейчел бросила на Мэтта беспокойный взгляд. Как он отнесется к этому? Она видела, как он глубоко вздохнул, и тонкая ткань белоснежной рубашки слегка колыхнулась на его широкой груди.
Холодные серые глаза Мэтта обратились сначала на Рейчел, потом на сына.
— Блейк, ты ведь знаешь, что Рейчел — твоя няня, а не мама.
— Но я хочу, чтобы она была моей мамой!
— Милый, у тебя ведь уже есть мама. — Рейчел присела рядом с ребенком. — Мы разговаривали с ней вечерами, помнишь? И рассказывали ей о каждом дне.
— Но ее здесь нет, а я хочу, чтобы она была здесь! Я хочу, чтобы ты была моей мамой. — Слеза скатилась на пухлую щеку малыша.
— Сынок, такую маму тебя нельзя иметь.
— Почему? — потребовал ответа ребенок.
Сердце Рейчел защемило, когда она увидела лицо Мэтта. Но слова его ранили ее еще больше.
— Во-первых, потому, что мама и папа должны любить друг друга.
— Разве ты не любишь Рейчел?
Рейчел затаила дыхание. Испариться бы из комнаты! Она не хотела слышать отрицательный ответ Мэтта.
