Je t'aime - Диана Килина

— Простите, в самолёте ещё есть свободные места? В любом классе? — мой голос предательски дрогнул.

— К сожалению, нет, — покачала головой девушка, и удалилась.

Я со свистом выдохнула, плюхнулась обратно в кресло, и закрыла лицо ладонью.

— Поздравляю, — проворковал мой сосед, и я в ярости уставилась на него.

— С чем?! — спросила я, взвизгнув.

— Со свадьбой, — он кивнул на золотое кольцо на моей правой руке, и я невольно в него вцепилась.

Под его испепеляющим взглядом оно как будто плавиться начало.

— Что ты здесь делаешь? — прошипела я.

— Лечу в Женеву, — довольно улыбнулся этот гад, — Готов поспорить, что ты делаешь то же самое.

— Господи, за что мне это?! — тихо спросила я, поднимая глаза вверх.

Ответа оттуда не последовало, зато я услышала громкий смех справа от себя. Я зажмурилась в надежде, что всё это сон, но когда открыла глаза, уставилась в кожаную спинку кресла передо мной. Я не сплю, это реальность. Я лечу, бизнес классом рейса Хельсинки — Женева, и рядом со мной сидит мой бывший босс и просто бывший. Если кого-то можно сегодня назвать неудачником, то меня и только меня. Я побила все рекорды по невезучести.

Из динамиков раздаётся голос капитана, стюардесса встаёт в проходе и начинает показывать, как пользоваться кислородными масками, спасательным жилетом, машет руками в разные стороны, показывая аварийные выходы… А я уставилась в невидимую точку где-то в воздухе, и ищу у неё ответа на вопрос: «Что делать?».

Я даже не замечаю, как самолёт начинает своё движение и опоминаюсь только тогда, когда стюардесса подходит ко мне и просит пристегнуть ремень безопасности. Я делаю это машинально, как робот, и закрываю глаза. Во рту пересохло, в самолёте стало нестерпимо жарко, лоб покрывает испарина. Я вцепилась в подлокотники своего кресла со всей дури, и задержала дыхание. Когда самолёт разогнался, я пребывала в полуобморочном состоянии. Когда он дёрнулся, поднимаясь в воздух, я тихонько пискнула, и закусила губу. Вы думаете, на этом моя пытка закончилась? Как бы ни так! Холодные пальцы коснулись моей напряжённой руки, а потом его губы прошептали мне прямо в ухо:

— Алиса, дыши. Всё хорошо.

Я чуть не завопила от ужаса, потому что он этого шёпота я едва не растеклась по сиденью. Издав нечленораздельный звук, я дёрнулась и отодвинулась настолько далеко, насколько это было возможно. Сами понимаете, вышло это неважно.

— Саша, не надо, — прошептала я в отчаянии, даже не рискнув посмотреть на его лицо.

Он поправил мои волосы за ухо и спросил:

— Зачем ты подстригла их?

Я заморгала, как мультяшка, и, нахмурившись, воззрилась на него. Он тоже хмурился, изучая моё лицо глазами.

— За-за-захотелось, — заикаясь, ответила я.

— Жаль, — он качнул головой и опустил глаза на мои ноги, глубоко вздохнув, — Я любил твои волосы.

Можно мне выйти с этого самолёта?

Что-что? Мы уже высоко над землёй?

Да, плевать! Лучше сдохнуть.

Когда самолёт набрал высоту и значок «Пристегните ремни» отключился, я позвала стюардессу жестом. Она нарисовалась передо мной, и я сухо сказала:

— Можно виски? Любой.

Она улыбнулась, кивнула, и уже было развернулась, чтобы пойти за моим спасением, когда чудовище справа от меня произнесло на чистом английском:

— Принесите бутылку Джека Дениэлса и два стакана со льдом.

В голове у меня кружились слова. Много слов. Но, к сожалению, ни одно из них не подходит для печати. Додумаете сами.

— С каких пор ты пьёшь? — с любопытством вопрошает Саша.

— Иди в задницу, — отрезала я, снова уставившись в спинку кресла впереди меня.

— Узнаю свою Алису. Тебе, как и прежде, не помешает вымыть рот с мылом.

Если бы у меня в руках было что-то тяжёлое, то меня вывели бы из этого самолёта в наручниках, и следующие лет пять я видела бы небо в клеточку. Но в руках было пусто, самолёт уже взлетел, и время начало тянуться невозможно долго.

Мне казалось, что я ждала виски час. На самом деле, его принесли через пару минут. Когда босс налил старичка Джека в стакан и протянул его мне, я выпила всё одним махом. Смелости мне это не прибавило, но стало полегче. Он удивлённо поднял бровь, когда я выхватила у него бутылку, и налила себе ещё. Выпив второй залпом, я откинулась на кресле, закрыла глаза и даже почувствовала себя лучше. До тех пор, пока он снова со мной не заговорил.

— Как твой муж? Никита, кажется.

— Отлично. Он самый лучший, — не открывая глаз, сказала я, — Как Кристина?

— Вышла замуж.

Вот тут я уставилась на него с интересом:

— За кого?

— Какой-то итальянец. Она живёт в Риме. Родила близнецов недавно.

— Ясно, — отчеканила я.

Кажется, мне стало хорошо. Наверное, это запоздалое действие алкоголя.

— Как Тео? — спросил Саша.

— Хорошо. Правда, с финским проблемы, но я думаю это временно.

— Он умный мальчик, — задумчиво протянул бывший босс, и приложился к своему стакану.

Стенки запотели и по ним стекали капельки. Такие крошечные и милые, они исчезли под его длинными пальцами. Так же и я растворялась под ними год назад…

Мамочки, о чём я думаю?

— Будешь ещё? — спросил он, кивнув на пустой стакан с подтаявшим льдом.

Я, молча, кивнула. Он налил виски и протянул мне, лукаво улыбаясь.

— Прекрати скалиться, пожалуйста, — взмолилась я.

— А то что?

— А то придётся осколки с рожи выковыривать.

Он разразился хохотом и на нас уставились соседи. Моё лицо залилось краской, и я сделала глоток крепкого алкоголя, а потом прикрылась свободной рукой, постукивая указательным пальцем по лбу. Стук отозвался гулким эхом в моей голове, словно в ней ничего не было.

Это то самое действие, которое на меня оказывал мой бывший босс: мысли из головы испаряются, а мозги словно вытекают из ушей и остаются одни инстинкты. Дикие, первобытные, животные. Когда он засмеялся,