Люси Рэдкомб - Одна ночь
— Отлично!
— Значит, договорились.
Ноэль скрестила руки на груди.
— Эй, не вешай нос! Можно уладить все и другим образом. Я как раз собирался предложить, тебе оплату натурой. Только вот трудновато будет определить, сколько потребуется… гмм… взносов… если ты понимаешь, о чем я.
— Ну да, со мной можно не деликатничать, — ледяным тоном отозвалась Ноэль.
— Сколько, скажем, за первоклассный автомобиль? Ага, давай-давай, топай ногой. Нет ничего лучше для правильной циркуляции крови. Пожалуй, и я немножко потопаю.
Что он и сделал к радости Бетси. Малышка давно так не веселилась.
Ноэль смотрела, как Филип исполняет импровизированный боевой танец, с непринужденной грацией двигаясь под воображаемые тамтамы. Пряди спутавшихся волос разлетелись, по загорелым щекам струилась вода.
— Ты отвратительный, грубый и вульгарный! — заявила Ноэль, хотя думала совершенно иначе.
Прекрасный, дикий и обворожительный! Сердце билось в ее груди учащенно, от восхищения перехватывало дыхание. Как же он красив!
Филип остановился, хотя хохочущая Бетси была совсем не прочь продолжить развлечение. На его лице все явственней проступала улыбка. Внезапно и до Ноэль дошла вся нелепость ситуации… Губы ее дрогнули — и в следующий миг все трое уже заливались неудержимым смехом.
У Ноэль закололо в боку. Она споткнулась. Филип поддержал ее, она заглянула ему в глаза и увидела, как медленно тают там остатки веселья.
Последний отзвук смеха замер у нее на губах.
— Сама не знаю, что на меня нашло, — хрипловато призналась она. — Обычно я совсем другая. Это все ты. При тебе я…
— Теряешь рассудок? — предположил он с легкой улыбкой, но глаза его смотрели серьезно. — Что ж, ты тут не одна такая.
Резкий раскат грома нарушил атмосферу зарождающейся близости и заставил Ноэль вздрогнуть.
— А ты случайно не боишься грозы? — поинтересовался Филип, когда она наконец оторвала голову от его груди.
— Как ты все быстро схватываешь, — мечтательно промурлыкала она. У Филипа была такая надежная крепкая грудь — такое располагающее и манящее убежище в трудную минуту. — А вообще-то в грозу мне всегда хочется забиться в чулан.
— Тебе не кажется, что в буйстве стихий есть что-то… ну скажем, возбуждающее?
— Не кажется, — заверила его Ноэль.
— Совсем-совсем?
Слабый вздох Ноэль стал более чем красноречивым ответом. Филип поудобнее устроил засыпающую малютку на плече, а свободной рукой приподнял подбородок Ноэль. От прикосновения его пальцев по телу молодой женщины пробежала дрожь.
— Нам надо жить вместе.
Голос его звучал с необычной настойчивостью, но Ноэль больше потрясли сами слова, произнесенные отрывисто и твердо.
— Мне казалось, ты бросил свою затею с браком, — выдавила она наконец.
На ее запрокинутом лице, омываемом струями дождя, отражалась внутренняя борьба. Филип нетерпеливо пожал плечами.
— Как будто для того, чтобы жить вместе, нужно свидетельство о браке! Сейчас сплошь и рядом пренебрегают формальностями.
Как может он шутить столь важными вещами? Хотя, возможно, для него это не так уж важно — просто вопрос удобства и светских приличий, только и всего. Но ей-то надо совсем другого: любви, нежности, ласки!
Неожиданно раздавшийся рев мотора заставил Филипа чертыхнуться. В самый неподходящий момент прибыла помощь в лице его брата, сидящего за рулем джипа. Оставив мотор включенным, одетый в дождевик Крис выпрыгнул из машины.
— Боже, ну и видок у вас! — воскликнул он.
— Ты же знаешь, Крис у нас славится своим тактом. — С этими словами Филип запахнул куртку, накинутую на плечи Ноэль. Она машинально проследила за его руками — и все поняла. Заалев, пронзила нахала убийственным взглядом, но тот победоносно улыбнулся, а потом склонился к ее уху и прошептал: — Я отнюдь не всем люблю делиться с младшим братом.
Ноэль зарделась еще больше.
— Эй, послушайте, может сядете в машину? — спросил Крис.
— Мой брат боится за прическу, — пояснил Филип.
— Не обращай на него внимания, Крис. У тебя очень красивые волосы. Думаю, он просто завидует, — заявила Ноэль, глядя на аккуратно уложенные темные пряди юноши.
— Что ж, Крис, наслаждайся ими, пока можешь. Наследственность — штука скверная…
Крис пронзил брата убийственным взглядом. Филип в свои тридцать четыре года был обладателем густой шевелюры, а вот Джордж Нейчел рано начал лысеть. Сын же очень походил на отца.
— Как это ты умудрился загнать машину в реку?
Филип посмотрел на Ноэль.
— Временная потеря здравого смысла, — ответил он, помогая своей спутнице забраться в джип и передавая ей спящую девочку.
— А по-моему, у тебя его отродясь не водилось, — ухмыльнулся Крис, когда старший брат уселся на сиденье рядом с ним.
— Это не он! Это я. Это я завела машину в ру… в реку.
— О Боже! — воскликнул Филип. — Вот и пытайся после этого быть джентльменом!
— Благодарю, но я вполне способна сама отвечать за свои поступки.
— Я тоже. — Филип отреагировал на ее язвительную реплику тем, что развернулся и устремил многозначительный взгляд на ангельское личико Бетси. — Когда мне это позволяют.
На счастье, Крис не вслушивался в их разговор.
— Мне велено доставить вас как можно скорее. Жанетт уже с ума сходит. Как услышала, что вы застряли посреди реки, так и завелась! По-моему, у этой девицы не все дома. — И он выразительно постучал себя пальцем по лбу. — Ох уж мне этот французский темперамент! Сказать ничего нельзя — сразу в слезы!
Филип уронил голову на руки.
— Об этом-то я и забыл, — простонал он. — Бедняжка Жанетт! Давай, Крис, жми!
О чем он забыл? О том, что его французская любовница… поправочка… его прекрасная французская любовница будет вне себя, если заподозрит, что с ним могло что-то случиться? Ноэль стало дурно. Она многое могла бы простить Филипу, но он даже не удосужился скрыть, как спешит вернуться в объятия другой женщины. Лживый, двуличный змий!
— Прости, Филип, что так надолго отвлекла тебя от твоих гостей.
Ноэль сверлила презрительным взглядом затылок негодяя. Какая досада, что Сара не сообщила ей, что прелестная Жанетт последовала за любовником и сюда!
Услышав лед в голосе молодой женщины, Филип повернулся.
— Я поехал сам потому, что хотел быть с тобой и Бетси.
— Ну разумеется, — с тусклым смешком отозвалась она. — Мы же товар парный.
Не то быть бы ей не более чем очередной — зарубкой на ножке его кровати. Ну неужели она так никогда ничему и не научится? Две минуты в его обществе и все — она готова верить любой лжи этого златоуста.
