Ким Лоренс - Сделай меня счастливой
— Как я сказал, мне не требуется медицинская помощь.
— Вы можете умереть.
— Вижу, вам подобная мысль нравится.
Либби покраснела и запротестовала:
— Конечно же нет! Я пытаюсь помочь!
Безрезультатно, потому что он, очевидно, никогда никого не слушал.
— Я буду чувствовать себя в гораздо большей безопасности, если вы не станете этого делать.
— Я же сказала, что мне жаль, и это действительно так, но в данных обстоятельствах, думаю, черт!
Либби бросила раздраженный взгляд на свою юбку, которая зацепилась за рычаг переключения скоростей. Ей пришлось еще больше наклониться вперед, чтобы освободить материал.
— Позвольте мне…
Его пальцы коснулись ее, и Либби отдернула руку, словно от огня. Она чувствовала, что он смотрит на нее, но она не подняла голову.
— Я справлюсь. Мы должны… — она с облегчением вздохнула, когда юбка, наконец, освободилась, — быть осторожны.
— Мы, — повторил он. Его внимание было приковано к ее шее. До этого Рафаэль никогда не считал эту часть женского тела сексуально привлекательной.
— Именно, — произнесла она с холодной улыбкой, из-за которой в юности ее прозвали ледяной девушкой. — Тем не менее это вы истекаете кровью. — Вы сильный, я поняла, настоящий железный человек, я впечатлена, поверьте, — продолжила она, ослепительно и фальшиво улыбаясь ему, — но я не могу смотреть на то, как кто-то истекает кровью. Даже такой, как… — Либби заметила искру удивления в его глазах и резко замолчала.
— Такой как?..
Либби покачала головой и прерывисто вздохнула, когда он неожиданно протянул руку и взял ее за подбородок.
Она была слишком поражена его реакцией, чтобы заметить, как он притянул ее лицо к себе. Он был так близко, что она видела золотые кончики ресниц и чувствовала его теплое дыхание.
Не обращая внимания на голос разума, он взял ее голову двумя руками и посмотрел на то, как исчезает голубая радужка глаз под расширяющимися зрачками.
Он пробормотал что-то себе под нос, и его взгляд опустился на ее губы.
— Вам больно!
— Как вы правы.
Либби старалась вырваться из странного летаргического состояния, которое внезапно овладело ею, когда конечности, казалось, ее совсем не слушались.
— Позвольте мне вызвать помощь.
Она стала отстраняться.
— У вас красивый рот.
Либби замерла и неожиданно подумала: «У вас тоже».
Он нахмурился.
— Как вас зовут?
Во рту все пересохло, и она едва смогла прошептать «Либби».
Она где-то читала, что травма головы может заставить человека вести себя очень странно. «А у тебя какое оправдание, Либби?»
— Либби?
Она кивнула, с трудом узнавая свое имя в его произношении, и, наконец, определила, что акцент был испанским.
— Послушайте, это глупо…
Его губы приблизились, но еще не касались ее.
«Что ты делаешь, Рафаэль?»
Возможно, он бы отреагировал на последнюю попытку разума остановить его, если бы в этот самый момент она не вздохнула и не прижалась к нему своими губами. Через мгновение она дернулась и оторвалась от него, но ущерб уже был нанесен.
Она покраснела:
— Это было так…
— Неплохо, — продолжил он низким голосом, — но я думаю, что мы можем лучше.
Он припал к ее дрожащим губам, она застонала, когда он провел языком по внутренней стороне ее нижней губы.
Либби резко подалась назад, вылезла из машины и поспешно сбежала.
Глава 3
Либби стояла, прижимая руку ко рту, когда осознание того, что она сделала, накрыло ее. Это она уже не могла списать на смену часовых поясов; она потеряла контроль с незнакомцем, с мужчиной, чьего имени даже не знала. Что же овладело ею?
Ответ на ее вопрос как раз вылезал из останков первоклассной машины. Его движения никак не говорили о том, что этот человек только что пережил серьезную аварию, или о том, что он только что страстно целовал ее.
Он выглядел… Беззвучный вздох прорвался между стиснутыми зубами.
Постыдные воспоминания снова пронеслись в голове. На мгновение она снова почувствовала его губы и его дыхание. Либби сжала зубы, стараясь не вспоминать выражение его сексуальных глаз.
Колени дрожали, а дыхание превратилось в серию прерывистых болезненных вздохов, когда она исподлобья наблюдала за тем, как он вышел из машины и потянулся. Идеально сшитый костюм, как и его испанский владелец, был великолепен, и она не просто искала оправдание!
Она сглотнула. Еще в машине она заметила, что он прекрасно сложен, но только сейчас поняла, насколько обескураживающе великолепен он был.
Выше шести футов, с атлетически сложенной фигурой, стройностью и мускулатурой гончей, широкими плечами, длинными ногами и узкими бедрами.
Она продолжала наблюдать за тем, как он обошел машину, изучая повреждения, из-за которых почти каждый мужчина стал бы выть и ругаться самыми последними словами, но его лицо оставалось невозмутимым. Либби почувствовала, как внутри все сжалось.
Она никогда не могла подумать, что может перестать дышать только от того, как двигается мужчина, пусть даже с грацией и надменностью пантеры.
Ее непроизвольная симпатия сменилась возмущением, когда он стал нажимать кнопки на телефоне. Он даже не взглянул в ее сторону!
Она вся дрожала, а он вел себя так, будто ничего не случилось. И ей хотелось уйти или убежать, и забыть об этом происшествии.
С другой стороны, это произошло — он поцеловал ее. Разумеется, это не предложение руки и сердца, но вести себя как ни в чем не бывало… Это дурные манеры.
А она ненавидела дурные манеры. Он не перевернул ее мир с ног на голову, и скоро она перестанет дрожать, но проявление раскаяния или благодарности было бы очень кстати.
— Как называется это место? — спросил он, не поднимая головы.
Либби с неприязнью посмотрела на его затылок. Она тоже может быть холодной.
— У вас уже появился сигнал?
Он снизошел до взгляда на нее:
— Да.
Он вопросительно поднял бровь.
— Бакфорд, — рявкнула Либби.
— Бакфорд… — повторил Рафаэль, думая, почему название какой-то деревни неизвестно где казалось ему знакомым.
Он вернулся к своему сообщению, а Либби продолжала смотреть на него, злясь все больше и больше. Сжав челюсть, она пошла вверх по холму.
Через несколько секунд Рафаэль получил ответ от Гретхен, которая заверила его, что приедет меньше чем через десять минут. Удовлетворенный ответом, он поднял голову и увидел, как Либби, скользя по мокрой грязи, карабкается наверх.
Свежий воздух помог ему окончательно прийти в себя, и он уже пожалел о своем импульсивном поступке.
