Энн Вулф - Как прикажете, Королева!
В конце концов, они были самыми близкими друзьями и знали наверняка: что бы ни случилось, какой бы стороной не повернулась к ним жизнь, они никогда не оставят друг друга без помощи и поддержки.
Чего нельзя было сказать о Сьюки, одно воспоминание о которой вызывало у Мартина глухое раздражение. И как он мог так жестоко ошибаться? Наверное потому, что когда-то ему хотелось ей верить. Да, жаль, что он не прислушивался к словам Бадди, но много ли влюбленных олухов внимает своим мудрым друзьям?
Мартин отложил кисть, уселся на крышу и уставился на небо.
— Где ты, Джекки? — тихо произнес он и услышал ответ, причем довольно громкий и внятный, а вовсе не мистический шепот, спустившийся с неба:
— Я здесь.
Мартин вздрогнул и обернулся. За его спиной стояла Джекки. Живая и здоровая, целая и невредимая — настоящая Джекки из плоти и крови.
— Джекки?! — Мартин все еще не верил своим глазам.
— Джекки, — кивнуло неземное создание. — Чего вылупился?! Можно подумать, я с неба упала. Просто пришла посидеть на крыше. А тут ты. Занял мое место.
— Насколько я слышал, это место Бадди, — немного придя в себя, ответил Мартин. — Но Бадди так добр, что пускает на крышу своего издательства всех, на кого нашла блажь тут посидеть.
— Даже если и так, я пришла не к тебе, — отрезала Джекки и уселась неподалеку от мольберта, за которым работал Мартин.
— Даже если и так, я очень рад тебя видеть, — произнес он.
Джекки молчала, упрямо делая вид, что рассматривает звезды. Мартин подвинулся к ней, но совсем чуть-чуть, так, чтобы не спугнуть свое дивное видение.
— Я очень скучал по тебе.
Небо, по всей видимости, было гораздо интереснее, чем его слова, поэтому Джекки продолжила любоваться ожерельем из сверкающих камней, разложенным на синем бархате неба.
Мартин, пользуясь тем, что на него не обращают никакого внимания, еще ближе придвинулся к ней.
— Я так долго искал тебя.
Ответом ему было лишь молчание, причем отнюдь не такое холодное, каким бы могло показаться равнодушному наблюдателю. А Мартин все ближе и ближе подбирался к вожделенной цели.
— Я кое-что понял, Джекки. Кое-что открыл для себя.
Не поворачивая головы, Джекки бросила на него косой взгляд, но тут же сделала вид, что вовсе и не смотрела в его сторону. Мартин подобрался к ней совсем близко и тихо шепнул ей на ухо:
— Я понял, что люблю тебя, Джекки. Безумно люблю тебя, моя Королева.
Ответом ему была горькая улыбка.
— Почему ты молчишь? — Мартин провел рукой по ее щеке, но она отстранилась.
— Потому что любимых не предают, — тихо ответила она.
— Я не предавал тебя, — покачал головой Мартин. — Ты просто многого не знаешь.
— Я отлично знаю, что у тебя был роман со Сьюки, — усмехнулась Джекки. — Конечно, глупо тебя в этом упрекать, но зачем тогда ты…
— Джекки, — перебил ее Мартин. — Ты можешь выслушать меня и не перебивать?
Джекки кивнула.
— Спасибо. Со Сьюки у меня действительно был роман. Скажу даже больше: я думал на ней жениться. Но когда тетка огорошила меня своим завещанием, мне пришлось отказаться от этой мысли. Я не мог рассказать Сьюки обо всем, но все-таки намекнул, что наш брак с тобой всего лишь формальность и что через какое-то время мы расстанемся. Честно говоря, я ждал, что Сьюки, как ты любишь говорить, пошлет меня ко всем чертям, и подозревал, что в этом случае откажусь от теткиных денег, но она проявила, как мне тогда показалось, удивительный такт. Она сказала, что, если для меня так важен этот брак, ей не составит труда подождать, когда я снова стану свободным человеком. Тем более что я клятвенно заверил ее, что никаких чувств к тебе не испытываю и что ты будешь жить в отдельной комнате.
Мартин заметил, как перекосилось лицо Джекки. Еще секунда — она встанет и уйдет навсегда, подумал он.
— Джекки, я знаю, тебе нелегко это слышать. Но, пожалуйста, дай мне закончить. Я не собираюсь ничего от тебя скрывать. Для меня очень важно, чтобы ты мне доверяла. — Ему показалось, что она вняла его уговорам, и он продолжил: — Сьюки помогла организовать нашу свадьбу, и, конечно, я был ей очень признателен. Мне казалось, все это она делает только ради меня. Какое самопожертвование! — саркастически усмехнулся он. — Тогда я восхищался ею. Шли дни, недели. Мы сближались с тобой. И чем лучше я узнавал тебя, тем меньше думал о Сьюки. Мне казалось, я предаю ее. Я чувствовал себя полнейшим подлецом. Надо было что-то делать, но я не мог, не решался. И потом, у меня оставалась надежда, что я не люблю тебя. Что мои чувства к тебе что-то вроде дружеского участия. Очень скоро я понял, что ошибался. И в тот день, когда я окончательно в этом убедился, я решил поговорить со Сьюки. Я признался ей во всем. Сказал, что люблю тебя и никогда не смогу полюбить ее так, как тебя, Джекки. Сказал, что только обещание хранить ей верность удержит меня рядом с ней. Я был глупцом, полным идиотом. Не понимаю, почему я ломал эту комедию. Наверное потому, что все еще хотел оставаться примерным мальчиком, который должен делать лицо при любых обстоятельствах. Она принялась убеждать меня в том, что у меня нет никаких чувств к тебе, повисла у меня на шее и полезла с поцелуями, которых я, клянусь, не хотел. В этот момент в мастерской оказалась ты. Я побежал за тобой, но так и не смог тебя догнать. Сьюки дождалась моего возвращения.
Мне стало так плохо после твоего ухода, что я не сдержался и выложил Сьюки историю о теткином завещании. Представь себе, она не очень-то и удивилась. Сказала мне, что подозревала нечто подобное, так как слухи о нашем фиктивном браке поползли среди тех, с кем я раньше общался. Я думал, Сьюки начнет уговаривать меня развестись с тобой, но она, напротив, предложила мне добиться твоего возвращения. «Терять все состояние, Марти? — сказала она мне. — Да ты просто сошел с ума. Я не так богата, чтобы содержать нас обоих». И ни слова о любви, которую она якобы ко мне испытывала. Я недолго думал перед тем, как послать ее… к жениху побогаче, чем я. А потом начал искать тебя, и эти поиски, как мне показалось, длились целую вечность. Что ты теперь скажешь, Джекки? Бадди назвал меня настоящим ослом. Наверное, и ты так считаешь?
Джекки молчала. Мартин подумал, что не стоит торопить ее с ответом. Больше всего на свете он боялся, что Джекки поднимется и уйдет. Уйдет так далеко, что он никогда ее не отыщет.
— Знаешь что, Марти? — Она повернулась к нему, и Мартин прочитал в ее взгляде так хорошо знакомое ему упрямство. — Я, пожалуй, простила бы тебя. Но только при одном условии.
— Все, что угодно, Королева, — улыбнулся Мартин.
На губах Джекки заиграла насмешливая улыбка, которая — а Мартин знал это лучше, чем кто-либо другой, — не предвещала ничего хорошего.
