Двойня для генерального - Кэти Свит
— Света, знаю, что очень сильно виноват перед тобой и нашими детьми. Ты вправе меня ненавидеть. Ведь в твоих глазах я ублюдок и тварь, — его взгляд… В голубых глазах бушует буря. — Если честно, то слабо представляю как смогу всё исправить. Но я не остановлюсь пока ты меня не простишь.
Матвей замолкает. За столом повисает тишина. Не нахожу слов, чтобы описать испытываемые мною чувства.
Пытаюсь разобраться в себе. Меня разрывает на части. Сильнейшее желание снова быть с ним противоречит здравому смыслу, разумом всё понимаю, но сердце отказывается принимать.
— Матвей, — стараюсь тщательно подобрать слова. — Я очень хочу тебе верить. Честно, — накручиваю спагетти на вилку, нервы шалят. — Наши дети ждут встречи со своим отцом уже много лет. Им приходится расплачиваться за наши грехи, хоть они сами ни в чём не виноваты, — опускаю взгляд в тарелку, достаю вилку из макаронного комка. Снова поднимаю глаза на Матвея. — Ты просишь дать тебе ещё один шанс. Не уверена, что это хорошая мысль. Отношения строятся на доверии, а тебе доверять я вряд ли снова смогу. Думаю, ты это понимаешь.
— Понимаю, — кивает. Его тон спокоен. Мужчина уверен в себе. — Это пока.
— Пока? — выгибаю бровь.
— Неужели ты считаешь, что я сяду и буду ждать, когда ты меня простишь? — впивается взглядом. Теряюсь.
— Ты и ждать? — из меня вырывается истеричный смешок.
— Ну вот, видишь, даже спустя столько лет, ты меня отлично понимаешь, — произносит мужчина. Его взгляд теплеет. — Доедай. Нам пора.
Под пристальным взглядом Илларионова доедаю ужин. Кусок в горло не лезет, но перечить ему смысла нет. Матвей прав, мне нужно поесть. И так целый день из-за нервов ничего в рот взять не могла. Не хочу снова с желудком свалиться.
Ухожу в туалет, привожу себя в порядок, когда возвращаюсь в зал, то вижу Матвея у дверей. Он ждёт меня.
— Готова? — проходит по мне многозначительным взглядом. Мурашки по коже. Тянет низ живота.
— Да, — киваю. Обхожу мужчину стороной первой выхожу на улицу. Вдыхаю свежий воздух, остужаю мысли.
— Скажи, ты знаешь кто отец у Киры? — своим вопросом Илларионов сбивает меня.
Мы идём по тропинке назад, к машине. В парке стоит тишина. Единичные прохожие торопятся скорее убраться отсюда, им страшно, ведь за деревьями толком ничего не рассмотреть. Мне же хорошо и комфортно. Пока Матвей рядом, бояться нечего.
— Конечно, знаю, — удивляюсь вопросу. — У меня с ней один и тот же отец.
— Боюсь, вынужден тебя разочаровать, — произносит весьма осторожно. — У вас разные отцы. Твоя мачеха на протяжении многих лет изменяла своему мужу.
— Не может быть, — останавливаюсь. В шоке смотрю на него.
— Да, — Илларионов в очередной раз разбивает картину моего привычного мира.
— И… кто? — спрашиваю. — Ты знаешь. Да?
— Знаю, — подтверждает. — По странному стечению обстоятельств, им оказался тот, кто яростно охотился за мной все эти шесть лет.
— Не может быть! — ахаю. Я в полном шоке.
— Может, — злорадно ухмыляется Матвей. — В этой жизни может быть всё.
— Почему же он тебя не поймал? Только не говори, что из-за Киры! Не поверю! — фыркаю.
— У них был более коварный план, — говорит, берёт меня под руку, ведёт в сторону оставленной машины.
— Какой? — не унимаюсь.
— Поверь, тебе лучше не знать, — подмигивает и резко переводит разговор в другое русло. — Лучше расскажи про детей. Кроме того, что их зовут Маруся и Денис, я толком ничего не знаю.
— Вот прям так и ничего? — щурю глаза. — Прям не верится, чтобы ты справок не наводил.
— Я решил, что хочу узнать всё из первых уст, — в очередной раз удивляет меня.
— А если бы я тебе не рассказала? — представляю, как Матвей рвал и метал в этом случае. Аж улыбаться захотелось.
— Не недооценивай меня, зай, — подхватывает игриво.
Доходим до машины, Матвей распахивает передо мной дверь, помогает подняться в салон. Ремень безопасности на этот раз успеваю перехватить первой. Боюсь не выдержу и сдамся перед мощным напором Матвея, если он решит провернуть недавнюю фишку со мной и ремнём безопасности вновь.
— Когда познакомишь меня с детьми? — спрашивает выезжая с парковки. Дорога полупустая, мчим на высокой скорости к моей новой квартире.
— Как только буду готова, — уклончиво отвечаю.
— Хорошо, — с лёгкостью соглашается. Чем снова вводит меня в ступор. — Я даю тебе время до субботы. Если до выходных не решишься, то я познакомлюсь с ними сам, — отрезает.
Что я там только что говорила? Нет, Илларионов неисправим.
— Глаза не закатывай, — говорит не отрывая внимания от дороги. — Тебе не идёт.
— За дорогой смотри! — бурчу.
— Мне даже не надо тебя видеть, чтобы знать реакцию, — заявляет самоуверенно. Засранец!
— Мэт, прошло много лет, — осаживаю его.
— Ты не изменилась, — парирует он.
Снова закатываю глаза. И смысл с ним спорить? Как показывает практика, Илларионов прав. Мои чувства, как и я сама, за эти долгие шесть лет практически не изменились.
Но ему о них пока лучше не знать.
Глава 32. Матвей
— Марат, как там моя ненаглядная тёща? — звоню своему старому другу. Я его попросил присмотреть за родственницей, пока сам занят Светой. Оставлять женщину без присмотра я не рискну, а отпускать домой не собираюсь. У меня на неё другие планы.
— Нормально твоя тёща, — говорит весьма недовольно. — Она в твоём загородном доме, здесь есть все условия. Считай
