Бьюла Астор - Хозяин моей судьбы
— А что? — спросила Роми, чувствуя, как у нее пересохло во рту.
— Твои дома, милочка! — презрительно сообщила Сильви. — Неужели ты совсем уж набитая дура? Твоя мать закабалила его отца, и ты решила, что так же легко закабалишь его?.. Дудки! Он может иметь любую женщину, которую только пожелает! Пощады он не знает и ничего никому не прощает. Он может петь соловьем и улыбаться, но…
Роми уже ничего не слышала. Ноги у нее подкосились, и она присела на табурет, чтобы не упасть. Голова пошла кругом. Сильви наверняка лгала. Разумеется, она пришла в бешенство, застав ее, Роми, здесь, и ее можно понять…
— Я тебе не верю! — тихо сказала Роми.
— Это твое личное дело! И вообще, давай сама отстирывай его грязные тряпки! — взвизгнула Сильви и швырнула в нее одежду Клода.
Хлопнула дверь фургона, и Роми осталась одна посреди разбросанной грязной одежды. И вдруг она с ужасом увидела на рубашке и джинсах, брошенных к ее ногам, следы желтой краски. Той самой краски, которой была намалевана, ужасная надпись на ее доме.
— Боже, Клод! — прошептала она. — Не может быть!
Это казалось невозможным, но свидетельство тому было налицо. Итак, это Клод разукрасил ругательствами стены ее дома. Клод снял колеса с мотоцикла, украл лестницу‑стремянку и инструменты и уговаривал мэра закрыть ее пансион. И он, видимо, соблазнил ее, чтобы посмеяться… Стало быть, он лгал ей, будто она привлекательна и сексуальна и он ее любит больше жизни.
И, что самое ужасное, она в очередной раз позволила обвести себя вокруг пальца! Вот уж действительно набитая дура.
13
Роми со стоном схватилась за голову. В надежде заполучить эти ветхие дома, Клод разыграл из себя влюбленного, чтобы потом — когда сделка будет заключена — объявить ей, что он и обворожительная, лучащаяся юностью и задором Сильви живут вместе, и он вовсе не собирается менять стройную красотку на пухлую, как сдобная булка, дурнушку!
— Будь ты проклят, негодяй! — злобно прошипела она, безуспешно пытаясь разорвать в клочья его рубашку. — Будь проклят! — уже закричала она, швырнув всю охапку одежды в направлении кухонного закутка. С полки на пол с веселым звоном полетели ложки и вилки.
— Эй, что здесь происходит, черт побери?! Роми свирепо обернулась и, увидев Клода, изумленно замершего на пороге, запустила в него алюминиевой миской.
— Негодяй! — закричала она. — Черт побери тебя, и весь этот фургон в придачу!
Клод поднял руки, заслоняясь от полетевших в него вслед за миской сахарницы и терки, бросил на пол пакет с продуктами и одним прыжком оказался возле Роми.
— Успокойся, милая! — произнес он, поймав ее за запястья. — Ты же совершенно голая.
— А мне плевать! — прорычала она. — Полотенце сорвалось, подумаешь! Не ты ли заявлял, что обожаешь мое прекрасное тело, разве не так? Раз так, то молчи…
— Милая, что случилось? — негромко спросил Клод.
— Не смей сюсюкать со мной! — бушевала Роми.
— Захотелось похулиганить? — беззлобно рассмеялся он.
— Нет! — прошипела она. — Захотелось правды. Я желаю знать, откуда на твоих джинсах и шортах эта желтая краска?
— Желтая краска? — нахмурился он и тут же присвистнул: — Понятно. Эта маленькая стервочка…
— Я хочу знать, почему Сильви до сих пор пребывает в уверенности, что ты и она — одно целое, и почему она заявляет, что живет здесь, с тобой?
— Конечно, живет, — насупил брови Клод.
Роми показалось, что мир вокруг нее обрушился. Он подтвердил самые худшие ее подозрения. Прощай, счастье!
— Как ты мог, Клод!..
— А что, по‑твоему, я должен сделать? Вышвырнуть ее отсюда? Я ее, маленькую бездельницу, несмотря ни на что, чертовски люблю. Я знаю, что она вытворяла по отношению к тебе, и наорал на нее так, что у этой хулиганки чуть не лопнули барабанные перепонки. Она боится потерять меня, Роми. Ей так не хватает уверенности в себе, хотя внешне она, может, и производит прямо противоположное впечатление. Но если мы с тобой попытаемся объясниться с ней, может, она поймет… У нее всегда есть выбор — либо принять тебя, либо отправиться в Штаты к своей матери.
— Минутку! — пробормотала Роми. — Выходит, это Сильви пыталась выжить меня из поселка?
— Боюсь, что так.
— Все ясно! — процедила Роми сквозь зубы. — О, я это подозревала!
Но, конечно, они действовали вместе!.. Роми сжала кулаки.
— Я, разумеется, тоже виноват… — начал Клод.
— Еще бы, — фыркнула Роми.
— Я имел неосторожность рассказать ей, как пытался выжить из поселка Софию, — сказал он тихо, — и, судя по всему, она решила помочь мне избавиться и от тебя таким же образом. А когда она поняла, что я неравнодушен к тебе, то лишь удвоила свои усилия.
— Теперь ты все будешь сваливать на нее! — угрюмо пробурчала Роми.
— Нет, я и в самом страшном сне не мог предположить, что Сильви зайдет так далеко, — продолжал оправдываться Клод. — И эти измазанные краской штаны она, конечно же, подбросила тебе с тем, чтобы спровоцировать нас на разрыв.
— Ночью мне показалось, что кто‑то открывал дверь в спальне, и я еще подумала, что это, может быть, твоя Сильви. Так выходит, это действительно была она? — покраснев до корней волос, спросила Роми. От одной мысли, что эта девица видела ее в постели с Клодом, она готова была сквозь землю провалиться от стыда и негодования.
— Ты не ошиблась, — подтвердил Клод. — Обещаю, что ей придется извиниться не только перед тобой, но на сей раз и передо мной, потому что такое поведение недопустимо.
Он поймал руку Роми и с мольбой в голосе произнес:
— Пойми, пожалуйста. Она ведь меня любит…
— А ты ее? — в бешенстве спросила Роми, чувствуя, что сердце вот‑вот выскочит у нее из груди от обиды и ревности.
— Что бы я ни чувствовал в отношении ее, сейчас это не имеет отношения к делу. И вообще, не могла бы ты что‑нибудь надеть? Твоя нагота слишком возбуждает меня…
— О, разумеется, могу! — угрюмо пробурчала Роми и, не раздумывая долго, надела на себя одну из его рубашек. — Теперь ты доволен?
— Да, конечно! На тебе она смотрится куда лучше, чем на мне, — сказал он. — Роми, пойми, я люблю тебя…
— А я тебя нет! — оборвала она его.
— Снова твои шуточки? — зловеще тихим голосом спросил он.
— Не люблю, и все тут! — огрызнулась Роми. — Ты занимался со мной любовью, чтобы заполучить эти проклятые коттеджи. Ты вместе с Сильви травил и преследовал меня. И потом меня просто коробит оттого, что ты можешь преспокойно жить с двумя женщинами одновременно! Возможно, я и старомодная, но в моем понимании такое поведение аморально. Короче говоря, плакали твои коттеджи. Я их тебе не продам. Пока!
