Маргарет Роум - Замужество Кэролайн

Он изумленно уставился на нее:

— У меня нет ни малейшего желания жениться на Кандиде.

— Но ты же любишь ее, Доменико. Я знаю это. В тот вечер, когда вы целовались, я поняла, что ты любишь ее.

Доменико смущенно нахмурился.

— Если бы ты посмотрела внимательнее, Кэролайн, то заметила бы, что это не я целовал ее, а она меня, — сухо ответил он.

— Но ты был с ней каждый вечер, Джеффри мне сказал. И когда ты позвонил, она была с тобой. Я слышала!

Ее голубые глаза с укором смотрели на него. Доменико раздраженно вздохнул, сел рядом и взял ее за плечи:

— Слушай, Кэролайн, не знаю, какое отношение имеет к нам Кандида, но, похоже, надо разобраться с этим вопросом. Она директор фирмы и член нашей семьи, и во время моего отсутствия ее дела совершенно запутались. Она попросила меня помочь, а свободное время у меня было только по вечерам. Ты ведь помнишь, что, пока меня не было, накопилось много работы, так что мне приходилось помогать ей каждый вечер. Должен признать, — смущенно добавил он, — что в тот вечер она вела себя слишком откровенно, но если бы ты подождала, то услышала бы, что я сказал ей: мой интерес к ней исключительно деловой. Для меня она всегда была подругой детства и никем другим. Теперь ты довольна?

Сердце Кэролайн с надеждой забилось, она взглянула на Доменико, и ее нежный взгляд обезоружил его. Застонав, он крепко обнял ее и взмолился:

— Поедем домой, Кэролайн! Эти последние недели были настоящим адом. Обещаю, что не буду ничего требовать от тебя, если ты только дашь мне один шанс. Знаю, я не заслужил его, и я не стану тебя винить, если ты откажешься, но, — прошептал он, — я так люблю тебя, моя дорогая. Так сильно, что не могу представить себе жизнь без тебя!

Кэролайн не могла вынести такой покорности Доменико, ее надменного римлянина. Она любила его, но не таким! Доменико, который никогда раньше ни о чем не просил, теперь говорил, что будет довольствоваться даже крохами, которые она соизволит бросить ему. С неистово бьющимся сердцем она прошептала:

— Доменико, любовь моя!

Какое-то мгновение он непонимающе смотрел на нее, потом обхватил за талию и прижал к себе. Его легкий поцелуй унес их в заоблачные дали, где было место только для них. Они отчаянно прижимались друг к другу, словно пытаясь искупить всю боль, а их поцелуи были безмолвной клятвой никогда больше не причинять этой боли. Наконец Доменико смог связно заговорить. Все еще держа Кэролайн в объятиях, словно боясь отпустить ее, он ошарашенно взглянул на нее:

— Неужели я страдал не зря все эти месяцы и ты меня любишь?

Кэролайн обвила его шею руками, прижалась к нему и ответила:

— Я полюбила тебя в ту ночь в Париже, но боялась, что ты заметишь. А когда ты влюбился в меня?

Доменико улыбнулся, и в его глазах уже не было грусти.

— Первый раз это случилось в саду, моя любовь. На тебе был тот же ужасный наряд, что и сейчас, но я ничего не замечал. Я полюбил неряху в джинсах, с самыми голубыми глазами на свете и потрясающей фигурой.

Кэролайн принялась извиняться за свой домашний наряд, но Доменико остановил ее горячим поцелуем.

— Потом я влюбился еще сильнее в тот день, когда мы поженились. Но в Париже… В Париже я совсем потерял голову. Ту ночь мне никогда не забыть.

Кэролайн залилась румянцем, вспомнив, как проснулась в черной откровенной ночной рубашке, и теперь у нее уже не было сомнений, кто уложил ее в постель. Любящая улыбка Доменико рассеяла ее смущение, и, когда он потребовал, чтобы она его поцеловала, она с готовностью ответила:

— Будет сделано, мой повелитель!

Внезапно его глаза стали серьезными, и он отчаянно прижал ее к себе. Кэролайн выдержала его долгий, испытующий взгляд, не стыдясь показывать свою любовь, и была тронута до слез, когда Доменико торжественно прошептал:

— Если бы мне пришлось выбирать только один миг в моей жизни, я выбрал бы этот. Всю жизнь я искал тебя и рад, что мне пришлось страдать, чтобы тебя найти. Я не заслужил твоей нежности и любви, но теперь вся моя жизнь будет посвящена заботе о тебе.

Сердце Кэролайн было слишком переполнено любовью, и губы Доменико нежно коснулись ее губ. Больше у нее не было сомнений. Он полностью принадлежал ей, и она безмолвно благодарила его за любовь. Все мучения прошедших недель были совершенно забыты.

Доменико целовал ее шею, и Кэролайн почувствовала, что он задрожал.

— Я ревную тебя ко всем мужчинам, которые тебя целовали. Скажи мне, что любишь меня!

— Доменико, не ревнуй к моему отцу, — нежно произнесла Кэролайн.

— К твоему отцу?..

— Он единственный мужчина, который целовал меня.

Доменико побледнел и отвернулся, осознав, как могли оскорбить ее его грубые поцелуи. Его лицо медленно залил румянец. Кэролайн обхватила его голову и принялась целовать, пока он не пришел в себя и не стал пылко отвечать ей.

— Знаешь, куда мы едем? — прошептал Доменико.

Кэролайн покачала головой, ей было все равно.

— В Париж на медовый месяц. Только на этот раз все будет совсем по-другому.

Кэролайн довольно вздохнула и ответила:

— Да, Доменико, я согласна.