Развод. Я не приму вторую! - Мила Реброва
Год. Ровно год, как я перестал к ней прикасаться. Не потому, что не хотел. Просто в какой-то момент я устал. Устал слышать отказ за отказом.
“Адам, у меня болит голова.”
“Я устала.”
“Не сейчас.”
Сначала я пытался бороться. Думал, это пройдёт. Искал её внимания, старался наладить близость. Но она каждый раз отстранялась. И я… я сдался.
Я просто перестал пытаться. Не потому, что перестал её любить, а потому, что больше не мог быть тем, кто постоянно просит.
Но сейчас всё было по-другому. Она не отстранилась. Наоборот, стояла передо мной, такая настоящая, такая близкая.
Я поднял руку и убрал с её лица прядь волос. Её кожа была мягкой, тёплой, как я помнил.
– Прости, – выдохнул я, глядя ей в глаза.
– За что? – она спросила тихо, но я видел, как её дыхание стало чаще.
– За всё, что я не сделал. И за то, что сделал неправильно, – ответил я.
Она молчала, но в её глазах я видел, что мои слова что-то для неё значат.
Я снова коснулся её лица, провёл пальцами по щеке, а потом притянул её к себе.
– Я думал, что мы потеряли это, – прошептал я.
– Я тоже, – она ответила, и в её голосе была боль, но и что-то ещё.
Я наклонился, наши лбы соприкоснулись. Я хотел быть ближе, хотел снова почувствовать её, ту, которую я любил когда-то.
– Ты пахнешь, как дом, – сказал я.
Она удивлённо посмотрела на меня.
– Как дом?
– Да. Теплом, уютом. Тем, что я, кажется, потерял.
Она коснулась моей груди, её руки дрожали.
Её прикосновение словно оживило меня. Всё, что я когда-то чувствовал, вернулось.
Я снова поцеловал её, медленно, позволяя себе наслаждаться моментом. Я вспоминал, как её губы когда-то были источником моего спокойствия, моей радости.
Раньше это было просто. Мы были молоды, у нас не было ничего, кроме друг друга. Но потом пришли дети, заботы, усталость.
А потом пришло что-то ещё. Что-то, что разрушило нас.
Я отстранился и посмотрел на неё.
– Ты всё ещё та, Марьям.
Она покачала головой.
– Нет, я другая. Но, Адам, я хочу верить, что мы можем всё вернуть.
Эти слова были как спасение. Я обнял её крепче, чувствуя, как она расслабляется в моих руках.
Марьям подняла на меня глаза, в которых уже не было того холода, к которому я привык за последний год. Она смотрела на меня по-другому – с теплотой, с надеждой.
– Ты прекрасна, – сказал я, чувствуя, как эти слова срываются с моих губ.
Она чуть отвела взгляд, но я видел, как её щеки покраснели.
Я провёл руками по её плечам, ощущая её близость. Она была другой, да, но всё равно оставалась той женщиной, которую я любил.
Мы не говорили больше ни слова. В этой тишине было всё, что мы не сказали друг другу за последний год.
Когда мы легли в постель, я держал её в объятиях, боясь, что она исчезнет, если я отпущу.
– Почему ты молчал так долго? – спросила она.
– Я думал, что ты больше не хочешь меня, – ответил я честно.
Она долго молчала, но потом коснулась моей руки.
– Я сама не знала, чего хочу.
Я притянул её ближе. Я не хотел ничего больше объяснять, ничего больше обсуждать. Она была здесь, со мной. Этого было достаточно.
Эта ночь была не о прошлом и не о будущем. Она была о нас. О том, что между нами ещё есть связь.
Когда она уснула, её голова лежала у меня на груди, а я смотрел в потолок, чувствуя, что впервые за долгое время у нас есть шанс всё изменить.
Глава 12
Утро наступило неожиданно мягко, словно заботливо укутало нас в свою серебристую дымку. Я проснулся от ощущения тёплой тяжести на груди и не сразу понял, где нахожусь. Комната была залита рассеянным светом, который пробивался сквозь плотно сдвинутые шторы. Воздух тихо дрожал от дыхания Марьям, и я ощутил, как во мне начинает просыпаться тихое, но сильное чувство покоя.
Осторожно приподнявшись, я увидел её лицо: спокойное, чуть затенённое ещё не проснувшимися эмоциями. Волосы разметались по подушке, а губы были чуть приоткрыты, точно в безмятежной улыбке. Мне показалось, что она по-настоящему отдохнула – впервые за долгое время.
Я провёл ладонью по её волосам, убирая со лба прядку, и в этот момент она пошевелилась, словно почувствовав моё прикосновение. Её глаза медленно открылись, и я замер, утопая в этом глубоком, чуть туманном взгляде.
– Доброе утро, – тихо произнёс я, не сдерживая улыбки.
– Доброе… – её голос был ещё хрипловатым после сна, но в нём звучала тёплая близость.
Она чуть повернулась на бок, и теперь наши лица оказались совсем рядом. Я чувствовал её дыхание, а она, кажется, пыталась разглядеть в моих глазах что-то новое. Наверное, то, чего мы оба давно не видели друг в друге – лёгкость, нежность, желание быть вместе без оглядки на обиды и старые раны.
– Как ты? – спросила она негромко.
– Хорошо, – я коснулся кончиками пальцев её щеки, ощущая, как она чуть прижимается к моей руке. – Лучше, чем за весь этот год.
Она на миг прикрыла глаза, точно соглашаясь со мной. Затем приподнялась на локте, оглядела комнату и вдруг негромко хихикнула.
– Что такое? – удивился я.
– Смотри, – она кивнула на нашу одежду, разбросанную вокруг кровати, словно мы были подростками, впервые решившимися на что-то запретное. – Как же мы так быстро все поскидывали?
Я усмехнулся, тоже отметив этот беспорядок, который казался таким живым подтверждением нашей вчерашней близости.
– Кажется, нас захватило… – я наклонился к ней и коснулся губами её виска. – И, похоже, это ещё не прошло.
Она чуть улыбнулась, погладив мою щёку. В этой улыбке была такая нежность, что я почувствовал приятное
