Инга Берристер - Бесконечная истина

Джейн изумленно воззрилась на Эндрю. Как он может сомневаться, когда каждая клеточка ее тела стремится к нему? Ей не хотелось говорить, ей хотелось совсем другого. Осознав, о чем она думает, Джейн густо покраснела. Эндрю ведет себя как разумный человек, и не его вина, что у нее случилось нечто вроде раздвоения личности: одна, более трезвая часть ее сознания понимает, что Эндрю прав, а другая тем временем мечтает, чтобы он перестал, наконец, рассуждать и занялся с ней любовью. Она снова ужаснулась перемене в себе. Что сталось с ее принципами?

— Ну так как, Джейн? Что ты выбираешь? Согласна ты разделить со мной жизнь со всеми ее радостями и бедами? Мы можем продолжать работать вместе, но неизбежно настанет время, когда твоя карьера должна отойти на второй план. Я не собираюсь делать вид, будто не знаю, насколько она для тебя важна, но и не хочу лгать и притворяться, будто не мечтаю о детях.

Дети. Ее и Эндрю. В душе Джейн шевельнулось что-то теплое. Она положила руку на живот, словно там уже рос ребенок Эндрю.

— Джейн, я хочу, чтобы ты стала моим полноправным партнером во всем — и в любви, и в жизни. Будь моей женой, матерью моих детей. — Помолчав, он тихо добавил: — Я разговаривал с твоей матерью — заезжал к ней, понадеявшись, что ты могла вернуться домой. Из ее рассказа я понял, как ты относишься к своей карьере и к браку. Мы оба знаем, что я мог бы заняться с тобой любовью прямо сейчас и на какое-то время все остальное перестало бы для нас существовать. Но только на время, ведь мы не можем спрятаться от остального мира на всю жизнь. Тебе решать, Джейн.

Джейн хотелось возразить, что он играет не по правилам, что она не хочет принимать на себя всю тяжесть решения, особенно теперь, когда ее обуяла страсть.

Карьера и брак… Эндрю, дети… Работать с ним, стать его женой и партнером… Раньше Джейн видела только ограничения, которые налагает замужество на свободу женщин, но только сейчас впервые поняла, почему женщины с ними мирятся, почему добровольно соглашаются нести двойную ношу семьи и работы, и не просто соглашаются, а даже видят в этом счастье.

Вероятно, жить с Эндрю будет нелегко. Когда два человека живут и работают вместе, трения неизбежны, их мнения по каким-то вопросам могут расходиться, к тому же ее ждут обычные трудности работающих женщин. Но без Эндрю ее жизнь будет пустой. Пожалуй, впервые за всю сознательную жизнь Джейн больше не привлекала перспектива одиночества.

Она вспомнила родителей, которые после четырех десятков лет совместной жизни сохранили нежность друг к другу, и глаза защипало от слез. Не раз бывало, что, становясь невольной свидетельницей проявления любви и нежности какой-нибудь пары, Джейн торопилась отвернуться, не желая этого видеть.

Да, ей предстоит нелегкая жизнь, но то, за что стоит бороться, никогда не бывает легким. Если она отвергнет Эндрю, ей уже не удастся вычеркнуть его из своей жизни, словно его никогда не существовало. Последняя неделя показала Джейн, ;что она уже не сможет продолжать жить по-прежнему.

Эндрю, словно услышав ее сомнения, нежно прошептал:

— Не бойся, вдвоем мы все преодолеем.

Не бойся? Разве я чего-то боюсь? И вдруг Джейн осенило: он прав, я действительно боюсь, боюсь доверить свое сердце другому человеку, разделить свою жизнь с кем-то, но больше всего боюсь полюбить и затем потерять любимого, боюсь боли и одиночества.

Одиночество. За последнюю неделю она изведала его горький вкус. И вот теперь Эндрю дает ей шанс оставить это гнетущее чувство позади, зажить настоящей, полной жизнью.

Джейн вздохнула поглубже и неуверенно начала:

— Нам придется венчаться в церкви, где служит отец. Соберется вся деревня и…

— … И в твоих волосах будут розы, — продолжил Эндрю. — Ты будешь в голубом атласном платье, но только не в белом, потому что наша совместная жизнь начнется сегодня, с этой ночи, которую мы запомним навсегда.

Джейн положила руку ему на грудь и почувствовала гулкие удары сердца. Прямо под ее рукой сердце Эндрю забилось чаще. Он легонько толкнул ее, снова укладывая на диван, и стал осыпать страстными, обжигающими поцелуями ее лицо, шею, грудь, потом припал губами к соску, и кровь Джейн превратилась в раскаленную лаву.

Некоторое время Эндрю позволял ей исследовать его тело, пока самообладание не покинуло его. Тогда он вновь завладел инициативой и принялся ласкать Джейн руками и губами, не оставляя без внимания ни один дюйм ее шелковистой кожи. Джейн попыталась ответить тем же, но Эндрю хрипло прошептал ей на ухо:

— Не сейчас, дорогая, в другой раз, я не могу больше.

Он раздвинул ее бедра и проник туда, где уже побывали его ласковые пальцы и жадные губы. Джейн затрепетала, предвкушая полное слияние с любимым.

Волшебство, которое рождалось между ними, принадлежало им одним, но вместе с тем было частью мироздания и вмещало в себя всю вселенную.

Ощущения, которые испытывала Джейн, превосходили все, что она когда-либо чувствовала или даже могла себе представить. Казалось, эта ночь вобрала в себя все наслаждение, которое ей отпущено судьбой, и в то же время Джейн знала, что это не так. У них впереди вся жизнь, и незабываемые мгновения будут повторяться столько, сколько они захотят.

Обессиленная Джейн призывно посмотрела на Эндрю, и он ответил ей взглядом, полным любви.

— У меня до тебя никого не было… В моем возрасте это смешно?

— Что ты, глупенькая, я счастлив. Но если бы кто-то и был, это не имело бы значения, главное, ты со мной, ты любишь меня. Что касается моих отношений с женщинами… мне везло, и все мои связи кончались по взаимному согласию. Но раньше все было по-другому, удовольствие, которое я получал с другими женщинами, было чисто физическим. Я никогда не испытывал ничего подобного.

Эндрю погладил кончиками пальцев ее плечо, и Джейн почувствовала, как снова наливается желанием. Она закрыла глаза, отдаваясь ощущениям, которые дарили его прикосновения, и тоже стала ласкать Эндрю.

— Знаешь, у нас не всегда будет так, как сейчас, — вдруг посерьезнев, сказал он. — Иногда ты будешь меня ненавидеть, может быть, временами даже станешь жалеть, что вышла за меня замуж.

— И меня будет пугать глубина моих чувств к тебе, — подсказала Джейн.

— А вот это зря, этого никогда не бойся. Я так же завишу от тебя, как ты от меня. Когда ты написала это чертово заявление об уходе, мне показалось, что мир рушится. Я пытался обмануть себя, повторял, что рад такому решению проблемы, которую я сам даже не решался признать. Меня пугала любовь к тебе, я пытался с ней бороться, так же, как ты боролась со своим чувством ко мне. Как хорошо, что мы оба проиграли.

— Наоборот, — с улыбкой возразила Джейн, — мы оба выиграли.