Айрис Оллби - Одна жизнь на двоих
Единственными Людьми, которые могли бы винить в случившемся Билла, были его злокозненные итальянские родственники. Но даже они не знали всей страшной правды, того ада, в котором жил Форстер. Они слышали только бесконечные жалобы и стенания Клавдии. Неудивительно, что этот мужчина поклялся больше никогда не жениться!
— Может быть, ты и права.
— Билл, ты не обязан выворачивать передо мной душу наизнанку.
— Я хочу, чтобы ты знала все. Никто другой не расскажет тебе всей правды. Семейство Корбелли поверило в то, что я изощренный тиран, который насильно удерживал Клавдию вдали от родины и близких. Да, я никогда бы не позволил ей привезти сюда Барби без меня. Потому что знал: она способна остаться в Италии с дочерью, бросить меня. И я навсегда потерял бы свою ненаглядную дочурку. — Он запустил пальцы в свои густые волосы. — Когда жена была чем-то недовольна, она часто угрожала мне, что отберет дочь. Зная ее болезненную психику, я очень боялся за Барби.
— Билл, ты все правильно делал, ведь это твоя дочь.
— Да, она моя, и я не хочу, чтобы Барби знала, какой была ее мать. Когда на прошлой неделе я говорил с ней о Клавдии, то вспоминал ее такой, какой любил. Может быть и к лучшему, что жена оставляла Барби с няньками. Девочка не видела ни истерик, ни тягостных сцен. Я благодарю бога за то, что Барби не унаследовала бешеный нрав и нетерпимость своей матери.
— Дорогой, я рада, что ты теперь можешь говорить о Клавдии… и вспоминать ее такой, какой она была. — Джейн незаметно для себя легко дотронулась до руки Билла.
Требуется время, чтобы стереть из памяти все плохое. Он не должен постоянно чувствовать себя виновным в том, что его жена сделала с ним, с их общей жизнью, над которой навис рок…
— Джейн, спасибо за то, что выслушала меня. — Его зеленые глаза под темными бровями отливали изумрудным блеском. — Даже моя мать не знала, во что превратилась Клавдия. Ни она, да и никто другой никогда не видели наших ссор. Поразительно, но нас считали идеальной парой.
Вдруг Билл наклонился и благодарно поцеловал Джейн в гладкий высокий лоб. Его губы едва коснулись ее, но для Джейн это значило куда больше, чем самый чувственный страстный поцелуй в губы.
— Тебе уже давно пора спать. — Билл произнес эти слова так нежно, словно они предназначались Барби.
— Спокойной ночи, Билл. — Джейн улыбнулась. — Спи спокойно.
— Да, Джейн, я буду спать спокойно. Благодаря твоему волшебству. — Сказав это, Билл вышел.
Джейн приснилось, как будто она плавает в озере, пытаясь найти Билла. В тот момент, когда она поймала его, раздался душераздирающий крик Барби. Билл выскользнул из ее рук и исчез. Ей не хватало воздуха, Джейн вынырнула из воды и разрыдалась, а проснувшись, услышала громкий детский плач.
— Барби! — вскрикнула Джейн. Вскочив с кровати и накинув шелковый халат, она босиком выбежала в коридор.
Билл опередил ее. Барби цеплялась за его шею, между рыданиями можно было разобрать лишь сдавленные слова. Билл знаком велел Джейн вернуться в комнату; было обидно, но она подчинилась.
Заснуть девушка не смогла. Билл оттолкнул ее, и это ранило куда сильнее, чем она могла бы предположить. Все ясно! Зачем теперь Джейн? Ведь Корбелли спят и не увидят, как она талантливо играет роль любящей мамы!
Джейн, изнывая от душевной боли, лежала на постели, бессмысленно уставившись в потолок. Вдруг она услышала скрип открывающейся двери и тихие шаги в коридоре. Билл шел в ее комнату!
Джейн стремительно села на кровати.
— Ты еще не спишь?
— Нет, Билл. Заходи. — Она натянула одеяло до подбородка. — Сейчас я зажгу ночник, — прошептала девушка, высунув из-под одеяла обнаженную руку. Мягкий свет разлился по спальне.
Билл сел на кровать. Пружины скрипнули под его тяжестью. На нем не было ничего, кроме трусов, и Джейн залюбовалась его статной фигурой.
— Джейн… — Он тихонько тронул ее за руку. — Я попросил, чтобы ты ушла, ибо хотел узнать, почему плакала Барби. А, увидев тебя, дочка могла бы замкнуться. Ты же знаешь, какая она застенчивая.
— Ты прав. — Джейн почувствовала, как успокаивается сердце. Она опять все придумала!
— Знаешь, ей приснился кошмар. Я долго не мог успокоить бедняжку. Меня давно томило нехорошее предчувствие. Оказалось, что усилия Флавии не прошли даром. — Бесстрастные интонации Билла испугали Джейн. — «Добрая синьора» внушала Барби мысль: если вдруг со мной случится что-нибудь страшное, то она останется жить с ними в Италии.
— Если что-то случится… — Глаза Джейн наполнились слезами.
— Подразумевалась моя гибель в какой-нибудь катастрофе! Флавия ворковала, что она будет самой заботливой мамой Барби, а Джорджио — папой. И что Барби навсегда останется в их семье, и у нее будет все, о чем она только мечтает. — Билл с яростью ударил кулаком по кровати. — Я готов придушить Флавию! Она заслужила это!
— Билл… Ты думаешь, они серьезно пытались…
— Не думаю, что все, что произошло с нами, — удивительные совпадения. Но меня гораздо больше волнует грядущий день. Возможно, жаждущим моей смерти родственничкам при следующей попытке повезет немного больше. Их черные замыслы наконец-то сбудутся.
— Билл, надо узнать об их намерениях. Ведь они же будут все отрицать, если… их обвинить в преднамеренных преступлениях.
— Конечно, они прикинутся невинными жертвами клеветы. Но они проиграли! Завтра с утра ты упакуешь все наши вещи. Мы возьмем с собой только легкие игрушки, подаренные Барби. Если итальянцы захотят, то могут прислать остальное. Мы улетаем первым же рейсом.
Бесспорно, отъезд — самое правильное решение, но почему она чувствует себя такой опустошенной при мысли о возвращении домой?
В отчаянии Джейн закрыла глаза, чтобы Билл не прочел в них затаенного страдания.
Форстер с нежностью коснулся ее руки.
— Ты очень много для меня значишь, Джейн. Если с тобой что-нибудь случится… — Билл не смог продолжать.
— Милый, я… — Слова замерли у нее на устах, когда он погладил ее шею и провел ладонью по густым волосам.
Но почему она чувствует себя столь беспомощной? Она не должна выслушивать его признаний, не имеет права поддаваться чувствам. Нельзя этого допускать! Но когда Билл обнял ее, Джейн сама прильнула к нему, забыв о своих заклинаниях.
— Ты ведь ощущаешь то же самое, что и я, Джейн! — шептал он, целуя ее волосы. — Я почувствовал твой отклик, когда первый раз поцеловал тебя. И с тех пор дивное ощущение твоей женственности не покидает меня. Я сразу понял, что ты — не такая, как все. Ты — особенная…
Билл поднял голову и зачарованно смотрел на шелковистые блестящие локоны, чуть приоткрытые полные губы, лучистые глаза. Его взгляд скользнул по девичьей груди, скрывавшейся под шелковой ночной рубашкой. Он вспомнил, какой увидел Джейн впервые — миловидная и добрая медсестра, но сразу бросалось в глаза: женщина с твердым независимым характером. Казалось, она ничуть не изменилась с того времени, и все же перед ним сейчас совсем другой человек.
