Мэхелия Айзекс - Сила твоих чар

– Алисия!

Это был сам де Грасси-старший, еще бледный и худой, но выглядевший намного лучше, чем несколько недель назад. Теперь его голос звучал почти так же властно, как и восемь лет назад.

– Пожалуйста, – с неожиданным смирением добавил он. – Нам нужно поговорить.

Оставалось лишь подчиниться. Дик следил из окна, как Жан помог сесть на заднее сиденье лимузина сначала хозяину, а затем Алисии.

Месье Жозеф извинился перед ней, но было видно, что он еще слаб. Алисию удивило, что мадам де Грасси позволила мужу совершить такое путешествие.

Самой Алисии было не до этикета. Оказавшись рядом с Жозефом на заднем сиденье, она думала только о Бертране и мрачном будущем, которое ждет ее, если сын не захочет вернуться домой.

– Поезжайте, Жан, – сказал Жозеф. Обернувшись, Алисия увидела, что Дик неодобрительно покачал головой и отошел от окна.

– Это ваш работодатель? – спросил месье Жозеф, когда они свернули за угол.

Алисия кивнула.

– Да. Владелец издательства. Его зовут Ричард Уэллер.

– И давно вы работаете здесь?

– Несколько лет. – В голосе Алисии прозвучала нотка нетерпения. Зачем он даром тратит время? У них нет ничего общего. Какое ему дело до ее жизни? – Куда мы едем?

– Прошу прощения. – Кажется, месье Жозеф почувствовал владевшее ею нетерпение. – Мы едем в гостиницу, в которой я останавливаюсь каждый раз, когда бываю в Лондоне.

Алисия поджала губы. Значит, свидание будет продолжительным.

– А это обязательно? – спросила она. Если ее ждет самое худшее, лучше узнать об этом как можно раньше. – Я понимаю, в ресторане вам было бы легче сообщить мне неприятную новость, но я предпочла бы откровенный разговор с глазу на глаз.

– Откровенный разговор? – Месье Жозеф явно расстроился. – Вы хотите, чтобы я все рассказал вам прямо в машине? – Внезапно он хлопнул себя по лбу. – Понял! Вам позвонила Мирей. Она обещала не делать этого, но я должен был знать, что…

– Мадам де Грасси мне не звонила, – быстро прервала его Алисия. – Но едва ли вы прилетели в Лондон, чтобы поинтересоваться моей жизнью. У нас с вами не такие отношения.

– Это так, – подтвердил месье Жозеф. – Так, значит, моя жена вас не предупредила?

– О чем? О том, что вы хотите отнять у меня сына, а я обязана смириться с этим?

– Сына? – Де Грасси-старший был сбит с толку. – Вы думаете, что речь пойдет о Бертране?

– А разве не так?

Слова старика ее ничуть не успокоили. Иначе зачем ему было прилетать в Англию? Только что-то чрезвычайно важное могло заставить его совершить такое изнурительное путешествие через несколько недель после тяжелой операции. А что может быть для него важнее, чем внук?

Его собственный сын!

Эта мысль застала ее врасплох. У Алисии возник холодок под ложечкой. О Боже, что заставило старого аристократа приехать к ней?

– Это… это должен быть Бертран, – продолжала упираться она. – А кто же еще?

Жозеф покачал головой.

– Я бы предпочел подождать до гостиницы, – чопорно сказал он, и Алисия поняла, что принципы не позволяют старику обсуждать семейные дела при шофере.

– Вы могли бы по крайней мере предупредить меня, чтобы я могла подготовиться и собраться с силами, – упрямо проворчала она.

– Собраться с силами? – насмешливо спросил Жозеф. – Алисия, вы слишком подозрительны. Разве вам не ясно? Если бы я хотел отнять Бертрана, то направил бы к вам своего адвоката.

– Но тогда…

– Ну ладно, раз вы так настаиваете… – неохотно ответил Жозеф. – Речь пойдет об одном несчастном случае.

– Несчастном случае? – ахнула Алисия. – С Бертраном?

– Нет, с Люсьеном, – устало ответил старик. – С моим сыном. Единственным сыном. Я приехал просить вас вернуться со мной во Францию. Если вы этого не сделаете, я боюсь… боюсь серьезных последствий.

15

Северные окрестности Монмуссо разительно отличались от южных. Дорога то и дело пересекала русла пересохших рек и овраги, поросшие чахлой растительностью.

Но Алисия, сидевшая на заднем сиденье лимузина, не обращала внимания на пейзаж. Во-первых, уже темнело; во-вторых, она продолжала колебаться, стоило ли приезжать сюда. Если ее отвергнут еще раз, она этого просто не вынесет. Однако когда месье Жозеф объяснил, что произошло, она не могла думать ни о чем, кроме Люсьена. Известие о том, что он вошел в загон к норовистому быку, привела ее в ужас. Это было не похоже на Люсьена. Он всегда предупреждал Бертрана, что с животными нужна осторожность. По словам Жозефа, Шарль тоже уговаривал его не приближаться к этому чудовищу. Почему он это сделал? Жозеф считал, что его сын вошел в загон просто по рассеянности. Животное тут же бросилось на него, пропоров Люсьену руку и оставив страшный шрам на бедре. При одной мысли об этом Алисию бросило в дрожь. Рваные раны вызывают обильное кровотечение, и месье Жозеф признался, что весь пол загона был залит кровью его сына. Лишь четверо мужчин смогли оттащить от него разъяренное чудовище, после чего быка пришлось пристрелить.

Когда вертолет доставил Люсьена в ту же марсельскую больницу, пациентом которой недавно был его отец, он был без сознания. Ему понадобилось переливание крови; к счастью, рог не порвал артерию на ноге. Однако Люсьен потерял много крови, и несколько дней его состояние внушало большие опасения.

Почему она ничего об этом не знала? Почему ей никто не позвонил? Почему никто не предупредил, что человеку, которого она никогда не переставала любить, грозит смерть? Ей сообщили об этом только сейчас. Гордые де Грасси были вынуждены смириться и обратиться к ней, И то лишь потому, что его физическое состояние нормализовалось, но моральное оставляло желать лучшего.

– Кажется, он… потерял интерес к окружающему, – с явным огорчением сказал ей Жозеф. – Сколько времени прошло с тех пор? Две недели? Как минимум. Его раны хорошо заживают. В конце концов, у нас такие травмы не редкость.

Алисия промолчала. Она не собиралась соваться в чужой монастырь со своим уставом.

– Ему давно следовало бы встать на ноги, – с несчастным видом продолжал Жозеф. – У него столько дел! Он знает, что мне одному со всем не справиться, но не хочет разговаривать ни со мной, ни с Бертраном.

Почему они решили, что Люсьен будет говорить с ней? Месье Жозеф не стал этого объяснять. Он даже не упомянул о том, как на случившееся среагировал Бертран. Просто сказал, что мальчик остался с бабушкой, вот и все.

Странно. Ведь Люсьену так нравилось проводить время с сыном…

Но когда она сказала об этом Жозефу, тот замялся.

– Он никого не хочет видеть, – наконец неохотно сказал старик. – Кроме Пьера. Приедете, сами увидите.