Сьюзен Коннел - Славная девочка

Свернув финансовый отчет в трубочку, она взяла его двумя руками и, как в подзорную трубу, посмотрела в него на потолок. Тяжело вздохнув, она подумала, почему все-таки она испытывает необъяснимую вину из-за того, что ушла от Эвена, будто ей и без этого стрессов не хватает. И хотя воспоминания о времени, проведенном вместе с ним, вызывали бурю эмоций, она без конца напоминала себе, как несказанно подло обошелся он с ней в конце. На самом-то деле, если бы ей сейчас довелось его увидеть, она сказала бы ему пару ласковых слов. Тут дверь позади нее отворилась.

– Холли!

Она резко обернулась.

– О, это ты, Дейв.

Дейв, протиснулся в тесный кабинет.

– Я тебя не напугал? Что-то ты бледно выглядишь.

– Да ничего, просто тут очень душно становится, когда дверь закрыта.

– А ты уверена, что причина именно в этом?

– Бог его знает, может, заболеваю чем. Мне вчера от куриного бульона плохо стало, да и сегодня что-то не здоровится.

Дейв совершенно определенно чувствовал себя неуютно.

– А ты уверена, что это не… понимаешь, Холли, когда моя жена была… – Он подошел еще на полшага и оперся на ее стол. – Тебя по утрам не тошнит?

– Смеешься, Дейв? Если тут и есть какая причина, то это стресс.

Он еще какое-то время посмотрел на нее, потом пожал плечами.

– Ну что ж, можно списать и на это, хотя сидеть и ждать, где именно разразится тропический ураган, отнюдь не повод для смеха.

Она засмеялась. Впервые с тех самых пор, как ушла от Эвена.

– Так что, нет никаких сведений насчет того, куда двинулся ураган Сэлиза? – Он покачал головой. – Ну и чем я могу быть полезна?

Он задумался:

– Скорее это я могу быть тебе полезен.

– А в чем дело? – Она бросила финансовый отчет на стол и кивнула в сторону главного коридора, который начинался позади ее собственного кабинета размером с почтовую марку. – Что они там говорят? Точнее, что более важно, что говорит мистер Уилоугби?

Оглянувшись, Дейв быстро прикрыл за собой дверь.

– Он ругает не тебя и не твою работу, ему не нравится этот наряд, в котором ты являешься в офис.

Холли почесала голову, ей то и дело приходилось это делать из-за короткого темного парика.

– А какая собственно разница, ношу я парик или нет?

– Ему не нравится… э-э-э… низкий лоб, а еще мистер Уилоугби говорит, что ему очень хотелось бы знать, как ты собираешься быть общественным представителем Лемонэйд, если тебя на людях не видели уже много недель, если ты прячешься здесь, стоит посетителю или журналисту показаться у нас в офисе. Кроме того, он без конца говорит, что ты могла бы занять нормальный просторный кабинет, а вместо этого прячешься в этом стенном шкафу. – Дейв прочистил горло и уставился на свернутый в трубочку финансовый отчет на столе. – Тут уже кое-кто поговаривает, не взять ли нам в качестве общественного представителя какого-нибудь спортсмена.

Лоб у нее все сильнее напрягался. Конечно же, она слышала, как перешептываются сотрудники Лемонэйд и как постепенно изменяется их отношение к ней. Они вели себя вежливо, но старались держаться подальше. Холли села и, положив локоть на стол, потерла лоб.

– Еще что?

– А еще, Холли, с каждым днем все больше ходит слухов об этом самом втором плакате. Денис Кратчи вчера вечером в своей передаче опять об этом говорил. И у нас тут начинают волноваться: а вдруг это на самом деле правда? Не мешало бы тебе с этими слухами покончить, иначе я боюсь, как бы шурин Уилоугби и впрямь не занял твое место в Совете.

Холли кивнула, он был совершенно прав.

– Спасибо, Дейв.

– Я просто подумал, что не мешало бы тебе знать, ну… чтобы ты хоть что-то могла сделать. – Он потянулся было к дверной ручке, но вдруг резко повернулся и снова заговорил: – Холли, я очень не хочу видеть на этом месте шурина Уилоугби, единственное, что он умеет – это носить фрак и пить мартини со спонсорами, но ведь именно ты – единственная, кому удалось созвониться с президентом фармацевтической компании и добиться, чтобы он пожертвовал нам витамин А, когда он был нам необходим для индийского проекта, ведь до этого мы ему много месяцев запросы посылали и все бесполезно. Как тебе удалось заставить его?

Холли задумчиво склонила голову:

– Ведь нам и на самом деле нужен был витамин А, – медленно заговорила она, – вот я и решила, что раз цивилизованные меры не срабатывают, то придется применить более агрессивный подход, ведь положение, в котором оказались эти нуждающиеся дети, не только не улучшалось, но наоборот, с каждым днем ухудшалось. Вот я и подумала, а чего мне собственно терять? – Медленно вставая из-за стола, она поймала себя на том, что на губах ее заиграла улыбочка. – Да чего мне, собственно, терять? – повторила она.

Дейв разгладил свои черные до плеч волосы и засмеялся.

– Правильно, тогда ты и взяла быка за рога. Ладно, если я чем могу быть тебе полезен, дай мне знать.

Тут Холли взяла да и сорвала парик.

– Спасибо тебе, Дейв! – Она кинула парик в мусорную корзину и тряхнула головой, расправляя волосы.

– Ты мне уже помог. – Взяв сумочку, она вышла вслед за ним. – Мне надо отойти по делам, но я думаю, что вернусь еще до конца рабочего дня.

Когда Стюарт Хамелтон открыл дверь в свою студию после обеда, ему было что сказать человеку, которого он там увидел.

– Ну и дерьмово же ты выглядишь, Холли. Фунтов пять веса нагнала, по большей части на морде. Загорала без тента, вижу. Интересно, сколько теперь потребуется времени, чтобы свести эти веснушки и привести твою кожу в порядок. Нос облезал, правильно говорю? Ладно, знать ничего не желаю, пойдем.

Они прошли внутрь, и едва он закрыл дверь, как она повернулась к нему.

– Со мной все в порядке, Стюарт, спасибо за то, что поинтересовался. А ты как?

– Извини, – выражение лица у него было довольное, но одновременно немного грустное из-за веснушек и нескольких лишних фунтов. – Но ведь теперь, когда решила перестать играть в прятки, когда решила вернуться ко мне на работу, кто-то должен был тебе сказать правду. А почему ты, собственно, в бежевом, ведь это не твой цвет?

Она поразилась его твердолобости, у нее дух захватило от его нахальной уверенности в том, что она вернется к нему на работу. Пока он ходил вокруг нее, изучая под разными углами, она осматривала студию.

Основное место на стенах с трофеями Стью по-прежнему занимали ее фотографии.

– Пора с этим кончать, Стью.

– А как же, – пробормотал он, приподымая прядь ее волос. – Давно надо было кончать с этим расколом.

Она оттолкнула его руку.

– Какая-то ты другая стала, Холли. – Он потер губы пальцами. – Нет, ты совершенно определенно изменилась. Я вот теперь думаю, как мне лучше будет подать тебя на обложке праздничного выпуска «Велбот энд Лейс». Я сначала было подумал, что лучше всего подойдет зеленый бархат, но почему-то мне теперь так не кажется, может быть, темно-синий с блестками или бордовый?