Моника Бейком - Через реку забвения

Тереза вздрогнула. Эмоциональная привязанность! Удивительно, но Брюс тоже употребил это выражение. Не потому ли, что любовью подобное душевное состояние назвать трудно? А под словом «другой» он, вероятно, подразумевает себя.

— Я… — Едва начав, Тереза умолкла, потому что ее горло сковало спазмом. Кое-как справившись с собой, она произнесла с нотками мольбы в голосе: — Я не знаю, Брюс!

Повисло молчание. Оба сидели, не поднимая глаз. Тереза рассматривала тканый рисунок на белой скатерти, которой был накрыт стол. Прошла, наверное, целая минута, прежде чем она услышала:

— Солнышко, я тоже хочу кое-что сказать тебе.

Подняв голову, Тереза увидела, что Брюс серьезно и пристально смотрит на нее. Она вопросительно взглянула на него, и он продолжил:

— Мне необходимо, чтобы у тебя не было никаких сомнений на мой счет. — Вновь замолчав, Брюс в свою очередь оглядел зал, который к этому времени заполнился более чем на треть. Он мрачно усмехнулся. — Вот не думал, что придется говорить об этом в ресторане! Но раз уж так вышло… — Он вновь посмотрел Терезе в глаза. — Ты должна знать: то, что произошло между нами в субботу, имеет для меня огромное значение. И случилось это не просто так. Словом… я тебя люблю. Подожди, не прерывай! — попросил он, видя, что Тереза шевельнулась. — Началось это давно. Собственно, думаю, я полюбил тебя, как только увидел. То есть, как нетрудно догадаться, три года назад. И люблю по сей день. Вот почему для меня так важно знать, как далеко ты готова зайти в стремлении оставаться самодостаточной.

Тереза усмехнулась.

— Как далеко? Похоже, эта затея вообще провалилась. Такое у меня возникло чувство после беседы с тобой.

Брюс взволнованно вздохнул.

— Значит, у меня есть надежда?

Тереза потерла пальцами лоб.

— Понимаешь, мне очень трудно дать тебе сейчас однозначный ответ. Я еще не до конца разобралась в собственных эмоциях. Но… мы можем вернуться к этому разговору, когда я удостоверюсь, что чувства к Патрику наконец покинули мое сердце.

— Что ж… — сдержанно произнес Брюс. — Мне остается только ждать. Потому что в своих чувствах я уверен.

Пару секунд Тереза смотрела на него, потом взяла бокал и залпом допила его содержимое.

— Не нужно ждать, — произнесла она чуть хрипловато. — Пока я не могу сказать тебе те слова, которые ты, наверное, желал бы услышать, но одно знаю твердо: мне с тобой очень хорошо. Понимаешь?

Брюс протянул руку через стол и сжал ее пальцы.

— Да. Глаза его заблестели. — Мне с тобой тоже.

Тереза улыбнулась.

— Значит, ты согласен отправиться сейчас ко мне?

Вместо ответа Брюс оглянулся в поисках официанта, который обслуживал их столик. Тот заметил его взгляд и приблизился.

— Счет, пожалуйста, — попросил Брюс.

Пока белый лимузин вез Терезу и Брюса на Броудвик-стрит, они не размыкали объятий. Когда подъехали к дому, Тереза сама сообщила водителю, что его услуги сегодня больше не понадобятся. Косвенным образом это означало, что она оставляет Брюса ночевать.

— Ты уверена? — шепнул Брюс ей на ухо, под локоток ведя ее к подъезду.

Она рассмеялась негромким грудным смехом.

— Пожалуй, сейчас это единственное, в чем я уверена!

Войдя в холл, они обменялись несколькими ничего не значащими фразами с миссис Фадж. Та уже не удивилась, увидев их вместе.

— Добрый вечер, добрый вечер, — закивала она в ответ на приветствие Терезы.

— Запомните, пожалуйста, — сказала Тереза, кивнув на Брюса, — мистеру Харрингтону не нужно ждать, пока я отвечу вам по домофону. Впускайте его ко мне сразу.

— Понятно, мисс Уэйн, — заулыбалась консьержка. Она провожала поднимающуюся по лестнице парочку взглядом, пока та не скрылась из виду.

В холле квартиры, едва успел защелкнуться электронный замок на входной двери, Брюс с жадностью припал к губам Терезы. Она отвечала с не меньшим пылом и даже первой принялась расстегивать молнию на куртке Брюса.

Впрочем, он быстро перехватил инициативу, стянул с Терезы пальто и бросил его на пол, не прерывая поцелуя ни на мгновение. Затем Тереза сдернула с плеч Брюса куртку. Руки из рукавов он высвободил сам. Потом, не помня себя от наплыва чувств, он подхватил Терезу на руки и понес в спальню…

Дальше было турне. Оно началось через неделю в Брюсселе и продолжилось в крупных городах Европы.

Вместе с Брюсом, Синтией, командой музыкантов, техников и прочим обслуживающим персоналом Тереза побывала в Бельгии, Голландии, Германии, Австрии и Франции.

Все время гастролей слилось для нее в сплошную полосу напряженной, но приносящей радость работы и пронзительного чувственного удовольствия, которым были наполнены ночи.

Они с Брюсом жили в разных номерах гостиниц, однако это ничуть не мешало их интимному общению. О чувствах по взаимному молчаливому согласию они не говорили, зато часто занимались любовью.

Разумеется, музыканты очень быстро поняли, какие отношения связывают Терезу и Брюса, но как-то не особенно этому удивились. Впрочем, освещавшим турне представителям средств массовой информации никто ничего по этому поводу не сообщал, хотя ни Тереза, ни Брюс специально никого не предупреждали. Синтия с интересом наблюдала за развитием романа и, кажется, немного завидовала Терезе.

Спустя месяц и одну неделю в Париже состоялся последний зарубежный концерт. В тот же день, в субботу, вся команда в час ночи вылетела в Эдинбург, чтобы успеть подготовиться к выступлению, намеченному на вечер воскресенья.

Большую часть дня Тереза проспала в своем номере в расположенном в сердце Эдинбурга отеле «Кинг Джеймс». Ей нужно было хорошенько отдохнуть перед выходом на сцену. С Брюсом они накануне договорились встретиться в концертном зале «Мюррей-холла», куда Тереза и отправилась в сопровождении Синтии ближе к вечеру.

Как обычно, Тереза сначала присоединилась к музыкантам, которые перед концертом настраивали на сцене инструменты. Она пропела несколько рулад в микрофон, пробуя голос — звукооператоры тем временем проверили работу аппаратуры, — затем направилась в отведенную ей гримерную.

— Заходил Брюс, передал свои извинения за то, что не сможет встретиться с тобой перед концертом, — сообщила ей Синтия.

Тереза удивленно взглянула на нее.

— В самом деле? Почему?

— Он упомянул что-то про необходимость съездить по каким-то делам с Филом.

Фил Бакстер был их финансовым директором.

— И больше ничего не говорил?

Синтия пожала плечами.

— Только то, что постарается вернуться сюда как можно скорее.