Мэри Берчелл - Достойна ли я счастья?

— Как видишь, я поправляюсь. Ты рада?

— Не знаю, — призналась Мэриголд. — Во всяком случае…

— Во всяком случае? — повторил он с усмешкой.

— У меня нет особых причин желать, чтобы ты быстро встал на ноги, правда?

— Да, ты права. Но я не вполне понимаю твое поведение.

— Мое поведение? Что ты имеешь в виду?

Он сухо улыбнулся и внимательно оглядел ее своими блестящими циничными глазами.

— Скажи мне — ты пришла о чем-то спросить меня?

— Нет, — быстро ответила Мэриголд, как бы защищаясь.

— Нет? Ну, тогда я спрошу тебя кое о чем.

Мэриголд беспокойно шевельнулась на своем стуле. Разговор проходил совсем не так, как она рассчитывала. Но ведь разговоры с Линдли никогда не проходили так, как она рассчитывала.

— О чем ты хотел спросить меня?

— Почему ты не бросила меня тем вечером?

— Бросить тебя?

Он рассмеялся:

— Послушай, Мэри, не приходило ли тебе в голову, что, пока пылает этот чудесный пожар, у тебя есть возможность решить все свои проблемы одним махом? У тебя мог сработать мгновенный инстинкт, когда ты удержала меня от… падения. — Он вздрогнул. — Но после этого моя судьба была полностью в твоих руках.

— Да, — сказала Мэриголд. — Я знаю.

— Ты осознавала это? — поднял брови Линдли.

— Да.

— Я так и думал, — сказал он тихо.

— Это было… в коридоре. — Мэриголд внезапно обнаружила, что вынуждена оправдываться. — Дым был такой густой, и ты казался таким тяжелым, когда я тащила тебя… Потом я споткнулась и чуть не упала. Я решила, что если не поспешу, то у меня уже не будет шанса спастись.

— Да? — подсказал он таким мягким тоном, что она запнулась.

— Ну… — Она взглянула на него с вызовом. — Я посмотрела на тебя, Линдли, и подумала: ты недостоин жить.

— Оскорбительно, но правдиво, — согласился он весело.

— Я поняла, что ты не будешь страдать. — Она была удивлена своей откровенностью, но не могла остановиться. — Я понимала, что ты собираешься разрушить счастье Пола и Стефани, равно как и мое счастье.

— Тебе подвернулась отличная возможность отомстить, Мэри, — сказал Линдли, улыбаясь, когда она опять замолчала.

— Я знаю. Самым разумным решением было бы оставить тебя там.

— Особенно когда ты подвергала опасности собственную жизнь, пытаясь спасти меня, — напомнил он ей.

— Я не слишком задумывалась об этом, — медленно проговорила Мэриголд. — Не из-за какого-то там героизма, а просто потому, что другой человек важнее.

— Другой?

— Счастье нас троих было поставлено против… против…

— Моей никчемной жизни? — продолжил за нее Линдли.

Мэриголд кивнула.

Последовала короткая пауза. Потом Линдли произнес:

— Итак, мы оказались в пикантной ситуации. Я, лежащий без сознания, и ты, единственная, кто может решить — жить мне или умереть. Продолжай, Мэри. Что дальше?

— Я решила не дать тебе умереть, — сказала она твердо.

— Но почему, моя дорогая? — Он улыбался, но его темные глаза смотрели серьезно.

Мэриголд медлила с ответом, и Линдли снова заговорил:

— Надеюсь, ты все-таки вспомнила, что любила меня когда-то. Было такое?

— О нет, — сказала Мэриголд спокойно и уверенно. — Нет. Я совсем не думала ни любви, ни о ненависти к тебе. Я не могла оставить тебя умирать, Линдли, — и это все. Я полагаю, что в экстремальной ситуации ты бы тоже не мог позволить другому человеку умереть. Особенно тому, с кем ты всего пять минут назад вместе боролся за жизнь.

— Я понимаю тебя, — медленно промолвил Линдли. — Да, думаю, что понимаю тебя. — Так как она молчала, он продолжил: — Ты хорошая малышка, Мэри. Действительно хорошая. Странно, что это не делает тебя скучной.

Она вспыхнула.

— Мне не кажется, что я хорошая, — прошептала она смущенно. — Тебе виднее…

Но он нетерпеливо прервал ее:

— Вздор. Великодушие — то, что ты называешь великодушием, — обычно не имеет ничего общего с моими поступками.

Мэриголд чуть заметно улыбнулась.

— А что ты называешь великодушием? — спросила она с любопытством.

Линдли тоже улыбнулся и слегка покачал головой.

— Это так просто не объяснить, — ответил он. — Но я могу сказать тебе, почему считаю, что ты молодчина. Потому что ты желаешь добра людям, которые тебе неприятны, так же как и людям, которых ты любишь.

— Это само собой разумеется.

Он снова покачал головой:

— Большинство людей считают, что они поступают очень хорошо, если идут на какие-то жертвы ради тех, кого они любят. Но мало кто способен рисковать жизнью, чтобы спасти своего врага.

Пока Мэриголд обдумывала его слова, в палате царила тишина. Потом девушка подняла голову и посмотрела прямо на него своими ясными серыми глазами.

— Разве ты мой враг, Линдли? — тихо спросила она.

Встретившись с ее взглядом, его дерзкий взгляд неожиданно стал растерянным. Он засмеялся и отвел глаза, глядя в окно.

— Разве это не очевидно?

— Это было очевидно — до последнего времени.

Он нахмурился, как бы не понимая, о чем идет речь, и, наклонившись вперед, Мэриголд произнесла чуть дыша:

— Линдли, о чем ты говорил вчера вечером со Стефани?

Линдли посмотрел на нее изумленно.

— Что тебе сказала Стефани? — ощетинился он.

— В том-то и дело, что ничего. Просто она ведет себя так, будто я оказала ей огромную услугу и…

Он засмеялся:

— Ты ничего не знаешь и не решаешься спросить? Бедняжка Мэри. Как это ужасно.

Мэриголд понимала, что он смеется над ней, но это ее больше не задевало. Если бы она не знала Линдли так хорошо, она бы сказала, что это добрый смех.

— Не расскажешь ли ты мне, что случилось, Линдли? На самом деле я пришла к тебе узнать, какую услугу я предположительно оказала Стефани.

— Это не предположение, моя дорогая. Ты действительно оказала ей услугу. Она получает свой развод без возражений, — сказал Линдли холодно.

— Как? Ты… ты не сказал ей обо мне? — Она побелела от страха.

— Нет, конечно нет. Твой случай не годится для суда. Все же я очень сожалею о том, что между нами ничего не было. — Он пытливо взглянул на нее. — Я предоставил Стефани серьезный мотив для развода в связи с… инцидентом, который произошел шесть месяцев назад. Я решил не возражать против развода.

— Ты имеешь в виду… — На мгновение Мэриголд потеряла дар речи. Потом, опомнившись, она снова заговорила: — Ты имеешь в виду, что дашь Стефани развод на другом основании? Без возражений?

— Правильно, — насмешливо ответил он.

— Но почему, Линдли? Почему? Я не понимаю, что заставило тебя изменить свое решение. Ты был настроен оттягивать развод и… и выдать меня. Или… — У нее вдруг перехватило дыхание. — Или ты рассчитываешь принудить меня выполнить какие-то условия?