Джек Битси - Глубокий шрам

Крил размышлял вслух:

– Пожалуй, придется начать джакпот с сотни долларов.

– Так и я думал. Для джакпота вам пригодится мистер Энсли.

Беннет посвятил Энсли в их дело после того, как решил, что охранник заслуживает доверия.

– Да, джакпот – просто шикарная вещь! Я хочу получить часть первых конов, которые удастся сорвать, – заявил Энсли.

Брови Крила вопросительно поднялись. Беннет в ответ кивнул ему. Энсли, сам того не подозревая, терял почти всю свою прибыль.

– Ну, что ж, как хочешь. Мы согласны на последние коны, – как бы неохотно согласился Крил.

На следующий вечер Крил начал джакпот. Энсли познакомил его с Томсоном, в доме которого устраивалась игра.

– Мой друг из Бирмингема, – сказал он, кивнув головой в сторону Крила.

Скоро Энсли перезнакомил с Крилом всех игроков. Они с любопытством глядели на коренастую фигуру приезжего. Для начала Крил взял кости и, бросив доллар, выиграл. Потом удвоил ставку и снова выиграл. Беннет был на своем обычном месте и время от времени покупал чеки.

Наконец, Томсон спросил Крила:

– Чем вы предполагаете здесь заняться, мистер Крил?

Немного помолчав, тот ответил:

– Я приехал сюда, чтобы начать джакпот, но вижу, что у вас уже есть игра.

– Что такое джакпот? – спросил Томсон. Крил, прикидываясь удивленным, свистнул.

– Разве вы, ребята, никогда не слыхали о джакпоте? Ну и медвежий угол здесь у вас! Кажется, нет ни одного поселка, где бы не было джакпота! Это делается так. Предположим, вы хотите заполнить обычный горшок сотней долларов. Тогда сто парней кладут в него по одному доллару и каждому выдается номер. Все номера кладутся в мешок. Кто-нибудь из играющих вытаскивает один номер, тогда тот парень, чей номер вытащили из мешка, выигрывает целый горшок долларов.

– А что вы получаете из этого горшка? – задал Томсон прямой вопрос.

– Что ж, я тоже возьму свою часть из каждого горшка.

– Сколько?

– Двадцать процентов. Томсон свистнул.

– Довольно круто!

Крил равнодушно пожал плечами.

– Я никого не неволю. Кто не хочет, пусть не играет. Это моя игра, и я беру на себя ответственность. Если поймают, то отдуваться буду я. Что же, мне это делать за спасибо, что ли? Котенка – и того надо накормить.

Томсон, осторожный, как всегда, поджал губы и покачал головой.

– Я не стану играть, – заявил он.

Но остальные рабочие думали иначе. Игрой в кости перестали интересоваться.

Через час Крил организовал джакпот. Насмешки товарищей и азарт, который захватил присутствующих, вынудил Томсона взять номер. Беннет, наблюдая из своего угла, заранее знал, что первый горшок выиграет Томсон. Так и случилось. Счастливый номер Томсона принес восемьдесят долларов выигрыша.

На следующий вечер решено было снова начать игру. Слух о джакпоте быстро распространился по всему поселку. Дом Томсона заполнили желающие испытать свое счастье.

Крил взобрался на стол и, подняв мешок, стал объяснять:

– Это делается так. Здесь, в мешке, билетики, – он сунул руку в мешок и вытащил один. – С одной стороны он чистый, на другой написан номер. За каждый номер надо заплатить доллар. Когда все номера будут проданы, мы поручим Энсли вытащить один номер из мешка, и человек, у которого есть этот номер, выигрывает весь горшок, кроме моей доли.

Рабочим понравилась быстрота и несложность игры. Несколько человек подошли к Беннету, предлагая обменять чеки на деньги, так как Крил отказался принимать чеки.

– Я не имею никакого отношения к Компании, – объяснил он. – Мистер Беннет все равно меняет чеки. Зачем мне ему мешать? Я не хочу ни с кем конкурировать.

Объяснение не вызвало подозрений. Через полчаса все билеты были проданы и деньги переданы Крилу. Он торжественно высыпал их в горшок.

– Мистер Энсли, пожалуйста, – обратился Крил к охраннику, передавая мешок с номерами.

Энсли выступил вперед и смешал номерки. Беннет видел, как Крил близко подошел к нему и что-то шепнул. Энсли, став на скамейку, запустил руку в мешок.

– Перемешайте хорошенько! – скомандовал Крил. Энсли не спешил вытаскивать номерок. Рабочие, тяжело дыша, придвинулись ближе. Восемьдесят долларов – это было намного больше десятидневного заработка.

– Попалась пташка! – объявил, наконец, Энсли, передавая номер Крилу.

Крил, взглянув на номер, объявил:

– Тридцать четыре!

– Это мой! Давайте деньги! – заорал Томсон.

Беннет знал, как это было сделано: Крил сунул Энсли в руку дубликат номера, когда тот близко к нему подошел.

– Теперь целую неделю буду лежать на боку! Поеду в Бирмингем! – кричал Томсон, захлебываясь от радости. – А когда вернусь, выиграю еще один горшок. Ну и хорошая штука этот джакпот!

Остальные с завистью смотрели на счастливого обладателя горшка, но зависть была беззлобной. Каждый из них потерял только доллар. «В следующий раз горшок будет мой», – думали все участники игры. И шахтеры добродушно похлопывали Томсона по плечу, поздравляя с выигрышем. Это добродушно-благожелательное настроение распространилось и на Крил а. Все забыли о двадцати процентах, которые он клал себе в карман.

Крил снова влез на стол.

– Я решил делать только один кон за вечер, – объявил он, – но если в следующий раз играть будут больше ста человек, то мы сможем или устроить второй кон, или увеличить размер горшка. Увеличить выгоднее, так как тогда можно сразу сорвать куш побольше.

Шахтеры неохотно расходились, обсуждая новую игру. На следующий день весть о джакпоте дошла до конторы управляющего. Иервуд вызвал на совещание Минто Ньюэлла.

– Это безобразие необходимо прекратить! – возмущенно сказал Иервуд, скребя свою жесткую бороду. – Поселок превратится в логово дьяволов, если мы сейчас же не покончим с игрой.

– Лучше сделать это не сразу, начальник, – посоветовал Ньюэлл. – Прекратить-то можно, но отношения с рабочими станут хуже.

– Выгнать этих парней отсюда? Но как будет реагировать поселок? – соображал Иервуд.

– Сейчас поселок охвачен игровой горячкой, сэр. Если мы выгоним этих проходимцев, то боюсь, как бы рабочие не бросили работу. Все шахты вокруг работают одинаково напряженно. Всюду нужны рабочие руки. Дела сейчас идут неплохо на всех участках, – заметил Ньюэлл.

– Да, – согласился Иервуд. – Компания в Бирмингеме никогда ничем не интересуется, кроме прибыли.

Он опять принялся немилосердно скрести бороду.

– Я не хочу потворствовать игре, но как прекратить ее, не вызвав возмущения в поселке?

– Я думаю, нужно запретить продажу чеков, – посоветовал Ньюэлл. – Рабочие знают, что это запрещено Компанией.

Иервуд кивнул, и лицо его прояснилось.