Дикси Дюбуа - Истинные цвета

Пока она возилась, Кэт опередила ее на сотню ярдов.

— Поторопись, тихоход! — позвала ее Кэт. — Клянусь, рядом с тобой я чувствую себя молодой!

— Сейчас мы могли бы работать над портретом! Впервые за последние два дня вы свободны. — Никки, тяжело дыша, догнала Кэт.

— Я уже обещала, что посижу позже.

— Из-за этого марафона у вас раскраснелись щеки, — возмущалась Никки, — это не тот цвет, который мне нужен.

— Послушай, детка, в мои годы любой только рад признакам циркуляции крови, — как всегда отшутилась Кэт.

Несколько минут они шли молча мимо домов, прятавшихся за высокими соснами и ухоженными садиками. Никки уяснила, что все жильцы улицы делятся на две категории: тех, кто ушел на заслуженный отдых, и тех, кто ныне при исполнении. Кэт являлась неофициальным общественным представителем пенсионеров, а ее соперницей была соседка Лаура Нидхэм, занимавшая тот же пост среди жен тех, кто пребывал ныне у власти.

Сегодня Кэт встала несколько раньше обычного и настояла на утренней прогулке, якобы прописанной ей врачом. То, что в это же время Лаура и Нил Нидхэм стояли на причале и любовались своей новой яхтой, разумеется, оказалось чистым совпадением.

— Миссис Гаррингтон! — позвала Лаура, помахав рукой. — Посмотрите на новую игрушку Нила!

— Хвастуны, — проворчала Кэт, однако помахала рукой в ответ и сладко улыбнулась. — Идем, Николь, раз уж они выбросили целое состояние на эту штуку, вежливость требует подойти и выразить восхищение.

Никки пошла следом, заинтересованная тем, что задумала Кэт. Нидхэмы были приветливы и охотно продемонстрировали все достоинства яхты.

— Эй, есть разрешение входить на борт? — послышался с пристани мужской голос с приятным южным акцентом.

— Кажется, это мой сын Чак, — улыбнулся Нил и крикнул: — Мы уже выходим!

На пристани Нил представил Никки высокому блондину с загорелым лицом и яркими голубыми глазами. Когда он улыбнулся, в уголках этих глаз собрались веселые морщинки. Никки решила, что это живое воплощение Нила тридцать лет назад.

— Привет, — сказал Чак и дружески пожал руку Никки. — Отец, я бы на твоем месте не стал утверждать, что тебя интересует моторное отделение. Миссис Дюваль слишком красивая женщина, чтобы мама купилась на это.

Нил рассмеялся и хлопнул сына по спине.

— В тебе говорит мужской шовинизм. Это Никки рассказывала мне о моторах лодок, на которых ей приходилось плавать, когда она работала на нефтяных платформах. — Нил повернулся к Никки: — Наш Чак всего лишь сухопутный ветеринар.

— Вот как? Эта леди капитан? — Интерес Чака к Никки рос на глазах.

— Слишком высокий титул, — возразила она, любуясь улыбкой Чака, хотя эта улыбка не заставляла трепетать ее сердце. — К тому же я считаю, что ветеринар — более интересная профессия.

— Как-нибудь за ужином я расскажу о ней подробнее, — пообещал Чак.

Никки решила, что это удобный момент, чтобы урезонить Кэт. Но только она открыла рот, чтобы принять предложение, как бдительная старушка опередила ее:

— Вижу, ты уже познакомился с невестой моего внука.

Никки строго посмотрела на старую леди:

— Кэт, Джулиан и я не помолвлены.

— Извини, дорогая. Я забыла. Конечно, вы не помолвлены. — Кэт снисходительно глянула на Никки и повернулась к остальным: — Не могу взять в толк, почему они держат это в секрете.

Никки прошла по трапу и помогла Кэт сойти на пристань. Лаура, уже стоявшая рядом с Нилом, с улыбкой обратилась к ней:

— Как продвигается работа над портретом? Я видела наброски, миссис Гаррингтон приносила их в женский клуб. Мне они очень понравились. Когда портрет Кэт будет готов, не могли бы вы написать портрет Чака?

Лаура заговорщически подмигнула, когда Кэт немедленно объявила, что пора продолжить прогулку, и, подхватив Никки под руку, поволокла ее прочь, прежде чем та успела открыть рот.

— Я помню время, когда здесь все было покрыто лесами, — рассказывала Кэт по дороге. — Джулиан мальчишкой любил ходить в пешие походы со своим дедом. Иногда они брали двухместную палатку и становились лагерем на ночь, чтобы с утра порыбачить.

Старушка вдруг остановилась, чтобы перевести дыхание, и Никки поняла, что неуемная энергия Кэт исходит от характера, а не от избытка здоровья.

— Ричард обожал всех своих внучат, но больше всего он любил мальчишек Джоан, особенно Джулиана. Я, кажется, тоже. — Отдышавшись, Кэт продолжила путь. — А вот место, где стоял наш старый дом. Я не захотела строить новый на старом месте. — Никки отметила, что площадка с контурами строения поросла густым кустарником. На месте дома остались кирпичные опоры. Кэт, вздохнув, присела на одну из них. — Я все еще владею этой землей. В душе я всегда лелеяла надежду, что в один прекрасный день Джулиан остепенится и построит здесь дом для своей семьи. Он мог бы перевести свой главный офис в Новый Орлеан. Теперь, когда Ричарда нет в живых, что ж… должна признаться, это мое самое заветное предсмертное желание.

— Плохо сыграно, Кэт, — сухо заметила Никки. — Но надо отдать должное, этот мужественно угасающий взгляд достоин лавров Сары Бернар.

Кэт усмехнулась, ничуть не смутившись.

— Я всегда считала, что мне следовало попробовать себя на сцене. Значит, не клюнула?

— Ни в малейшей степени.

Кэт погрустнела.

— Не вини меня за попытку.

Она встала и пошла вперед, правда, уже не так бодро, как прежде. Что же делать с этой парочкой? — размышляла она. Девчонка каждый раз вспыхивает при имени Джулиана и тут же уходит в себя, все отрицая. А этот непутевый внук умчался, бросив ее, и не появляется, чтобы уладить недоразумение, разъединяющее их. Поделом этому дурню, если появится какой-нибудь Чак Нидхэм и умыкнет эту птичку! Идиоты! Так глупо тратить золотое время!

Кэт решила идти напролом, хоть это и было не в ее правилах.

— Оставим все недомолвки, Николь. Я привязалась к тебе и не желала бы ничего лучшего, чем ваша свадьба, прежде чем ангелы возьмут мою душу.

— Кэт… бабушка, — в глазах Никки была мольба, — ну почему вы всегда так шутите, когда говорите о смерти?

Кэт, казалось, искренне удивилась:

— Разве? Думаю, по той же причине, по которой мы шутим по любому поводу, — чтобы немного привыкнуть к малоприятным перспективам, таким, как старость и смерть.

— Но вы не так уж стары, — горячо возразила Никки.

— Мне восемьдесят два. Это средний возраст, если кто-то собирается прожить сто шестьдесят четыре года.

— Кэт, поймите, Джулиан не собирается жениться на мне.

— Но, дорогая, я вижу, как он заботится о тебе. Если это не говорит о любви, тогда я не знаю своего внука.