Холли Престон - Поклонение

Они попробовали, и Сьюзан прощупала слабый намек на биение сердца.

— Он возвращается, — с облегчением сообщила она. — Отлично, а теперь можно дать ему кислородную подушку.

Поздно ночью последние из пострадавших были погружены на «скорые», и Сьюзан смогла наконец-то расслабиться. Все еще сидя на корточках на земле, она потерла затекшую шею ребром ладони.

— Никак не подняться на ноги? Давай-ка, помогу!

Это был Кристофер, и он протянул ей руку. В порыве радости от того, что она снова видит эти знакомые, мужественные, добрые черты лица, Сьюзан порывисто бросилась к нему в объятия и замерла.

— Ты же рисковал жизнью, — с упреком промолвила она, снова обретая дар речи.

— Рисковал? О чем ты, Сьюзан? Человек нуждался в помощи, и кто-то должен был прийти ему на выручку.

— С ним все в порядке?

— Врачам придется потрудиться, но я надеюсь, что он вытянет. — Он хмуро посмотрел на нее. — Мне сказали, что ты здесь. Зачем? Ты могла угодить в аварию, не доехав до этого места. В такой туман ездить куда-то — просто сумасшествие!

— Но я должна была, — хрипло сказала Сьюзан. — Я должна была помочь, и… я беспокоилась о тебе. Мы увидели сообщение в новостях, но наяву все это еще ужаснее. Этот дым, это пламя, запах гари… Я не знала, что мне делать!..

Она всхлипнула, судорожно впившись пальцами в его куртку.

Кристофер поймал ее пальцы, другой рукой обнял за плечи.

— Не думай об этом, — сказал он вполголоса. — Все кончилось, и кончилось благополучно. Пойдем, сейчас снова откроют движение, а мы стоим посреди дороги.

Они зашагали к его автомобилю.

— В миле отсюда есть станция обслуживания. Там ненадолго остановимся, — предложил он.

— Хорошо, — покорно отозвалась Сьюзан.

Она все еще не пришла в себя, измученная, сломленная только что пережитым страхом навсегда потерять его. Она сидела на переднем сиденье и пустыми глазами смотрела, как в тумане всплывают желтые круги — огни встречных машин.

— Все утрясется, — сказал Кристофер, бросив беглый взгляд на ее бледный профиль. — Это только сейчас все кажется ужасным. Понятно, ситуация схожа, прежний страх и ужас воскресли с новой силой, но так будет не вечно. Страх тоже когда-нибудь проходит.

Сьюзан медленно повернула голову.

— Что ты имеешь в виду? — удивленно спросила она.

— То, что однажды уже было с тобой и твоим покойным мужем. Пламя, дым… полиция. Я понимаю, ты любила его, но если бы он и уцелел в том пожаре, вряд ли у вас что-то склеилось.

Сьюзан отбросила с виска прядь волос.

— Не в этом дело, — срывающимся голосом сказала она. — Да, я думала, что любила его, но теперь мне ясно, что это был лишь мираж.

— Но тогда почему?.. — В глазах его мелькнула надежда.

— Я испугалась за тебя, — прошептала она и уронила голову на руки. — Мне показалось, что я не перенесу, если что-то случится с тобой. От одной мысли об этом я испытывала физическую боль…

Сьюзан осеклась и прикусила губу. Проговорившись, она обрадовалась тому, что впереди показалась станция обслуживания и Кристофер, казалось, весь сосредоточился на дороге, а потому, возможно, ничего из ее сумбурной речи не услышал.

— Мне нужно позвонить маме и папе. Они беспокоятся, — сказала Сьюзан.

Трубку подняла Виктория, и по тому, что сделала она это после первого же гудка, Сьюзан поняла, в каком напряжении находились все это время родители.

— Все в порядке, мама. Движение восстановлено, и я звоню со станции техобслуживания, — поспешила успокоить домашних Сьюзан.

— Ты отыскала там Кристофера? Он тоже в порядке? Мы его видели в новостях — его снимало телевидение.

— С ним все нормально. Когда будем дома, затрудняюсь сказать. Туман все густеет, и мы едем со скоростью черепахи.

— А не лучше ли тебе заночевать где-нибудь? Есть поблизости мотель или что-то в этом роде? — спросила Виктория.

— Не знаю… Погоди, спрошу…

Она передала вопрос Кристоферу, и тот кивнул:

— А что, отличная идея. Тут недалеко есть мотель, да и вообще, переночевать — это не проблема, — отозвался он.

— Ты слышала, мама?

— Да. Тогда не пытайся во что бы то ни стало вернуться домой именно сейчас. Дождитесь утра — может быть, видимость станет получше, — сказала Виктория.

— Хорошо, мама, так и сделаем. Как Максимилиан?

— Полный порядок. Мирно сопит и видит десятый сон. Ни о чем не беспокойся, — ответила мать.

Они отыскали в тумане мотель, и Кристофер направился к администратору. В холле толпилось много таких же, как они, водителей, ставших жертвой непогоды, и тем не менее они сумели получить номер на двоих с гостиной.

— Я вполне могу поспать и в гостиной, на этом диване, — предложил Кристофер, довольно уныло оглядев свое предполагаемое ложе. — Мне с избытком хватит того, что я могу принять душ и хорошенько поесть. Посиди пока у камина, согрейся, ты совсем замерзла.

— Хорошо, — тихо отозвалась Сьюзан.

Они заказали ужин — горячий суп из овощей и отбивную из молодого барашка на второе. Сьюзан сама удивилась, как же она проголодалась. Потом Кристофер заказал бутылочку бренди, добавив его в горячий кофе.

— К тебе возвращаются краски жизни, — прокомментировал он, глядя на нее. — Надеюсь, утром мы сможем сесть за руль, не боясь, что нас оштрафуют за езду в нетрезвом состоянии.

Они удобно устроились на диване и смотрели на огонь в жарко горящем камине, неторопливо попивая кофе. Сьюзан почувствовала, как ее покидают оцепенение и усталость.

— Вот и славно! — сказала она, ставя чашки на кофейный столик.

— Целиком и полностью с тобой согласен! — Кристофер положил руку на спинку дивана позади Сьюзан и повернул голову. — Если, конечно, ты имеешь в виду свои слова…

— Какие слова? — Сьюзан вопросительно взглянула на него.

— Насчет того, что ты не перенесешь, если со мной что-то случится… Как, неужели забыла? — лукаво улыбнулся Кристофер.

— Боже! — Сьюзан зарумянилась, закрыла лицо руками. — Я просто была в шоке, в этом, наверное, все дело. Так бы я не стала говорить всей этой ерунды и ставить тебя в неловкое положение…

— Почему ты решила, что ставишь меня в неловкое положение? Вовсе нет. Наоборот.

Он по-прежнему пристально смотрел на нее, и Сьюзан, смутившись, отвела глаза.

— Я ничего не могу с собой поделать, — призналась она. — Я знаю, что ты всем сердцем с Луизой, и тем не менее…

— И тем не менее? — Он легонько приподнял ее подбородок и повернул к себе.

— И тем не менее я люблю тебя. — Лицо ее исказилось, и она резко отвернулась, мучаясь от того, что вынуждена была произнести эти слова. — Знаешь, давай забудем обо всем, что мы сейчас друг другу наговорили, ладно? У нас за плечами чертовски тяжелая ночь, и нет ничего удивительного в том, что я не в меру взвинчена и горожу всякую чепуху. Утром мы вспомним все это, и нам самим станет смешно…