Айрис Оллби - В богатстве и в бедности…

Она бросила ему в лицо эти обвинения, не глядя Дейму в глаза, чтобы тот не увидел, что они всего лишь результат вспышки гнева и слепой ярости. Конечно же, она все еще любила его. Но быть с ним не желала. Слишком больно он оскорбил ее. Она никогда не смогла бы простить его.

— Я выставлю этот дом на продажу, — сказала Элизабет, глядя в одну точку на стене, — и хочу, чтобы сегодня вечером тебя уже здесь не было.

Она шагнула мимо него к выходу.

— Элизабет, я… — Крис преградил ей дорогу, но когда ее глаза блеснули черной яростью, он понял, что разговор окончен.

— Даже не пытайся ничего исправить, пустая трата времени. Таких, как ты, я уже достаточно повидала. А теперь убирайся, мне противно видеть тебя!

Дейм долго смотрел ей в глаза, затем повернулся и вышел.

Еще секунда, и она бросилась за ним. Но страшная слабость охватила Элизабет, она с огромным трудом добралась до своей комнаты, упала на кровать, на которой проспала одну лишь ночь за целый месяц, и разрыдалась, уткнувшись в подушку. Соленые слезы не облегчали, а еще больше усугубляли сознание горькой утраты, разочарования и только что испытанного потрясения. Элизабет знала, что никого никогда не полюбит так, как Кристофера. Никогда…

16

— Плохие новости? — спросил Пол у Элизабет, когда она положила телефонную трубку. Лицо ее выражало разочарование.

— Нет, ерунда. Так на чем мы остановились?

Элизабет и Пол обсуждали программу досуга американских бизнесменов, которые приедут на следующей неделе.

— На том, что они останавливаются на три дня. И вот попробуй показать им Монреаль за такой короткий срок.

— Да, нелегко. Но они никогда не пожалеют о том, чего не увидят, зато надолго запомнят то, что мы им покажем. На первый день запланируй прогулку на яхте по Святому Лаврентию, ужин в отеле и, конечно, олимпийский центр. Займись этим, чтобы мы точно знали, что первый день у нас полностью спланирован. А я пока прикину, что внести в план на второй и третий день.

— Есть, шеф. Что мне всегда в тебе нравилось, так это решительность, — подмигнул Пол и направился к выходу.

Элизабет проводила его взглядом. Очень симпатичный молодой человек, но, увы, гомосексуалист. Если бы Крис знал об этом, когда обвинял ее… Она вспомнила о только что состоявшемся телефонном разговоре. Звонил адвокат и сообщил, что сделка состоялась, и «Уголок Маргарет» продан вчера вечером. Эта новость, вопреки ожиданию адвоката, ее не порадовала. Но дело сделано, и жалеть было бессмысленно.

Покупателем оказалась компания под названием «Старс». Новые владельцы отказались предоставить информацию о дальнейшей судьбе дома и земельного участка. По мнению адвоката, компания предполагала расширить свои угодья, присоединив новые земли с тем, чтобы впоследствии сделать их курортной зоной.

Сейчас, по прошествии времени, Элизабет пожалела, что не поставила одного условия при продаже дома: поместье не должно было быть раздроблено или увеличено. Ей хотелось, чтобы ее фамильная земля осталась в нетронутом виде. Но в тот момент, когда мисс Батлер решила продать дом, она была слишком разгневана, чтобы думать о чем-то еще. И о том, чтобы отложить решение столь серьезного вопроса на несколько дней, не могло быть и речи. Ей тогда хотелось одного — чтобы имение было продано как можно скорее.

Предложение корпорации «Старс» показалось ей весьма выгодным. Элизабет старалась успокоить себя тем, что если она не может быть счастливой, то пусть уж будет богатой. Как сожалела она потом, что так поспешила с продажей! Сейчас Элиз была уверена, что этот поступок будет мучить ее долгие годы. Она должна была сохранить землю и дом, принадлежащие ее предкам больше века, должна была выполнить волю женщины, завещавшей ей все, что у той было. Но, увы, эмоции взяли верх.

Думая об этом, девушка каждый раз с трудом сдерживала слезы. Вот и теперь Элизабет потянулась за носовым платком, когда зазвонил телефон.

— Элизабет Батлер слушает, — сняла она трубку.

— Элизабет, это Сузан. Я звоню из холла гостиницы. Боюсь, что у нас осложнения с клиентом, поселившимся сегодня утром в президентском номере. Он только что позвонил и потребовал к себе менеджера по связям с клиентами. Извини, я не успела спросить его, что случилось, он сразу повесил трубку.

— Хорошо, Сузан, — вздохнула Элизабет, — сейчас пойду и узнаю, в чем дело. Как его имя?

— Дейм. Мистер Дейм.

У Элизабет потемнело в глазах.

Глупости! Возьми себя в руки! — приказала она себе. Фамилия Кристофера не была столь редкой, но это совпадение больно задело еще не затянувшуюся рану. Элизабет ощутила первые признаки паники.

— Сузан, вы не могли бы дать мне его инициалы?

— К сожалению, нет. Он оплатил апартаменты визитной карточкой компании.

Элизабет вздохнула с облегчением. Нет, Кристофер бы так не поступил. Да и что он мог делать в президентских апартаментах? Конечно же, это какой-то другой Дейм.

— Спасибо, я сейчас поднимусь к нему. Не волнуйтесь, Сузан, все будет в порядке.

Какой-нибудь пустяк… Представители крупных компаний самые капризные клиенты. Они ведут себя как финансовые магнаты, не выносят малейших заминок и всегда напоминают, что платят за обслуживание хорошие деньги, забывая при этом об одной мелочи: тратят они не свои деньги, а деньги компании.

Элизабет поднялась из-за стола. Если раньше она испытывала азарт, когда решала сложные проблемы клиентов, находила выход из, казалось бы, неразрешимых ситуаций, то сейчас эти обязанности казались ей невыносимо скучными. Она уже не получала того удовольствия от работы, да и от Монреаля тоже. Ее перестало радовать все, что раньше она считала неотъемлемой частью своей жизни — уличную суету, шум, толпы людей, спешку и даже запах. Ей так не хватало соленого бриза, продувавшего веранду «Уголка Маргарет» в полуденную жару. Элиз скучала по пологим зеленым холмам и теплым волнам залива Бланш. Как многого ей теперь не хватало…

Элизабет вошла в лифт и с досадой нажала на кнопку верхнего этажа отеля.

Я должна забыть его, иначе сойду с ума. Да кто он такой, чтобы так по нему страдать? Лживый, развращенный пройдоха, живущий на дивиденды, которые приносит ему сексуальная привлекательность. Я была далеко не первой его жертвой, и хватит даже думать об этом.

Конечно, там, на острове, она не верила, что он был любовником Маргарет, даже тогда, когда обвинила его в этом в тот злосчастный день. Просто ярость затмила ее разум. Может быть, она ошиблась и во всем остальном? Эта мысль пугала ее. Но в конечном итоге девушка приходила к одному и тому же выводу: невинные люди не исчезают через час после ссоры. Почему он не остался и не сражался за ее любовь и доверие?!