Я тебя испорчу - Джулия Ромуш
Глава 50
Мне кажется, что время вокруг замирает. Все происходит в замедленной съемке. Айдаров выходит из машины, как будто чувствует, что я не свожу с него взгляд и медленно поднимает голову вверх. Я даже не пытаюсь отшатнуться от окна или сделать вид, что я на него не смотрю. Внутри что-то екает. Возможно, это осознание того, что я поступила неправильно. Эгоистично, но я отмахиваюсь от этого чувства. За то, что я была хорошей, и всепонимающей я получила нож в спину. Возможно, это знак… что не стоит такой быть? Наши взгляды встречаются. Айдаров прожигает меня своим темнеющим взглядом. Как будто шипами в меня впивается, и я смотрю в ответ. Даже не моргаю. Не знаю почему, но сейчас я рада его видеть. Знаю, что его приезд принесет плохие новости отцу и сестре. Знаю, что сейчас наша жизнь полностью изменится. Развернется на сто восемьдесят градусов. Но это ощущается правильным… Возле нашего дома останавливается еще одна машина. Из нее выходят двое мощных мужчин. Айдаров совершает один жест рукой, и они идут к нашему дому. Он приехал с охранной. А значит… Андрею придется туго… Или нам… Обнимаю себя руками за плечи. Почему-то стало в момент ужасно холодно… Это все от его взгляда. Холодного и колючего… — Ты меня слышишь?! — Голос сестры врывается в мое сознание, я кривлюсь и даже к ней не оборачиваюсь. Тогда она подлетает ко мне. Хочет получить реакцию на свои гадкие слова? — На кого ты здесь пялишься?! — Если фразу она начинала на высоких тонах, то под конец ее голос превратился в шепот, потому что она увидела Рустама. Ее лицо бледнеет за секунду, — какого… что он здесь делает? В ответ я лишь пожимаю плечами. У меня нет желания злобно выкрикивать ей в лицо, что это моих рук дела. Хотя могла бы… Так сказать в ответку. Посмотреть на ее выражение лица и позлорадствовать. Но я не делаю. Это из-за малыша… Который ни в чем не виноват. Сестра и так получит свое. Через пять минут или двадцать, но получит. Сердце на огромной скорости несется вниз и ударяется о пол, когда Рустам все-таки прерывает наш зрительный контакт и проходит в дом. Вот она точка не возврата. Этот момент я буду вспоминать еще долго. Потому что он станет тем самым, когда изменилось полностью все. Когда все полетело к чертям и больше ничего нельзя было исправить. Говорят, что нет ничего хуже, чем поступки, совершенные на эмоциях… Правду говорят. Вот только исправить уже ничего было нельзя. Даша не выбегает из моей комнаты, не несется к отцу и Андрею. Не пытается сделать хоть что-то. Она обнимает себя за плечи и молча сползает по стенке вниз. Смотрит в одну точку и не моргает. Она боится… Потому что понимает, что уже хорошо не будет… Все пошло не по плану. Я не знаю сколько проходит времени. Сколько мы так сидит в комнате и не издаем никакого звука. Она в одной стороне, я в другой… Ранее родные друг другу люди, а сейчас чужие… Когда в дверь моей комнаты стучат, мы обе подрываемся и смотрит на дверь как на прокаженную. Так и не дождавшись моего ответа, горничная слегка прикрывает дверь и заглядывает в комнату. Сообщает, что отец зовет нас обеих. Прибавляет, что он был очень зол и просил прийти немедленно. Эти слова никак не придают нам скорости. Мы все еще не сдвигаемся с места. Я первая прихожу в себя. Выхожу из ступора и направляюсь на выход. За все это время, что Айдаров находится в нашем доме не было слышно ни криков, ни повышенных тонов, ни каких-то других звуков. Все проходило тихо… Хотя я думала, что будет по-другому. Думала, что будет бойня и много криков. Но я ошиблась… И теперь я даже понятия не имею что происходит в кабинете отца. Машины Жданова и Айдарова все еще стоят у нашего дома… Они оба здесь. Сжимаю кулаки настолько сильно,
