Эйлин Колдер - Расторгнутая помолвка
— Что?
— Ты хочешь жениться? — На этот раз вопрос прозвучал далеко не так спокойно.
— Нет, Элен,— поморщился Николас,— дело в другом.
— Тогда,— она проглотила комок,— тебя не затруднит объясниться?
Он посмотрел на нее так, будто она предложила ему сунуть руку в огонь.
— Хочешь покрутить ножом в ране, да? — с сардонической усмешкой произнес он и, покачав головой, будто отвечая каким-то своим мыслям, продолжил: — А почему бы и нет? Может быть, ты заслужила этот миг триумфа.
Миг триумфа? О чем он говорит? Элен чувствовала себя еще более озадаченной, но, возможно, так было даже лучше: его недомолвки помогли ей выйти из ступора.
— Я хочу развестись,— медленно сказал Ник, словно раскрывая великую тайну,— потому что больше не могу жить в таком браке.
Элен посмотрела на него полными слез глазами.
— Понимаю.
— Я думал, что смогу... Я надеялся... Какого дьявола! Не хочу опять во всем этом копаться!
Она старалась быть взрослой и храброй. Старалась сохранить остатки достоинства.
— Я понимаю. Честное слово, понимаю.— Она запнулась, не в силах совладать с болью.— Чтобы все получилось, нужна любовь.
Николас холодно кивнул.
— Точно,— согласился он и покинул комнату.
Какое-то время она лежала, жалкая и растерянная, уткнувшись в подушку, но тут заплакала Эвелин. Может быть, кормление ребенка отвлечет от грустных мыслей?
Покормив и перепеленав дочку, Элен возвращалась к себе в спальню. Вдруг она услышала шум в комнате Ника: хлопали дверцы шкафа. Открыв дверь в его спальню, Элен увидела, что Ник швыряет вещи в чемодан.
Ее встретил горящий гневом взгляд.
— Убирайся,— закричал он.
— Что ты делаешь?
— А как ты думаешь?
— Куда ты собрался? Ты только сегодня вернулся домой.
— Я ухожу в отель. Оставь меня в покое. Дай собрать чемодан.
— Я не заставляю тебя уходить в отель.
— Заставляешь, черт возьми.
— Завтра мы с Эвелин переедем ко мне,— начала она, но запнулась, увидев в его глазах ярость.
— И тебя даже не волнует, бессердечное ты создание, как мне будет тяжело жить здесь, когда вы уйдете?
Он, конечно же, хотел сказать «без Эвелин».
— Тебе придется с этим свыкнуться,— сказала она, не представляя, как Ник сможет привыкнуть жить без девочки, которую обожал.
— Оставь свои наставления,— заскрежетал зубами Николас,— и убирайся отсюда! Если я решил перебраться в отель, то не нуждаюсь в твоем разрешении!
Эти слова и этот тон разом заставили Элен забыть о своем намерении быть взрослой, храброй и великодушной. В ней взыграла ревность, постоянно тлевшая в подсознании, но теперь разгоревшаяся настолько, что если бы пламя не прорвалось наружу, оно спалило бы Элен дотла.
— Почему? — взорвалась она.— Почему ты уходишь? Чтобы в отеле проводить время с Корой?
Лицо его, и без того злое, стало похожим на маску убийцы перед смертельным ударом.
— Ты что, думаешь, будто я могу, едва выскочив из твоей постели, бежать в другую?
— А что же мне еще думать? Ты каждую ночь ждешь не дождешься, когда можно будет наконец выпрыгнуть из моей постели!
— Кора никогда меня не интересовала! Понимаешь, никогда!
— Она утверждает обратное!
— Почему меня должны волновать ее домыслы? — сказал он унылым, уставшим голосом.— И твои тоже. Не можешь ли ты, Элен, сделать доброе дело для нас обоих и уйти к себе?
— Ты — самонадеянный, гнусный бабник! — вдруг закричала Элен, бросившись к нему и нанося кулачками удары по его груди.
Он не шевельнулся, не сказал ей ни слова, и только молча, с явным сожалением смотрел на беснующуюся жену.
— Мы договорились быть честными друг с другом. Если ты так переживаешь по поводу секса, тогда стоит тебе только намекнуть, я...
Элен разразилась потоком слез и выбежала из комнаты. В своей спальне она бросилась на постель и уткнулась, рыдая, в подушку.
— Прости,— раздался голос из-за дверей.
— Убирайся!
— Похоже, я все время вел с тобой грязную игру, Элен...
— Зачем? — спросила она сквозь рыдания.
— Ты знаешь.
— Не имею ни малейшего представления.
— Мы всегда больнее всего раним тех, кого любим,— произнес он с горечью.
Слезы Элен как-то сразу высохли, и она выпрямилась на кровати.
— Не надо так говорить, Николас,— тихо попросила она.— Оскорбляй меня, обижай, но никогда не лги! Не лги насчет любви.
Николас усмехнулся в ответ.
— Как бы я хотел, Элен, чтобы сказанное было ложью. Какой бы легкой была жизнь, если бы на мою долю не выпало несчастье полюбить тебя.
— О чем ты говоришь? — прошептала она вдруг осипшим голосом.
— Я понял, что приговорен,— начал рассказывать Николас (горькие складки образовались возле его губ, делая его старше),— в тот миг, когда увидел тебя.— Глаза его излучали свет, идущий из самых глубин, холодный и чужой, как с далекой звезды.— Как ты думаешь, что должен почувствовать мужчина, глядя на женщину, с которой помолвлен его брат, и понимая, что хочет ее для себя?
— Что?!!
— Видит Бог, я боролся с собой,— сказал Николас с горечью.— Я сопротивлялся целых десять минут, а потом тебя поцеловал.
Элен зарделась при воспоминании об этом странном поцелуе, о том жаре, который охватил их обоих.
— А когда ты с такой готовностью раскрылась мне навстречу, я буквально обезумел от ревности и зависти. Мысль о том, что ты целовала так других мужчин, в том числе и моего брата, сводила меня с ума.
На лице его отразилась невыносимая боль.
— Но я никого так не целовала,— возразила Элен,— никого, кроме тебя.
Николас кивнул.
— Да, сейчас я это знаю. Беда в том, что мне потребовалось немало времени, чтобы разобраться в этом странном магнетизме, очень редком и сильном, и понять, что влечение тел, каким бы властным и сладостным оно ни было, не имеет ничего общего с тем чувством, которое я называю любовью. По крайней мере с моей стороны.
Все это было слишком приятным для слуха, чтобы быть правдой. Неужели сбываются ее самые сладкие мечты? Остановись, мгновение!
— Я не мог позволить, чтобы ваша свадьба состоялась. Когда я предложил тебе деньги и ты взяла их, я почувствовал одновременно разочарование и облегчение. Ты подтвердила худшее из моих опасений: женщина, в которую я влюбился, всего лишь меркантильная пустышка. Но появилась надежда, что при таком стечении обстоятельств я смогу заполучить ее в один прекрасный день.
Восхитительно! Элен вдруг показалось, что Ник больше не хочет ни о чем рассказывать.
— Продолжай,— потребовала она.
Николас горько рассмеялся.
— А почему бы и нет? Может быть, ты и заслужила право узнать всю правду. Так на чем я остановился?
