Сандра Мэй Сандра Мэй - Ни поцелуя без любви
— Морт, ты не можешь так поступить со мной…
— Я не должен был так поступать с собой и с женщиной, которую я люблю всю свою жизнь.
— Кто она?
— Зачем тебе это знать, Кора? Устроишь ей сцену?
— Этой маленькой белобрысой су… Морт, скажи, что это неправда! Фиджи Стивенс тебе не пара!
— Откуда ты знаешь про Фиджи Стивенс?!
— Я люблю тебя, я знаю о тебе все…
— Кора, все кончено.
— Морт! О, Морт…
— Завтра я надену Фиджи на палец обручальное кольцо, и на свете не найдется силы, которая сможет мне помешать. Прощай, Кора.
— Крошка Элис? Маленькая сладкая Элис? Это мистер Фейхи…
— Да пошла ты …, сука!
— Клер? Это Фиджи. Извини, что так поздно…
— Это уже не поздно, а рано. Чего тебе, змея, разбившая мою карьеру?
— Ой, вот только не надо изображать из себя сироту! В жизни не поверю, что ты не знаешь.
— Чего я не знаю, Ифигения?
— Того, что я везде поехала и все сделала!
— Сейчас у меня с грамматикой как-то не очень… куда ты поехала и что именно ты сделала?
— Я поехала с Вулфом в Лас-Вегас!
— Действительно подвиг. Все? Я спать хочу.
— Клер, ты такая дурочка… прям как будто ты блондинка. Ладно, спи. На свадьбу позову, так уж и быть. Чао.
— Подожди! Стой! Але! Прием! Никто и не думал спать! Какой замуж?! Расскажи мне все! Фиджи, если ты мне немедленно все не расскажешь, я тебя придушу и никогда в жизни не буду разговаривать!..
Возможно, кто-то из ночных собеседников и не выспался, но не Морт. Он уже с утра развил сумасшедшую деятельность. Прежде всего он поехал в ювелирный магазин и промаялся там добрых два часа, выбирая некую маленькую, но очень важную вещь. По окончании поездки в ювелирный он мог по праву гордиться собой, о чем и сообщили ему лучащиеся от счастья девушки-продавщицы.
Потом он лично заказал столик в своем любимом ресторане и договорился обо всех сюрпризах с метрдотелем. Объездил еще несколько магазинов. Вернулся домой и позвонил в Англию. Принял душ. Написал вежливое письмо мистеру Фейхи, в котором страшно сожалел, что не сможет заняться покупкой отеля «Сад Наслаждений» в ближайшие лет сто…
К двум часа Морт Вулф практически раздал все свои долги и полностью простился с холостяцкой жизнью — по крайней мере, внешне. Теперь он бродил по своей громадной квартире и нервничал. Шофер уехал за Фиджи, заняться было абсолютно нечем.
Он стоял у окна и смотрел на раскинувшийся внизу Нью-Йорк. Здесь, конечно, хорошо, но Моргу больше нравятся неспешные деревенские пейзажи старой Англии. Этот безумный ритм не для него. Большие города манят нас в юности, когда мы мчимся сломя голову и уверены, что птица удачи скрылась во-он за тем поворотом… А ведь птицы предпочитают тишину и свежий воздух…
Он вдруг представил себе, как Фиджи выходит в утренний сад, залитый солнцем и росой, как садятся ей на плечи и ладони птицы, как заливисто ржет в стойле пони с густой челкой… И как носятся по траве дети. Их с Фиджи дети.
Стукнула входная дверь, простучали каблучки по полу, и Морт с надеждой повернулся от окна. Однако улыбка немедленно увяла на его смуглом лице, потому что в комнату вошла вовсе не Фиджи.
Кора Стромберг.
На гладком и холеном личике Коры как всегда выделялись алые пухлые губы, а еще на этом личике горела самая настоящая, неприкрытая ярость. Кора отбросила назад волну густых каштановых кудрей и металлическим голосом поинтересовалась:
— Ну и как это понимать? Ты за кого меня принимаешь, Морт? За сопливую девчонку, которую можно бросить, небрежно известив по телефону? Я была вне себя!
— Это видно. Зачем ты сюда приехала?
— Чтобы взглянуть тебе в глаза, мой птенчик, и дать тебе шанс исправиться. Твоя Кора добрая, она не станет сердиться на своего мальчика…
— Кора, тебя не затруднит сменить этот идиотский тон и перестать выпендриваться, прости мой французский?
— Что?!
— А то, что комедию ломать не перед кем. Мы никогда в жизни не разговаривали, я никогда не был твоим мальчиком, в наших отношениях нет ни капли нежных чувств. Мы трахались, Кора. Трахались, как кролики, — и все.
— Морт…
— Это была самая обычная похоть, которую я одно время, не скрою, принимал за страсть и наваждение. Теперь все кончено. Меня не мучают угрызения совести, потому что я не оставляю тебя в гордом одиночестве. У тебя в запасе есть по меньшей мере с десяток запасных любовников, да и материально ты вполне независима, так что, будь любезна, покинь мою квартиру. Я жду важной встречи.
— С маленькой Ифигенией, я полагаю?
— Кора, это тебя совершенно не касается.
— Ну почему же! Нас связывают двенадцать лет, Морт. Могу я сделать подарок тебе на свадьбу?
— Лучше не надо.
— И все-таки я попытаюсь угодить тебе. Как насчет негативов вот с этих снимков?
На столик, разделявший их, упали фотографии. Те самые, которые Морт сжег в камине номера отеля «Сад Наслаждений».
Сказать, что он испытал шок, значит, не сказать ничего. В голове у Морта взрывались фейерверки, звенели литавры и глухо бухали артиллерийские залпы. Он переводил взгляд от фотографий — на Кору, потом снова на фотографии и не мог произнести ни слова.
Кора усмехнулась уголком губ, становясь по обыкновению похожа на Мадонну Возрождения.
— Как тебе мой подарочек, а?
— Ты… ты…
— Не торопись, я не стала бы дарить такой примитивный подарок на свадьбу. У меня есть еще и история в довесок.
— Я не о том… Кора, как ты стала такой… И что, черт побери, связывает тебя с отелем?!
Кора по-хозяйски налила себе виски, залпом выпила и принялась размеренно расхаживать по ковру, монотонно рассказывая при этом абсолютно неправдоподобную и оттого еще более омерзительную историю…
— Я выкупила этот отель семь лет назад. Прежний владелец вбухал в него кучу денег, спроектировал особым образом, придумал массу всяких прибамбасов — и разорился. Я считала, что дело верное. Мне хотелось утереть тебе нос и доказать, что я тоже могу вести дела. Они у меня шли отлично — система наблюдения за именитыми постояльцами придумана не мной, а в «Саду Наслаждений» ее отладили до полного совершенства. Персонал отеля выполнял одновременно и все, скажем так, персональные пожелания клиентов, таким образом, опасность утечки информации сводилась практически к нулю.
По старой традиции отель был записан на подставное лицо, некоего мистера Фейхи — кстати, именно Фейхи и построил отель тридцать с лишним лет назад. С тех пор все хозяева брали его имя — просто так, для соблюдения традиций. Я стала первой женщиной-хозяйкой, но традицию нарушать не стала, благо в наши дни все переговоры можно вести через Сеть.
