Сын моего сына - Марина Вуд
Его поцелуи становятся всё более требовательными, каждый его вздох и движение заставляют меня сильнее вжаться в него. Он шепчет мне на ухо, что не сможет насытиться, что вечером всё повторится, и завтра, и каждый день. Он говорит, что я вся его. Что я самая красивая, нежная, желанная… Это чувство, это удовольствие, наконец накрывает меня с головой. Как будто прыгаешь в холодную воду после жары — каждый сантиметр кожи становится остро чувствительным. Я не знаю, как выразить это словами, не знаю, можно ли это сравнить с чем-то ещё. Всё тело немеет от напряжения, а сердце колотится так, что кажется, ещё немного, и я не выдержу.
— Эй… — вдруг шепчет Тимур, мягко прижимая меня к себе и целуя в макушку. — Ты в порядке?
— Не уверена… — шепчу смущённо, понимая, что не знаю, что сказать.
Он смеётся тихо, целует меня в нос и нежно гладит по волосам.
— Прости, может, я слишком торопился. Просто ты слишком вкусная женщина.
— Торопился? — переспросила я шокировано.
— Конечно. И это было слишком мало, — подмигивает он, улыбаясь.
Мало? Да, мне кажется, что я в ближайшие несколько дней не смогу даже нормально сидеть, из-за появившейся крепатуры.
Я начинаю улыбаться вместе с ним, отчасти из-за его лёгкости, отчасти потому, что знаю: в его словах есть правда.
— Шутишь?
— Конечно нет, — отвечает Тимур, крепко обнимая меня. — Мы это исправим. Даже не сомневайся.
Мы ещё немного обнимаемся, и тишину вдруг разрывает голос Данечки из соседней комнаты.
— Мама! — слышу голос сына.
Наше утро подходит к концу, и я завернувшись в халат, поспешно убегаю к ребенку.
День начинает идти своим чередом, но между нами что-то изменилось — нас теперь притягивает друг к другу как магниты. Каждый взгляд, каждое прикосновение будто обжигают, и я чувствую, как внутри меня порхают те самые «бабочки».
После того как я переодеваю Даньку в домашнюю одежду и помогаю ему почистить зубы, мы с ним идем на кухню.
Пока я варю кофе и готовлю завтрак, сын смотрит «Ну, погоди!». Попутно слышу, как Тимур в гостиной разговаривает с кем-то на повышенных тонах. Хочу дождаться его, чтобы позавтракать вместе, но понимаю, что Даниил без меня есть тоже не станет. Поэтому ем завтрак вместе с ним.
Когда Тимур возвращается на кухню, по его лицу видно, что что-то произошло. Он игнорирует завтрак, залпом выпивает кофе и нервно смотрит на часы.
— Проблемы? — осторожно интересуюсь я.
— Да. Надо срочно в офис ехать. Кто-то сломал наши сервера. Нужно ехать и разбираться, — он делает паузу, подходит ко мне, целует в лоб и нежно гладит по волосам.
— У тебя же гастрит, может, хоть бутерброд?
— Разве что очень быстро, — бормочет он, продолжая сосредоточенно смотреть в телефон.
Я решаю не продолжать разговор, понимая, что он сейчас не в настроении. Быстро делаю ему бутерброд с маслом и соленой семгой. В это время Тимур подходит к Даниилу и ласково треплет рукой по светлой макушке.
— Ты как, мелкий? Лучше тебе? — склоняется он над ребенком.
— Лутсе, — кивает Даня и нанизывает на вилку кусочек сырника.
— Ну, и слава богу! Мамка твоя хоть переживать так сильно не будет, — вздыхает он.
21
Тимур
Сижу в офисе, устало потирая виски. Передо мной три монитора, на каждом из которых мелькают разные данные, схемы, отчёты по безопасности. Я не могу позволить себе отвлечься или расслабиться, хотя голова уже гудит от напряжения.
Рядом со мной в креслах за длинным столом сидят три человека, которые отвечают за безопасность всей компании: Жариков — начальник отдела безопасности, мрачный, как всегда, сисадмин Сергей и Никита — айтишник, отвечающий за информационную безопасность. Каждый из них, похоже, понимает, что сейчас будет непросто. Я смотрю на них и понимаю, что мне сейчас хочется медленно убивать.
— Итак, — начинаю я, более-менее спокойно, хотя внутри всё уже близко к взрыву. — Какого чёрта у нас снова утечка информации?
Никита поднимает голову и тихо начинает объяснять:
— Тимур Эльдарович, мы проводим сейчас вторичную проверку. Половина файлов была уничтожена, но я заливал все на резервный сервер, поэтому после проверки начну этап копирования.
— Теперь твоя очередь, — обращаюсь к Жарикову.
— Мы проверяем, шеф. И пока не нашли следов внешнего взлома…
— Это не первый раз, Жариков. И каждый раз одно и то же: «Мы проверяем», «мы не нашли», а вот они — нашли! В этих статьях есть факты, за утечку которых мне тебя надо грохнуть, — тихо зверею я. — Понимаешь? И мне необходимо знать, кто стоит за этим, — продолжаю я, уже еле сдерживая злость. — У нас есть кто-то изнутри, кто сливает информацию, или это внешний взлом?
Сергей, склонившись над своим ноутбуком, что-то быстро набирает, проверяя данные. Никита выглядит напряжённым, избегает встречаться со мной взглядом, что только усиливает мою уверенность в том, что проблема где-то здесь, внутри. Я кидаю на него мрачный взгляд и говорю:
— Никита, это кто-то из своих
Он нервно поправляет очки и тихо отвечает:
— Мы проверяем внутренние каналы, Тимур Эльдарович. Это может быть кто-то из сотрудников, а может быть и уязвимость в системе. Мы усилим контроль и…
— Усилим контроль? — перебиваю его. — А почему мы это не сделали раньше? Сколько раз я говорил, что нужно следить за каждым, кто имеет доступ к критически важной информации? Ты что, не понял с первого раза?
Никита явно нервничает, потея от давления. Сергей продолжает ковыряться в своём компьютере, а Жариков тихо сидит, наблюдая за ситуацией.
— Я не хочу больше никаких оправданий. Мне нужно решение. И быстро! — резко заканчиваю я, поднимаясь из кресла и проходя к окну.
Выдыхаю и смотрю вниз на проезжающие под окнами автомобили.
В этот момент телефон на столе начинает вибрировать. Я машинально бросаю взгляд на экран. Сообщение от Елены:
Тимур, срочно посмотри видео, ссылку скинула в мессенджер.
Что ещё за видео?
Не вовремя, конечно. Но что-то в её сообщении настораживает. Слишком срочно. Я открываю мессенджер и вижу присланную ссылку. Кликнув на неё, переключаюсь на видео. Первые несколько секунд ничего не происходит, только репортёр, что-то говорящий на камеру, но потом…
Лица. Эти знакомые лица. Мачеха Ангелины и её отец. Я застываю, когда
