Не отдавай меня никому - Милана Грозовая
– Отпусти! – завопила она.
– Зачем? Амато ты была готова отдаться прямо на глазах у моей семьи, а мне даже сейчас к тебе прикасаться нельзя!?
– Я не собиралась с ним спать!
– Да конечно! – он больно впился губами в ее шею.
– Что ты творишь?! – Дана попыталась вырваться, но его сильные руки держали так, что шансов на побег не было. – Отпусти!
– Нет, мне нужен секс! Я страшно голодный! А как известно, ты моя жена! – и он распахнул ее халат.
– Не смей! Не смей!
– Громче кричи! Пусть напишут еще одну статью! Я же хренов импотент! Так еще буду и насильником!
Вот тут Дана замерла, она перестала пытаться вырваться и просто отвернулась, уставившись в стену:
– Делай, что хочешь.
Хард заставил ее посмотреть на себя и прижался к ее губам своими. Его язык грубо ворвался в ее рот, и Дана, сама того не понимая, стала ему отвечать. Ее захватило его бешенство, она возжелала продолжения, но Александр вдруг остановился и, тяжело дыша, выпустил ее из рук.
Он встал:
– Иди отсюда. Можешь спать с кем захочешь. Главное делай это так, чтобы мой отец не узнал, – он был так разочарован, что Дане вдруг захотелось рыдать.
Она запахнула халат и, еле сдерживая слезы, кинулась из комнаты.
Почему ей так совестно, ведь это она здесь жертва?!
Утро пришло очень неторопливо. Дана не спала всю ночь и не выходила из комнаты. Ей было и стыдно, и больно. А на руках и шее красовались сине-красные отметины. Все же он был неимоверно зол, раз оставил после себя такие следы. А чего еще она ожидала? Точнее, а чего нужно было ждать? После того, как бизнесмена прилюдно унижают, акции, обычно, падают; все стараются использовать это в своих целях и захапать, то, что можно. Именно поэтому ее родители всегда тише воды и ниже травы, а Мациан и вовсе были помешаны на репутации семьи. Они как никто знали, чем грозят бизнесу необдуманные выходки любого из членов их родословной. А тут собственная жена, да еще и такое…
Дана тяжело вздохнула. Входная дверь громко хлопнула, и она потихоньку выглянула из комнаты. Видимо, Алекс уже поехал на работу. А ведь еще даже шести утра нет.
Она весь день отсиживалась в своей спальне, боясь, что он в ярости снова выкинет какую-нибудь грубость, но Александр к ней больше не подходил. Мало того, он снова с ней не говорил, и, если они, все же, встречались в доме, полностью игнорировал. Хард был постоянно в делах. Он уходил рано утром, возвращался поздно ночью. Его телефон вечно звонил и не давал ему покоя, но он всегда был спокоен и, что бы ни происходило, не повышал голоса на собеседников. Однако, тогда с ней, он кричал.
Дана чувствовала себя виноватой и сколько ни пыталась успокоить свою совесть – у нее не получалось. Она говорила себе, что ничего плохого не сделала, что она здесь жертва, а он кретин, но это не помогало, и вина с каждым днем давила на нее все сильнее. Да еще и его уставшее лицо. Александр перестал смотреть на нее, перестал видеть ее. Дану это пугало еще больше чем тот его крик. Но разве не этого она хотела? Ведь она желала, прожить год, как ей хочется. Прожить год свободной. Однако отчего-то теперь, когда он дал ей эту самую свободу, она ей не рада.
Дана вздохнула. Вот и сегодня Хард снова весь в делах. Он уже около часа о чем-то говорил в кабинете по телефону. Девушка растерянно озиралась по сторонам, стоя в прихожей, пока взгляд ее не обратился к кухне. Готовить она никогда особо не умела, но Анита научила ее нескольким блюдам на скорую руку, которые, по ее словам, должны были понравиться любому мужчине.
Дана неуверенно осмотрела содержание кухонных шкафов и холодильника, достала оттуда все необходимое и принялась за дело. Это не было что-то изысканное или сложное, обычная запеканка в стиле «жульен».
Плита как раз зазвенела, оповещая о готовности блюда, когда Алекс широким быстрым шагом спускался по лестнице, на ходу надевая пиджак.
– Ты уходишь? – сказала первое, что пришло ей на ум, хоть и до ужаса очевидное.
Он нахмурился, увидев ее на кухне в фартуке. На секунду растерявшись, кивнул. – Да, – и направился к дверям.
– Может хоть поешь? Я сама приготовила.
Александр снова остановился. Он развернулся и внимательно посмотрел на нее:
– Сама?
– Да.
– Отравить меня что ли решила?
Такого она конечно не ожидала.
– Нет! Что за…Будешь или нет? – хмуро процедила, видя его скептическое выражение лица.
Алекс глянул на наручные часы, посмотрел на нее и устало вздохнул:
– Буду, давай, – Хард сел за стол, снял пиджак, который только что торопливо надевал и позвонил кому-то. – Брайн, отмени эту встречу. Перенесем ее на восемь. Да, спасибо.
У Даны чуть тарелка из рук не выпала. Он отменил встречу, чтобы поесть то, что она приготовила. Девушка занервничала. А если запеканка получилась невкусная? Она ведь даже ее не попробовала. Руки предательски затряслись, но пути назад не было, и Дана накрыла для них на стол.
Александр даже разбираться не стал, взял вилку, нож и принялся за еду. Девушка внимательно наблюдала за ним, а он умял всю запеканку и поднялся:
– Спасибо, было вкусно.
– Алекс, – Дана растерянно схватила его за запястье. Она хотела извиниться, хотела попросить прощения, но слова просто застряли в глотке и отказывались выходить наружу. Хард немного подождал, а потом аккуратно вытащил свою руку из ее ненадежной хватки и направился к двери:
– Пока.
Дана огорченно выдохнула и уставилась на пустую тарелку Алекса. Посмотрела на свою, попробовала и чуть не задохнулась. Пересолено-то как!
Хард вернулся домой опять за полночь. И если бы ни его уставшее лицо и шея, которую он постоянно тер ладонью, Дана могла бы подумать, что он ей изменяет.
– Ты пришел, – она сидела на диване в гостиной и смотрела старое черно-белое кино о любви. – Ты всегда очень поздно возвращаешься.
Алекс явно не ожидал ее увидеть. Он застрял на месте и нахмурился:
– Дел много.
– Китай?
– И он тоже. Два новых завода. Нужно урегулировать много вопросов.
– Понятно, – в комнате повисла тишина.
– Ладно…– он хотел пойти в спальню.
– Было ведь пересолено.
– Что?
– Еда, она была пересолена, – тихо произнесла Дана.
– Ах, это, – Александр внимательно посмотрел на нее и снова немного нахмурился, – все равно было вкусно.
– Я не специально! – она поднялась. Почему-то ей не хотелось, чтобы он ненавидел ее еще больше.
– Это радует, – впервые, за столь долгое время Дана снова увидела его улыбку, и та так приятно согрела ей душу.
– Алекс, – девушка подошла к нему. – Прости меня за тот случай. Я…я ненавидела тебя и хотела…я сама не знаю чего я хотела…
– Ненавидела? А сейчас?
– А сейчас я понимаю, что, если кого и ненавидеть, так меня. Все же, я почему-то решила, что ты всему виной. Однако именно мои родители были теми, кто решил использовать тебя как запасной порт. Не мне выказывать
