Сьюзен Нэпьер - Любовница жениха
Она крепче сжала сумочку в ушибленной руке.
— Ах вы…
— Потише, потише, мисс Шервуд, — сказал он, отступив на шаг и подняв руки в притворном испуге. — Вы ведь больше не будете бить меня, нет? Я всегда считал вас холодной, как ледышка, но у вас, похоже, подо льдом бушует целый вулкан, а? — Он опустил руки, и в его голосе просквозило безразличие. — Ну так как, хотите вы бесплатно доехать до дома или нет?..
Джейн поколебалась секунду.
— Нет!
Вскинув голову, она обошла лимузин и зашагала по улице, удаляясь от отеля и от центра города. Ей надо было скорее уйти от Райана Блэра, а потом решить, что делать дальше. Навстречу попадались редкие прохожие, магазины были закрыты, и Джейн стала искать телефонную будку.
Она удалялась от центра и все сильнее ощущала свою оторванность от остального мира. Ее каблуки громко стучали по асфальту, и она шарахнулась от укрывшейся в нише перед входом в магазин парочки. Разумнее было держаться поближе к уличным фонарям, она прошла еще квартал, когда мимо нее медленно проехала машина с шумной компанией, и высунувшиеся из окон лохматые юнцы стали зазывать ее к себе и делать предложения, от которых у нее запылали уши.
Она сделала вид, что ничего не слышит, и машина с ревом рванулась вперед, но следом за ней притормозила следующая. На этот раз предложения одинокого водителя оказались более изощренными, водитель делал непристойные жесты.
В отчаянии Джейн оперлась здоровой рукой на открытое окно и разразилась гневной тирадой в адрес потного мужчины средних лет, сидевшего за рулем.
Его порочные губы растянулись в плотоядной ухмылке, и он своей липкой рукой схватил ее за запястье.
— Да, я знаю. Я очень плохо себя вел, и меня надо наказать. Когда я увидел, как ты вышагиваешь, задрав нос, то сразу понял, что ты способна на самую восхитительную жестокость. Я предвкушаю, как ты будешь…
— Извините, эта дама уже занята на всю ночь!
Второй раз за последние полчаса Джейн непрошено вызволяли из беды. Лимузин Райана Блэра сел на бампер «ползуна», а сам он сунул руку в окно водителя, притянул его за воротник и прошептал на ухо несколько фраз. Как только он отпустил бедолагу, тот рванул прочь так, что чуть не сжег резину на колесах.
Райан Блэр, который все еще стоял на дороге, уперев руки в бока, сказал сквозь зубы:
— Садитесь в машину, Джейн.
Джейн открыла рот.
— Садитесь в машину, черт побери! — взорвался он. — А не то я втащу вас силой!
— Браво! — ответила она, с некоторой неуверенностью. Помедлив, она направилась к открытой дверце лимузина. Ее ноги в чужих, жавших ей туфлях болели, болела и ушибленная рука.
— Стерва упрямая! — сказал он, садясь напротив. — Теперь по крайней мере вы еще с денек потешите меня.
— О да, вам ведь нравится продлевать агонию, не так ли? Вероятно, вы могли бы уничтожить Шервудов сразу, а не растягивать это дело почти на два года, — горько произнесла она.
— Мог бы, — согласился он, откинувшись на сиденье. — Но не получил бы удовольствия.
Джейн сникла, едва ли заметив, как лимузин плавно влился в разреженный поток уличного движения.
Ей подумалось, что много раз она искала случая прекратить их вражду, но всякий такой случай оканчивался новым ударом, который валил ее с ног.
А шансов выиграть у нее не было вообще, подумала она в каком-то оцепенении.
— Но ведь «Шервуд» — это не только я. Там были и другие люди, которые из-за вас потеряли работу…
Его лицо исказила гримаса.
— Нет, работу они потеряли из-за вас.
— Боже мой, ну и бессердечный же вы человек, — сказала она, потрясенная той глубиной ненависти, которая открылась ей в этих словах.
Он пожал плечами.
— Думаю, что смогу скупить за бесценок все, что осталось от «Шервуд»… Ручаюсь, компания скоро вернется к процветанию и люди вновь получат работу.
— То есть те, кто еще не работает на вас, — с горечью произнесла она. — Если бы нас не предали, вам было бы не так просто развалить мою компанию.
— Конечно. Но ведь в любви и на войне все средства хороши, не так ли, мисс Шервуд? Кстати, подкупить ваших сотрудников не составило труда… Вы были не очень-то любимы своими подчиненными. О вас отзывались неважно: «копия своего папочки», «недоверчива», «много о себе воображает». Хотя… что там пересказывать. Вы побледнели, дорогая. Может, хотите виски — запить эту горькую правду? — Открыв встроенный бар, он налил виски из серебряной фляжки.
— От вас мне ничего не надо.
— Это мы уже слышали. Но сейчас незачем играть роль мученицы, коли нет публики и никто нас не увидит. — Он протянул ей бокал.
— Я сказала — нет. — Джейн отвернулась. Она ужасно проголодалась, и алкоголь, вероятно, сбил бы ее с ног. Это была незавидная перспектива — оказаться пьяной в обществе Райана Блэра.
Неужели ее в самом деле ненавидели подчиненные? Эта мысль не давала ей теперь покоя.
— Как угодно. Ну что ж… тогда за сладкий вкус победы. — Он выпил не поморщившись, несмотря на разбитую губу.
Джейн вспомнила, как неуютно чувствовала себя Эва в его присутствии: от него веяло агрессией, он всегда готов был дать отпор всякому, кто дерзнул бы перейти ему дорогу. После помолвки встречи были еще редки, но ближе к свадьбе, когда они проводили много времени вместе, Эве стало не по себе от близости его сильной и беспокойной натуры.
Джейн понимала страхи подруги. У нее тоже была неприязнь к Райану Блэру, но она никогда его не боялась. Даже сейчас в ней не было страха, потому что она верила в себя и силу собственного характера.
Он осушил бокал и развязно вытянул ноги, прикоснувшись к ногам Джейн.
— Ну так что собирается делать маленькая наследница папочки теперь, когда осталась без денег и без работы?
— Это не ваше дело. — Она отодвинулась от нахала.
Его синие глаза блеснули в проплывающем луче уличного фонаря.
— Я все равно узнаю.
Она молча взглянула на него с презрением, за которым обычно прятала свой страх и неуверенность.
— Конечно, выбор у вас невелик, не так ли? Уже пошел слух, что тот, кто протянет Джейн Шервуд руку помощи, рискует оказаться в той же трясине.
Она пожала плечами с ничего не выражающим лицом, словно ей было все равно.
— Поступайте, как вам нравится.
Он так резко наклонился вперед, что едва не расплескал виски.
— Вы расстроили мою свадьбу, так и не объяснив, почему, — хрипло сказал он. — Мне хотелось бы услышать хотя бы извинения.
Она упорно молчала, и он снова откинулся на спинку сиденья.
— Но вы, разумеется, ни о чем не сожалеете, верно? Да и с какой стати? Ведь все сошло вам с рук.
— Я не жалею о том, что сделала, — храбро заявила она. — Конечно, это можно было сделать и по-другому. Эва была моей подругой; я знала, что вы ей не подходите…
— И поэтому солгали. В церкви. В присутствии моей семьи. Моих друзей. Женщины, с которой я намеревался провести остаток своей жизни. Вы сказали, что мои клятвы будут ложью перед Богом, но осквернили-то все именно вы, и никто другой!
Джейн ощутила укол совести и опустила глаза. В чем-то он был прав. Это бремя ей суждено нести до могилы и даже дальше — ведь она не раскаивалась ни в чем. Она в самом деле причинила этому человеку страшное зло, да еще в Божьем храме. Единственным оправданием ей служило то, что она заступилась за слабую подругу. Он выжил и даже преуспел после крушения — так она в этом и не сомневалась…
— Вы оклеветали меня и быстренько исчезли, так что никто не успел потребовать у вас доказательств. — В его голосе звучала застарелая ярость. — Но вы знали, что нужды в доказательствах и не будет, не так ли? Вы знали, какая Эва нервная, знали, что одного потрясения от ваших слов вполне хватит, чтобы вызвать у нее истерику. Вы были ее лучшей подругой, она вам доверяла, а вы использовали это доверие, унизили ее и родителей до такой степени, что она не захотела больше меня видеть — никогда. Вы завидовали счастью подруги, поэтому и разбили его вдребезги, заявив во всеуслышание, что мы с вами любовники!
Джейн покраснела еще сильнее, вспомнив те слова, которые бросила в проходе церкви: «Этот мужчина недостаточно любит эту женщину, чтобы отказаться от всех других. Он не хранил ей верность, даже будучи с ней помолвлен. Прости, Эва, но я не могу позволить тебе выйти за него, не сказав, что творится у тебя за спиной: вот уже несколько месяцев, как у нас с Райаном роман…»
— Почему вы в тот момент не стали этого отрицать? — сдавленно проговорила она. — Вы просто стояли… Даже не пытались разоблачить меня…
— Я был так же ошеломлен, как и все. Это была такая клевета, что мне и в голову не пришло, что кто-то хоть на секунду поверит… особенно Эва. Она знала, что я люблю ее…
— Как вы можете так говорить? — резко и зло спросила Джейн. — Вы почти не виделись… да вы едва были с ней знакомы, когда сделали предложение. Это было скорее деловое соглашение с Полом Брэндоном, чем брак по любви…
