Энн Мэтер - Оседлавший тигра

— Ну нет! — возмущенно воскликнула Изабелла. — Я знаю Винсента лучше, чем вы. Я вижу, когда… когда он из-за чего-то расстроен. Может быть, вы все-таки расскажете мне по порядку обо всем, что случилось?

Доминик вздохнула. Как объяснить Изабелле, из-за чего они поссорились? Не могла же она сказать ей, что все произошло из-за нее и Джона Хардинга?

Наконец она произнесла:

— Я… Он не говорил мне, что был уже прежде женат.

— Понятно, — кивнула Изабелла. — Скажите, Доминик, как давно вы знаете моего брата? Сколько вы были с ним знакомы, прежде чем выйти за него замуж?

Доминик вспыхнула.

— Недолго.

— Сколько?

Доминик замялась.

— Значит, это была любовь с первого взгляда?

— Можно сказать, да, — осторожно согласилась Доминик.

— И, должно быть, вам мало что известно друг о друге, верно?

— Да.

— А что вы вообще знаете о Винсенте? О его прошлом? Вы знаете его историю?

Доминик кинула на нее беспомощный взгляд.

— Нет, я не знаю ровным счетом ничего. Это трудно объяснить, вам это, наверное, покажется бредом, но… мы почти не разговаривали. Нам это тогда казалось несущественным. А потом… — Она вздохнула. — У нас не было времени. Я знаю только то, что рассказал Сальвадор.

Изабелла изучающе посмотрела на нее.

— Что ж, я расскажу вам о своем брате, — сказала она. — По меньшей мере то, что вам следует знать.

Доминик благодарно кивнула.

Изабелла вздохнула.

— Вы, возможно, удивитесь, — начала она, — но мы с Винсентом — вовсе не единственные дети у наших родителей. У нас много братьев и сестер, но мы их не знаем.

Доминик изумленно уставилась на нее.

— Что вы имеете в виду?

Изабелла развела руками.

— Наши родители были очень бедными. Нищими. Нас было, я думаю, девять — братьев и сестер. Родители не могли нас кормить, и мы, предоставленные сами себе, целыми днями слонялись по улицам, как детишки из фавел, которых вы, должно быть, видели. Да?

— Да.

— Вы, конечно, не знаете, что такое жить в нищете. Просто если такого не испытаешь, то трудно понять, что значит — жить впроголодь, не иметь обуви и одежды, даже обыкновенной расчески. Да, мы голодали, но мы всегда держались вместе, Винсент и я. Он был гораздо старше и, естественно, умнее. — Изабелла улыбнулась. — Однажды в наши фавелы зашел незнакомый мужчина. Деловой человек. Мой отец работал на его фирме и, должно быть, украл немного денег. Этот человек грозил сдать его полиции, но отец стал плакать и говорить, что у него огромная семья, что мы все умрем от голода, если его посадят в тюрьму. Видимо, это все-таки был добрый человек, потому что он посмотрел на нас и внезапно улыбнулся, а Винсент улыбнулся ему в ответ. Человек подошел к Винсенту, погладил по голове и спросил нашего отца, как зовут мальчугана. Тогда мы, конечно, не знали, что он задумал. Оказывается, у сеньора Сантоса — а это был он — и его супруги не было своих детей, и он захотел усыновить Винсента. Он предложил отцу деньги, много денег, и отец сразу согласился. Он всегда был охоч до денег. Но Винсент отказался — он сказал, что без меня не уйдет. Я жалею об этом, потому что всегда причиняла моему брату одни неприятности.

Изабелла тяжело вздохнула.

Доминик начала кое-что понимать.

— Сколько… Сколько лет было тогда Винсенту?

— Одиннадцать. А мне три. Это было двадцать лет назад.

Доминик встряхнула головой.

— А вы с тех пор видели своих родителей?

— Нет. Они куда-то переехали, и нам не удалось их разыскать.

— Но это ужасно!

— Такова жизнь, Доминик.

— Поэтому… Из-за этого Винсент бывает таким… озлобленным?

— Возможно. Во всяком случае, это, конечно, наложило отпечаток на своеобразие его характера.

— Понимаю, — задумчиво произнесла Доминик. — А кто была его жена?

— Валентина?

— Да. Он любил ее?

Изабелла покачала головой.

— Их брак был фарсом. Валентина Кордоба владела целой сетью компаний. Это была безжалостная и несметно богатая деловая женщина, о которой все говорили, что у нее нет сердца. Она нацелилась на компанию «Сантос корпорейшн» и прибрала бы ее к рукам, если бы наш приемный отец не уговорил Винсента вмешаться. Винсенту тогда был двадцать один год, а Валентине — тридцать три или даже тридцать четыре. Но, как вы, наверное, и сами заметили, Винсент, когда захочет, может быть абсолютно неотразимым. Ему потребовался всего один вечер, чтобы приручить эту страшную женщину. Она сама потребовала, чтобы он на ней женился.

Доминик пришла в ужас.

— Вот, значит, из-за чего он женился… — прошептала она.

— Да. — Изабелла вздохнула. — Наш отец был в восторге. Он и мечтать не смел о таком повороте событий. И Винсент знал об этом. В конце концов это был его долг по отношению к человеку, который дал ему свое имя и сделал своим наследником. Тем более, что отец был уже тяжело болен.

Доминик встряхнула головой.

— Просто невероятно! И… брак был удачный?

— В каком-то смысле — да. Валентина была довольна. А вот Винсент, конечно, счастлив не был.

Доминик затушила сигарету. Во рту у нее пересохло. Если Винсент уже однажды женился из-за денег, почему бы ему второй раз не жениться из мести? Ей это показалось вполне возможным, и она пришла в ужас.

— А… от чего умерла Валентина? — спросила Доминик.

— Она летала в Новый Орлеан навестить своих родственников, дядю и тетю. На обратном пути самолет взорвался при взлете.

— Надо же. — Доминик сглотнула. — Как удачно для Винсента!

— Не надо так говорить, — осадила ее Изабелла. — Мне и так уже кажется, что причина вашей размолвки не только в его предыдущем браке. Попробуйте понять, Доминик, Винсенту в жизни приходилось довольно туго, он испытал много, очень много. Чего стоила хотя бы наша голодная жизнь в фавелах! А брак с Валентиной? И в довершение всего — я! Понимаете, я связалась с одним человеком… Впрочем, это вам неинтересно. Как бы то ни было, Винсент был потрясен, когда я решила постричься в монахини. Он пытался отговорить меня, но я настояла на своем.

Доминик закусила губу. Если бы она только могла спросить Изабеллу об этом человеке! А ведь Изабелла даже не знала причины, из-за которой Доминик прилетела в Бразилию. Значит, она не подозревала и о причине, побудившей Винсента познакомиться с ней.

Их разговор еще продолжался, но уже в более спокойных тонах. Доминик решила, что лучше всего будет, если завтра, попытавшись еще раз поговорить с Винсентом, она вернется в Бела-Висту.

Изабелла одобрила этот план и добавила:

— Я думаю, что после пересадки кожи Винсента должны переправить в Бела-Висту.