Мелани Кертис - Под небом Парижа

Она уже даже не представляла, как могла обходиться без этого раньше. Порой казалось, что не сможет жить, если не будет засыпать каждый вечер рядом с ним, в его объятиях, и просыпаться каждое утро на его груди. Засыпать с драгоценным мужским органом внутри и просыпаться от его скольжения по влажным стенкам своего «тайного хранилища». Такое впечатление, что он поселился внутри нее навечно. Ференцу каким-то чудом удавалось уже не раз проделывать этот сказочный трюк.

Если оценить два месяца их совместного обитания, то оно выглядит порой как настоящее затяжное сумасшествие. Конечно, они занимались и живописью. Но не так активно, как поначалу. Значительно реже, порой выкраивая лишь пару часов в день. Поэтому ее все чаще посещали странные для нормальной женщины мысли. Тревожило то, что в ходе этой веселой круговерти она все реже занималась тем, ради чего сюда пришла. И он тоже, наверное, тратит слишком много времени на нее. В ущерб собственной творческой работе.

— Хорошо, Кристель, — прервал Ференц поток ее рационально-критических мыслей. — Давай взглянем на твое творение, а потом отправимся спать. Мы даже можем дождаться здесь восхода солнца, чтобы увидеть все в его лучах. Слава Богу, здесь тоже есть диван. А мне с тобой везде хорошо.

— Хорошо, ты меня убедил, — сдалась Кристель. — Мы останемся здесь, на этом диване, ждать восхода солнца. Ты прав, утром все видится по-другому, и наверняка кое-что придется подправить при дневном, естественном свете. Но ты будешь наказан за пренебрежение к моей работе. Ты будешь отлучен от доступа к моему телу.

— Совсем? — Он притворно округлил глаза и в шутливом отчаянии схватил себя за волосы. — Боже, как ты жестокосердна. Какого монстра я воспитал. Или проглядел, как ты в него превратилась. Даже дикие звери так не поступают.

— Неправда. В природе нередко самки поедают самцов после совокупления. А ты жив до сих пор. Не обгрызен и не покусан. Так что твои стенания напрасны и лицемерны. Ты отлучен временно. А срок будет зависеть от твоего последующего поведения. Искреннее покаяние будет способствовать более быстрой отмене штрафных санкций.

— Я буду молить Господа, чтобы он ниспослал просветление на твою голову и надоумил тебя не затягивать воздержание более чем на пять минут. Ты слишком близко стоишь, чтобы я смог выдержать дольше.

С этими словами Ференц, осторожно подкрадывавшийся к своей жертве, усыпляя ее бдительность красивыми речами, наконец сделал последний шаг, и неосторожная птичка оказалась в когтях голодного хищника. А еще через несколько мгновений взлетела в воздух и перенеслась на диван. Дальнейшая сцена чем-то напоминала поведение воина-варвара после взятия штурмом города и завершения дележа прекрасной добычи. Уже без всяких слов он опрокинул ее на спину и завел ее руки вверх. Затем, удерживая ее за обе кисти левой рукой, правой рукой одним резким движением задрал ее ночную рубашку до груди и уставился на ее ничем не прикрытые бедра вожделеющим взглядом.

От этого взгляда у нее зарделись щеки и учащенно забилось сердце. Она почувствовала, как начало разогреваться и таять ее тело, а ароматная, липкая влага просачиваться сквозь стенки и быстро заполнять полость естественного сосуда. Скоро, наверное, начнет литься через край. Она ощутила, как мужские пальцы уверенно раздвигают ее половые губы, и услышала его хрипловатый, срывающийся от страсти голос.

— У тебя есть один волшебный предмет, без которого я не могу больше жить. Ни одного дня. Ни одной минуты. Прекрасный, притягательный, поглощающий без остатка мое тело и душу. Я хочу тебя, женщина, и я возьму тебя немедленно, прямо сейчас. Хочешь ты этого или нет.

Его язык скользнул к ней прямо в рот, сплетаясь с ее языком, а его разбуженный колосс уже начал свое продвижение в ее сладкие и сочные глубины. Он проникал в нее все глубже с каждым яростным движением, уверенно раздвигая стенки влагалища своим сверхтвердым, мощным инструментом. С каждым движением его члена мысли Кристель стирались, вылетали, уносились прочь. Какие там еще картины? И зачем, когда есть это, каждый день и каждый час… Ее нежные мускулы то сжимались, то разжимались вокруг этого прекрасного предмета внутри. Резкий и пьянящий мускусный запах тел смешивался с их криками и стонами и заполнял все вокруг. Горячая кровь бурным потоком неслась по венам. Она начала отчаянно хвататься за его плечи и царапать ногтями его спину, не в силах больше выдерживать накал страстей, рвущих и изгибающих все тело. Последние, самые сильные и яростные толчки, и из его луженой мужской глотки вырвался настоящий боевой клич, громогласный и победоносный, сопровождаемый бурным потоком… Слава победителям в сексуальных боях, неутомимым и неукротимым!

8

— Кристель, мне кажется, что мы с тобой знакомы уже целую вечность. Пора посвятить тебя во все мои тайны, — сказал Ференц, оторвавшись на секунду от еды.

Они сидели за скромным завтраком в столовой. Яйца «пашот», немного ветчины и сыра, кофе, булочки и грейпфруты. Ференц говорил еще слегка сонливым и усталым голосом, поскольку поздно лег спать и встал слишком рано, явно не добрав норму сна.

— О, весьма многообещающее заявление, — оживленно прокомментировала идею собеседница, выглядевшая заметно бодрее. — Давно пора. Я ведь все-таки женщина, и любопытство заложено во мне природой. И о чем же пойдет речь? Ты потребуешь предварительно клятвы на крови, прежде чем раскрыть тайну? Или процедура посвящения будет выглядеть попроще?

— У меня есть, конечно, кое-какие мысли на этот счет. Но, боюсь, ты опять обвинишь меня в сексуальных домогательствах и отвлечении от работы.

— Хотел предложить что-нибудь из сексуально-сатанинских обрядов или эротических элементов африканских культов? Для компенсации потерянной ночи?

— Нет, сегодня никакой экзотики. Обойдемся без Африки и эротических танцев у костра. Кстати, ночью ты сама отказалась от моего предложения. Так что у нас сегодня по плану только старые, надежные и проверенные способы. День соблюдения традиций.

— Я отказалась просто из вежливости. Беспокоилась о тебе, поскольку у тебя был слишком измученный вид. Ты в последние дни себя не бережешь. Кому нужен такой надрыв? Ты что, куда-то спешишь? Сроки поджимают? Ты же, вроде, не собирался больше участвовать в выставках. Или все изменилось?

— Да, есть определенные идеи на этот счет. — Он отодвинул тарелку и придвинул поближе чашку кофе. — Об этом я и хотел с тобой поговорить. Тем более что моя идея касается тебя самым непосредственным образом.

— Да, ты меня заинтриговал. Рассказывай быстрее, не томи.