Другие - Харпер
Кенни наклонился к ней, вдыхая запах от шеи, расстёгивая девушке штаны. Кива уже была готова к привычным ощущениям чужого тела в себе, но пока мужчина приятно гладил ей спину, подозрительно нежно целовал ей шею, без укусов, оставляющих долгие следы на коже. Скорее всего, у него и правда было хорошее настроение, раз сегодня он хотел не только получать удовольствие, но и дарить его. Кенни наклонил девушку на кровать, поглаживая её ягодицы и не больно сжимая их. Кива послушно оперлась руками о кровать, оставаясь ногами на полу, как от неё требовалось. За всё время она усвоила, что глупо противостоять его прихотям и желаниям. Мужчина спустил с неё брюки до колен, расстегнул свои, Кива почувствовала прикосновение головки члена к своей плоти. Он провёл членом по её половым губам, разводя их в стороны, терся головкой о клитор, положил ладонь на поясницу, давая знак прогнуться сильнее.
Когда он вошёл в неё, девушке было даже приятно, что в этом проявлении их жизни было очень редко, мужчину не заботила удовлетворенность девушки, но сегодня было иначе. Он не грубо двигался, доставляя им обоим удовольствие. Его руки на талии не насаживали её на себя, как это бывало обычно, а просто гладили, приятно сжимая. Вскоре девушка сама подалась навстречу ему, не удержав призрачного стона. Кенни начал вколачиваться на всю длину, от неожиданного ускорения Кива сжала в руках простынь, радуясь, что сегодня оно не вызывает болезненно-тупых ощущений внизу живота. Кенни схватил её за волосы у затылка, вынуждая запрокинуть голову. Сегодня он хотел от неё ответной реакции, поэтому не был так эгоистичен. Несколько её стонов не боли, а удовольствия, доставили его самолюбию наслаждение. Вскоре он кончил ей на спину и оставил молодое тело. Девушка какое-то время постояла в неизменной позе, затем выпрямилась, она тяжело дышала. Неожиданно ощутила прикосновение к спине, Кенни вытирал её полотенцем. Девушка прижалась к его груди затылком, слегка потерлась. Кровать была намного уже, чем та, что стояла у Аккермана дома, но сегодня более частые и плотные прикосновения не напрягали, и вдвоём они уснули, так непривычно близко друг к другу.
С утра позавтракали той же самой кашей, что им подали вчера на ужин. Кенни сказал, что даёт девушке несколько часов на её дела, и что в час дня они продолжат свой путь в Хлорбу. Кива кивнула и вышла из трактира. За то время пока её не было, Кенни успел проверить лошадей, поболтать с хозяином заведения, который был его знакомым. В городе было безопасно, будто бы царили свои законы. Девушка вернулась раньше времени довольная и взбудораженная. Кенни не стал её спрашивать, как прошли её поиски. Лишь попрощался с трактирщиком и пошел к стойлам, где были их лошади. Девушка застонала, снова взбираясь на своё животное. За ночь кони отдохнули и бодро двинулись заданным темпом. На второй день девушка спокойно и правильно держалась в седле, только теперь мешали натертые бедра, впрочем и хуже не становилось.
Вечером они уже добрались до стены Роза. В этот раз где-то останавливаться Кенни не собирался, хотел всё сделать за сегодняшнюю ночь. Так и вышло. Привязав лошадей за городом на длинной привязи возле реки, они проникли в Хлорбу, солнце ещё не ушло и дарило свой свет. Им очень повезло, сегодня как раз Эйснер встречался с кем-то из подземного города, поэтому находился не дома, а в одном из трактиров вместе с группой своих людей. Туда-то они в вдвоём и направились. Кенни не было нужды пояснять девушке план действий, та прекрасно ощущала его настрой. Не разговорчивый, он иногда улыбался своей жуткой улыбкой, от него веяло жаждой крови. Он не дал распоряжений Киве по тому, как стоит ей проникнуть в дом или до какого момента ей держаться в тени, значит хотел от неё открытых действия, хотел от неё активного участия.
Когда они дошли до места, то, по всей видимости, встреча Эйснера и бандита Мора из подземного города уже началась. В зале было человек двадцать, разношерстная компания, поделенная на два лагеря. Никого постороннего в доме не было. Они тихо переговаривалась, когда Кенни зашёл внутрь. Секундное замешательство, прервал человек, по манерам из подземного города, и направился к нему, кивнув в знак приветствия, он встал, скрестив руки на груди.
— Потрошитель, босс не ждал тебя, уходи.
— Какая жалость, что именно вы здесь, Зак, ничего не имею против Мора.
Кенни, не обращая на мужчину никого внимания, прошел к лестнице. Не обернулся он и на звук доставаемого из ножен кинжала, сделал шаг на первую ступеньку. Зак хотел подойти и вонзить кинжал в спину наглому Потрошителю, но тут его ладонь была проткнута насквозь. Наверное, все только тогда заметили девушку, которая раньше стояла возле двери, а сейчас державшую руку мужчины свои ножом, не позволяя тому двинутся вперед. В глазах было сожаление, теперь она поняла, какая роль ей отводилась этим вечером. Кенни не обращал внимания на легкий вскрик позади, шум отодвигаемых стульев, он неспешно, неумолимо поднимался в верхнюю комнату. Никто не двигался, никто пока не хотел открыто действовать против Жнеца. Кива произнесла спокойным голосом, в котором таилась угроза:
— Ты не можешь так легко добраться до него.
Зак хотел бы дернуться, но девушка повернула нож в его ладони, причиняя боль, но он не закричал. Лишь выплюнул в сторону Кенни, который дошёл до площадки на втором этаже:
— Ничего лучше, чем притащить сюда свою шлюху, ты не придумал, а?
Жнец остановился возле двери, слегка повернул голову и небрежно бросил:
— Для вас было бы лучше, если бы она правда была шлюхой, — он поправил шляпу, его лицо озарила жуткая улыбка, — но к вашей беде, она как моя тень.
На этом он открыл дверь на втором этаже и зашел в неё. Все стояли, не зная что делать, впрочем, замешательство бандитов Мора было более кратким, чем людей Эйснера. Кива быстро оценила ситуацию, рельеф местности, и начала свою грязную работу.
Когда Кива поднялась наверх, Кенни уже закончил, он убил и Эйснера и Мора, свидетели никому не нужны. Аккерман не спросил её все ли внизу, он не сомневался ни в ней, ни в её навыках, ни в
