Лоретта Чейз - Вчерашний скандал

Дрожа от холода, Эдвардс посмотрел в том направлении, откуда услышал шорох. И вдруг прямо перед ним выросла белая фигура со светящимися глазами.

Он закричал, повернулся и побежал.

Он бежал, и бежал, и бежал…

Замок Горвуд

Пятница, 14 октября

Дорогая Оливия!

Тебе лучше найти нового дворецкого.

Эдвардс исчез.

Искренне твой

Л.

Глава 10

Горвуд

Понедельник, 17 октября

Она стояла на дороге, рассматривая сооружение, венчающее холм.

Лайл выехал из деревни и прибыл как раз в то время, когда карета Оливии уже остановилась возле кладбища и развалин церкви. Он увидел, как она вышла из экипажа и перешла на другую сторону дороги. Там, прижав руки к груди, она, явно в восторге, засмотрелась на замок Горвуд.

Перед ее экипажем следовала целая процессия, состоящая в основном из телег и фургонов, нагруженных необходимой хозяйственной утварью. Еще несколько фургонов ехали следом за ее каретой. Все обитатели деревни бросили свои занятия и вышли поглазеть на происходящее.

Лайл тоже смотрел. Такой вереницы экипажей он не видел со дня коронации короля Георга IV десять лет тому назад.

Оливия не замечала ни лошадей, ни телег, ни фургонов, проезжавших мимо. Она забыла обо всем, рассматривая эту полуразрушенную каменную громадину.

Лайл знал, что она видит гораздо больше, чем он.

На самом деле он видел только Оливию, стоявшую в неотразимой, свойственной только ей позе. Лайл подождал немного. Она по-прежнему стояла не шелохнувшись, и человек с богатой фантазией мог бы поверить, что она находится во власти чар.

Поскольку это была Оливия, то она, без сомнения, была очарована. Чтобы знать это, не надо быть фантазером. Надо просто знать ее.

Интересно, задумался Лайл, какой была бы ее реакция на пирамиды?

Глупый вопрос. Она придет в восхищение и не будет возражать против лишений и трудностей. Она же выросла на улицах Дублина и Лондона. Она будет счастлива и потрясена… пока не потускнеет новизна и ей не станет скучно.

Его жизнь в Египте вовсе не состояла из одних лишь восторгов, как могло представляться Оливии. Сама работа была однообразной и изматывающей силы. На поиски гробницы могли уйти дни, недели, месяцы и даже годы терпеливого поиска. День за днем в жаре надзирать за рабочими, осторожно расчищающими песок… Медленно, кропотливо трудиться над копированием изображений из усыпальниц и храмов, над зарисовками памятников. Это была работа для будущего, поскольку памятники легко могли исчезнуть с лица земли.

Целые стены и потолки вырезались и вывозились, чтобы украсить собой музеи и частные коллекции. Храмы разбирались, а камни из них использовались для строительства современных зданий.

Лайлу так не хватало этой монотонной, нудной работы. Он тосковал без нее, ему хотелось что-то искать, замерять, сортировать, приводить в порядок.

Оливия понимала его страсть к Египту, но никогда не понимала его пристрастия к такой медлительной работе. Жизнь в Египте утомила бы ее до безумия, а Лайл хорошо знал, что происходит, когда Оливию одолевает скука.

Она когда-нибудь увидит пирамиды, он в этом не сомневался. Она посетит их, как и другие аристократы, которые приплывают на своих яхтах, проходят по Нилу вверх и вниз — и снова возвращаются домой, увозя в трюмах предметы древности.

Тут Оливия повернулась, но мыслями была все еще далеко. Лайл оказался к этому не готов и почувствовал, как исчезает куда-то весь остальной мир. Не осталось ничего, кроме ее прекрасного лица, синих глаз, белой, как жемчуг, кожи и румянца, который разливался по щекам, подобно рассвету.

Лайл почувствовал, как кольнуло в сердце, словно его пронзил крохотный кинжал.

— Ах, вот и он, владелец этого поместья, — проговорила Оливия с заметным шотландским акцентом, который, должно быть, приобрела в Эдинбурге.

Звук ее голоса вывел Лайла из задумчивости. Он не был уверен, что она не прихватила с собой еще и волынку, чтобы сыграть.

— Расскажи это местным аборигенам, — приблизился он к ней. — Они, кажется, принимают меня за сборщика налогов или палача.

Оливия рассмеялась низким бархатистым смехом. Лайл чувствовал, как тонет в нем с глупостью мухи, бродящей по краю паутины.

«Факты. Придерживайся фактов». Он осмотрел ее одежду так, словно перед ним были древние артефакты.

Поверх копны рыжих локонов Оливии громоздилось очередное сумасшедшее творение модистки: с перьями и лентами, которые произрастали из верхушки. На ней также был очередной безумный шедевр портнихи — рукава размером с винные бочонки и широкие юбки, делающие ее талию чрезмерно тонкой.

«Видимость — это не факт. Видимость — это фантазия». Лайл отбросил прочь эту мысль, словно бесполезный сор.

— Добро пожаловать в фантастический замок, — объявил он, сняв шляпу и поклонившись, чтобы изобразить джентльменское приветствие. — Надеюсь, для тебя он достаточно угрюм и ужасен?

— Замок замечательный! — ответила Оливия. — Он превзошел все мои ожидания.

Она была по-настоящему сильно взволнована. Это безошибочно читалось по пылающему румянцу на ее щеках и горящим глазам.

Будь они детьми, она подбежала бы к нему и кинулась на шею с криками: «Как я рада, что приехала!»

Лайл на мгновение ощутил печаль и чувство утраты, но ведь никто не может вечно оставаться ребенком и никто не хочет этого.

Он вернул шляпу на голову и обратил лицо к замку Горвуд.

— Выстроен в стиле мотт и бейли, — начал говорить Лайл. — В форме подковы. Главное здание состоит из цокольного этажа и трех верхних этажей. Два крыла отходят от западной стены главного здания, с тремя основными этажами над цоколем. Высота сто шесть футов от нижнего уровня до верха парапета. Стены в среднем по пятнадцать футов толщиной. Согласен, это не похоже на обычное строение, и совершенно удивительно, что замок просуществовал так долго и неплохо уцелел.

— Благодарю за урок по архитектуре. — Оливия тряхнула головой, и вокруг ее лица заплясали огненные локоны. — Но я имела в виду пейзаж и атмосферу. И освещение в это время суток: заходящее солнце пронизывает облака, отбрасывая длинные тени на сумрачные окрестности, как будто замок Горвуд распространяет свое уныние на всю долину. — Пока она говорила, с северной башни замка взлетела встревоженная чем-то стая ворон. — А вот и твои темные призраки, — сказала Оливия.

— Атмосфера — это по твоей части, — ответил Лайл. — Но здесь все время идет дождь. — Слишком много коротких темных дней с дождем, за которыми наступают долгие и дождливые ночи.