Кристина Лестер - Утро в Нормандии

– Кейт… Кейт, ну что же ты делаешь со мной?

Кейт сидела в вагоне-ресторане и курила какую-то крепкую, но очень вонючую сигарету, которую официант предложил взамен вишневого табака. Ничего, скоро она доберется до своего мешочка, до своей машинки, которая ловко скручивала симпатичные сигареты… Кейт с отвращением затянулась. Итак, он обсуждал ее персону со своей бывшей любовницей. Да и можно ли назвать ее бывшей? Алиса и не таких переживала, как она сама утверждает. И всегда Бернар возвращался к ней. Кейт подавила в себе удушающий приступ рыданий, когда представила, как сильно она сама любила бы его, проведя с ним столько лет, как Алиса. Наверное, с каждым годом – еще сильней… Нет, лучше не плакать.

Итак, он обсуждал ее саму, ее проблемы и даже Жана. Даже эту душевную боль, которую Кейт едва успела открыть Бернару. А успела ли? Не важно, главное, Алиса все прекрасно знает и смеется над ней. Да и вместе они, наверное, смеялись. А может быть, все эти признания в любви – тоже розыгрыш? Смешной и забавный. Нет, Бернар не шутил… Кейт снова вспомнились их прогулки под серым зимним небом. Вот тогда что-то появилось и в ней тоже. Что-то смутно зародилось, и она еще яростней стала отталкивать его любовь. Почему? Боялась еще одной боли. Еще одного разочарования. Вот оно и случилось! Не нужно было торопиться и раскрывать свою душу этим людям: Алиса все равно приехала бы рано или поздно. И Мари тоже хороша… А ведь она первая услышала, что Кейт любит Бернара. Кейт даже себе самой раньше в этом не признавалась. Истина открылась ей только под проникновенным взглядом Мари.

…Приехав в Париж, она бросилась в свою квартиру. Вещи надо собрать и прямо сейчас – в аэропорт. Кейт стояла посреди своей комнаты, озадаченно закусив указательный палец. Нет, прямо сейчас – не получится, она должна забрать документы из Сорбонны и уволиться с работы. Но это мелочи, уволиться можно и по телефону, когда она уже будет в Техасе, все равно там ее ждут не раньше конца недели.

Кейт нашла две большие дорожные сумки, покидала в одну – немногочисленную одежду, в другую – учебники, сувениры, в общем, всякую чушь, которую на полках обычно не заметно, а стоит собрать ее в кучу – занимает много места, бьется, да еще и вдобавок оказывается совершенно неподъемной. Багаж вообще-то следует упаковать, иначе она все переколет еще до аэропорта, а уж в самолете и подавно от этих штучек ничего не оставят. Но заниматься этим некогда, с минуты на минуту приедет Бернар, а она не хочет с ним объясняться. Она хочет все и всех забыть. И Париж забыть навсегда… Куда же ей пойти? Пожалуй… Пожалуй, бабушка и дедушка – вот единственное спасительное место, где она сможет как следует собраться в дорогу. Кейт навсегда распрощалась с хозяйкой квартиры, жившей по соседству, и вместе с таксистом вытащила вещи из дома.

Она даже не успела придумать более-менее удобоваримый сценарий и причину своего бегства. Что им говорить? Позвонив в дверь и увидев на пороге бабушку, Кейт почувствовала, что помимо ее воли слезы полились из глаз.

– Бабушка! – Кейт обняла ее и спрятала лицо на плече, но поздно: та уже что-то поняла. – Можно, я оставлю у вас вещи на пару часов? Я съехала с квартиры.

– Проходи, оставляй на сколько хочешь. Что с тобой, Кейт? Ты же не плачешь никогда?

– Ничего… Это аллергия на цветы. Весна… Да, бабуля, я улетаю в Техас.

– А как же учеба?

– Я ухожу. Я решила забрать документы.

Глаза у той округлились. Ну вот, не хватало сейчас выслушивать дешевые нравоучения.

– Бабушка! Это не обсуждается!

– Хорошо-хорошо. Если ты решила… – Бабушка исподтишка хитро смотрела на Кейт. Потом тяжко вздохнула. – Кстати, ты очень удачно зашла. Только что звонил твой папа. У них там… Ох, ну ты лучше сама позвони.

– Что у них там? – Кейт не на шутку испугалась. Беда не приходит одна, теперь и дома все не слава богу.

– Нет-нет, – театрально замахала руками бабуля, – звони сама.

Она дрожащими руками набрала свой номер.

– Алло, папа? Что случилось?

– В каком смысле?

– У вас что-то произошло?

– С чего ты взяла? – От родного голоса и оттого, что все так плохо, Кейт расслабилась и тихо застонала в трубку.

– Кейт, кто тебя напугал? Почему ты… Кейт! Да ты никак плачешь?!

– Ыыы! Папа, я возвращаюсь к вам! Навсегда-а! Я… забираю документы из Сорбонны, увольняюсь, к черту, с радио!

Тишина в трубке заставила Кейт немного успокоиться.

– Алло, папа, ты меня слышишь?

– Это из-за мерзавца Жана?

– Нет!!!

– Кейт, при чем тут учеба? Существует такое разумное решение: подожди годик, отдохни, возьми академический отпуск…

– Я не вернусь больше в Париж!

– Если ты уйдешь сейчас, у тебя не будет выбора.

– Я уже все выбрала!

– Подумай, ведь они не доплатят тебе стипендию за целых три месяца!

– Ну и черт с ней! Я и зарплату забрать не успею!

– Я запрещаю тебе, Кейт! Я… я продам твоего Харли! Представляешь, он будет жить у других людей!

– Не-не-нельзя!

– Можно, Кейт, можно. – Папа решил прибегнуть к самому последнему аргументу, больше в запасе ничего не осталось: – Кейт, ну подумай, как они все будут смеяться над тобой: они ведь не поверят, что ты сама ушла. И про твою популярность на радио здесь никто не знает. Для здешних людей ты – просто выскочка, которая решила покорить Париж, и они все только и ждут твоего позорного возвращения.

Тишина в трубке, казалось, длилась вечность. Но отец терпеливо ждал, боясь одной репликой, одним звуком нарушить почти сработавший механизм.

– Ладно, валяйте. Я согласна написать заяву, – сказала она по-американски. Даже по-техасски.

Кейт тут же покоробили собственные слова. Так она уже давно не говорила. Ее выражения, ее язык стали мягкими, живыми и красивыми, как вся парижская жизнь. Жаль будет уничтожить это только потому, что она снова вернется домой!

– Хорошо, – поправилась она тихо, – не волнуйся, папа. Я не заберу документы.

– Когда у тебя рейс, дочка?

– А вот это – вопрос. – И тут же в ее голове созрел восхитительный план. Всем сердцем она сопротивлялась этому плану, но стратегия требовала изощренности. Кейт знала, как ей сбежать от Бернара!

– Папа, я перезвоню тебе из аэропорта. Спасибо тебе.

– За что?

– Сам знаешь. Пока.

После этого она заказала по телефону билет на завтрашний рейс. Когда Бернар попросит проверить списки пассажиров до Остина, ему скажут, что мадемуазель Морган улетает только в среду, в двенадцать. А она сейчас напишет заявление в Сорбонне, возьмет вещи и улетит сегодняшним четырехчасовым рейсом. Но почему она так уверена, что Бернар будет ее искать?..

Бернар, конечно сходил первым делом на квартиру Кейт, но скорее так, для галочки, потому что меньше всего на свете рассчитывал обнаружить ее там. Однако хозяйка квартиры, по совместительству соседка Кейт, сообщила: