Кей Мортинсен - Загадка Кассандры

Джулия сияла. Слезы радости заволокли ее глаза. Теперь будущее не представлялось ей таким мрачным.

— Рой, я так счастлива! — выдохнула она и, поднявшись на цыпочки, легко поцеловала его в щеку.

Он больше не любит Клэр! — торжествовала она. Но почему же тогда он отдалился от нее? Она же изнемогает от любви к нему. Неужели он не видит? Что останавливает его?

Она отмотала часть веревки от клубка и закрепила ее от одного угла кухни до другого. Напевая себе под нос веселый мотив, она осторожно развешивала мокрые листы. Теперь будущее не пугало ее. С помощью Роя она справится. Высушит все вещи и документы. Починит лодку.

К двум часам ночи она окончательно выбилась из сил, перемывая свое имущество. В глазах рябило от несметного количества мокрых предметов. Неприятный запах сырости вызывал тошноту.

— Рой, давай закончим на сегодня, — взмолилась она, положив ему руку на плечо. Она уже знала, как он может быть упрям, когда дело касалось работы. — Пора спать.

— Я попозже лягу, Джулия, — ответил он, не поднимая глаз и не видя ее хитрой улыбки. — Ты иди, а я тут еще помою.

Взяв очередную книгу из его рук, она повернула его к себе и обняла, глядя на него полными любви глазами.

— Нет. Пойдем сейчас. Со мной. — Она крепко прижалась к нему. — Я хочу почувствовать тепло твоего тела, силу твоих рук. Хочу спать рядом с тобой.

Рой отчаянно боролся с искушением. Он не сделает этой ошибки. Он слишком ответственен для таких отношений. Джулия получит свое удовольствие и упорхнет как бабочка к другому цветку, а ему понадобятся долгие месяцы, чтобы забыть ее. Нет. Благоразумие должно… Но тут он почувствовал, как ее пальцы начали нежно массировать его затекшую шею, и волшебное наслаждение волной прокатилось по его напряженному телу. Все исчезло. Остались только прикосновения ее тонких пальцев и страстный взгляд широко распахнутых синих глаз.

— Я хочу, — прошептал он, растворяясь в синеве ее огромных глаз.

— И я. — Она обхватила его лицо руками и прижала к себе.

Сначала его губы были не очень податливы, но с каждым новым поцелуем страсть Джулии предавалась ему, и он сдался. Крепко обхватив ее талию руками, он издал глухой стон желания и стал склонять ее все ниже и ниже над краем стола.

Джулия больше не чувствовала усталости. Все ее существо наполняло желание отдаться ему, и она стала расстегивать пуговицы кофты дрожащими от возбуждения руками.

— Я хочу тебя, — прошептала она, порывисто дыша.

Он застонал и посмотрел на нее. Ей показалось, что его глаза горят свирепым огнем, но она, должно быть, ошиблась, потому что он стал покрывать ее шею и грудь нежными, легкими поцелуями, срывая с ее губ сдавленные стоны, похожие на мурлыканье довольной кошки.

— Я так долго мечтал об этом, — пробормотал он, задыхаясь от переполнявшей его страсти. Его рука скользнула вниз, оказавшись под тонкой материей ее юбки. Джулия вздрогнула: тепло его ладони сладко жгло ей кожу.

— Не здесь, — прошептала она, попытавшись отстранить его.

Не желая терять ни минуты, он схватил ее на руки и понес в спальню. Там он положил ее на кровать и, сорвав с себя одежду, накинулся на нее, словно разъяренный зверь. Его безумные ласки доводили ее до беспамятства… Вскоре она уже не могла думать, не могла видеть и слышать ничего, кроме его жаркого тела и страстных слов.

Убаюкивая Джулию тихими, короткими поцелуями, он уткнулся лицом в ее густые волосы, чтобы скрыть боль, отражавшуюся в его глазах.

Потому что он знал: то, что случилось несколько минут назад, для него было настоящим потрясением, а для нее — привычным удовольствием. Не больше. И обманывать себя не было смысла. Их роман вряд ли будет продолжителен. Однажды она вспорхнет, словно маленькая птичка, и улетит в неведомые края. Как те ласточки, что прилетели на остров, покинув родную землю.

Он закрыл глаза, чтобы не разрыдаться от бессильной злобы и отчаяния. Сердце его разрывалось от любви к той, которая никогда не будет с ним. Джулия! Неужели свобода для тебя значит больше, чем любовь?

Он посмотрел на ее милое, расслабленное лицо. Она уже заснула и в своих грезах, должно быть, была очень далека от всего, что в этот момент нещадно терзало его душу. Он невольно залюбовался ее пушистыми ресницами. Легкая, безмятежная улыбка застыла на ее губах.

Рой тяжело вздохнул. Ну что ж. Никто не виноват в том, что они такие разные, а Джулия заслужила счастье. Пусть хотя бы ей будет хорошо. Поцеловав ее в щеку в последний раз, он откинулся на подушки и посмотрел за окно. В ночной тишине было слышно, как ветер шелестит в траве, одиноко напевая свою тоскливую песню.

Рой закрыл глаза. Сейчас ему надо заснуть, иначе горькие мысли окончательно сведут его с ума. Если Джулия может предложить ему только несколько радостных дней, он будет благодарен и за это, потому что видеть ее, дотрагиваться до нее, целовать ее лучистые глаза было для него высшим счастьем.

На какое-то время она подарит ему рай, чтобы затем в один миг спустить на самое дно ада.

12

— Все, — сказала она, сдвинув брови от усталости. За последние дни она приняла больше пациентов, чем за целый месяц. Она тревожно взглянула на часы. Час. Уже! Опять она не уложилась. — Придете на следующей неделе.

— Но… — Ее пациентка села на кровати, озадаченно рассматривая Джулию. — Вы еще не полечили мой артрит. Вы всегда…

— Извините, — пробормотала Джулия, не отрывая взгляда от дневника. Ее палец быстро скользил вниз по строчкам. — На следующей неделе я могу вам предложить только пятницу, в два часа. — Она устало посмотрела на клиентку. — Подходит?

Кивнув, женщина начала натягивать кофту.

— Простите, — сказала Джулия. — Вы не возражаете, если я вас не буду провожать? Я очень тороплюсь.

— Ладно. До свидания, — растерянно отозвалась пациентка.

В последние дни Джулии приходилось работать день и ночь, чтобы заработать деньги на починку лодки. А затягивать с ремонтом она не могла: нужно было уезжать с острова как можно скорее.

Рой не возражал против ее присутствия в его доме: было с кем заниматься любовью каждую ночь. Но днем он становился сдержанным и холодным, и Джулия почувствовала, что он просто использует ее. Им было хорошо в постели, но на большее ей рассчитывать не приходилось.

Вот почему она стала придумывать всевозможные предлоги, чтобы избегать близости с ним. Говорила, что устала или что у нее болит голова. А потом и совсем переселилась в другую комнату.

Чтобы не растерять последние крупицы гордости и самоуважения, необходимо было уехать, и поскорее. Рой Хайден просто уничтожал ее, медленно, но верно. Нельзя было терять ни минуты.