Сюзанна Макмин - Почти свадебное путешествие

Трой осторожно ехал на своем восемнадцатиколесном тягаче по тихой улочке, остро ощущая неуместность своего присутствия здесь. Но это был тот мир, в котором вращалась Энди. Ее место здесь, а не в тягаче. И не с таким простым парнем, как он.

— Вон туда, — Энди указала на аллею за чугунными воротами.

Трой остановился у обочины. С тех пор как они выехали со стоянки в Теннесси, где заночевали, ему удалось опередить график. Он успел сделать последнюю остановку на этом маршруте, разгрузился и сразу же направился в Сильвер-Спрингс.

Весь день он только и знал, что напоминал себе, как с самого начала хотел поскорее отделаться от Энди. И вот, наконец, она оставит его в покое.

Только одно непонятно: с чего это он вдруг запаниковал при мысли о том, что, выйдя из грузовика, она навсегда уйдет и из его жизни? Казалось, он должен чувствовать одно лишь облегчение.

— Энди…

— Трой…

Они оба замолчали.

— Что ты хотел сказать? — спросила Энди. Она сидела рядом с ним, и в своих брюках-юбке персикового цвета выглядела потрясающе сексуально, а ее огромные глаза внимательно и вопрошающе смотрели прямо на него. Он старался не дышать глубоко, чтобы не вдыхать столь знакомый теперь запах ее тела — запах свежей черники.

Он понятия не имел, о чем говорить. Досадовал на себя за то, что ему вообще захотелось что-то сказать на прощание.

Что с ним произошло? Неужели ему недостаточно унижений?

— Ничего, — неловко сказал он. — Не забудь свои вещи.

— Я не платила за них, — возразила она. — По сути, они твои.

— Но я не могу их носить. — Он не хотел оставлять у себя ничего, что напоминало бы ему о ней. — Забирай их себе.

Энди помолчала с минуту, покусывая губу, и ему показалось, что она собирается что-то сказать, но… нет. Молча забралась в спальный отсек и вытащила оттуда сумку с одеждой, бросив на руку свое свадебное платье.

Она рывком открыла дверь и вылезла из кабины. В последнюю секунду Энди обернулась. Он увидел, что она хочет что-то сказать, и в нем снова, помимо его воли, зародилась надежда…

— Спасибо за все, — сказала она.

Всего лишь благодарность.

— Это было несложно, — шутливо-бодрым тоном заявил Трой. Он был страшно зол на себя за то, что пусть на секунду, но поверил, будто она может сказать ему нечто совсем другое.

— Нет, конечно, это было трудно, — возразила она. — Я прекрасно знаю, что тебе совсем не хотелось брать меня с собой. Поверь, я действительно очень ценю твою любезность.

Трой едва сдерживал раздражение.

— Не стоит благодарности, — пожал он плечами.

— Не знаю, что бы я делала, если бы не ты… — Энди нахмурилась.

— По-моему, тебе пора идти. — Он просто не перенесет еще одного выражения благодарности. — Во дворце уже заждались тебя. — Он кивнул в сторону ее дома.

— Где меня заждались? — пристально посмотрела на него Энди. — Что это ты сейчас сказал? — возмущенно спросила она.

Трой вздохнул.

— Ничего.

Энди чуть не испепелила его взглядом. — Так-таки ничего?

— Да, ничего. — Трой вовсе не хотел, чтобы Энди разозлилась на него. Совсем наоборот — он сам хотел разозлиться на нее.

— Почему ты ведешь себя как законченный идиот? — взвилась Энди. — А я-то было подумала, что мы начали понимать друг друга. Я подумала… — Энди замолчала на полуслове.

Она и в самом деле выглядела глубоко оскорбленной, и от этого Трою стало совсем плохо. У него и в мыслях не было обижать ее. Просто он не хотел, чтобы им обоим стало больно при расставании. Поэтому-то он так старался обрубить все связывающие их нити раз и навсегда.

— Бессмысленно сейчас пререкаться, — сказал он. — У меня случайно вырвалось слово «дворец», когда я говорил о твоем доме. Так что не обращай внимания, и все.

Энди пристально посмотрела на него. Казалось, она хотела что-то возразить, но потом вдруг передумала и крепко сжала губы.

— Ладно. Ты прав. Какой смысл спорить? Знаешь что? Очевидно, ты слишком много времени провел в компании собаки. Все, что ты умеешь, — так это рычать. Желаю счастья.

Она с шумом захлопнула за собой дверцу кабины и побежала через дорожку к воротам, а сзади развевался шлейф ее белого платья.

Энди быстро набрала код, ворота распахнулись, и она вскоре скрылась из виду, побежав вверх по извилистой дорожке.

Трой сидел в кабине, глядя ей вслед. Пес залаял, и он перевел взгляд на него. Ему это только почудилось или в глазах собаки действительно мелькнуло выражение упрека?

— Отодвинься, — ворчливо приказал Трой. Приняв твердое решение забыть об Энди навсегда, он нажал на газ и уехал.

Энди смахнула слезы, еще больше расстроившись, оттого что не смогла сдержать их. Она шла по дорожке к родительскому дому, размышляя над тем, что же все-таки с ней происходит. Ведь ясно, что Трой рад избавиться от нее. Так с какой стати ее должно волновать то, что он о ней думает?

У нее не было ключа, поэтому пришлось позвонить. Дверь открыла Гретхен.

— О Боже, мисс Андреа! — разохалась домоправительница. Обернувшись, она крикнула во весь голос: — Миссис Конрой! Миссис Конрой!

В огромном холле показалась Лилиан. На ней был сшитый на заказ льняной костюм, темные волосы красиво уложены в тугой узел на затылке, на ногах красовались лодочки цвета слоновой кости. Мать Энди всегда одевалась так, словно готовилась к важному приему, независимо от того, собиралась она выходить из дома в этот день или нет.

— Андреа! — Лилиан бросилась к дочери, и каблучки застучали по мраморному полу. Она заключила Энди в объятия. Лилиан была миниатюрной, хрупкой женщиной. — Дорогая, как ты?

Она чуть отстранилась и внимательно посмотрела на дочь. В ее глазах Энди увидела искреннее беспокойство, и это не могло не тронуть ее. Неожиданно для самой себя она вдруг расчувствовалась.

— Все хорошо, мама.

— Слава Богу! Мы так беспокоились! После того как Гретхен сообщила нам о твоем звонке, мы, конечно, вздохнули с облегчением, зная, что тебя не похитили и с тобой не случилось ничего ужасного, но, поверь, нам было неимоверно тяжело оттого, что мы не имели представления, где ты. — Лилиан картинно всплеснула руками с наманикюренными пальчиками. — О Господи! Надо срочно позвонить твоему отцу, он все еще в офисе. И Филиппу…

— Нет, не надо! Не звони Филиппу! — в ужасе вскрикнула Энди. Этого еще не хватало. — Я сама ему позвоню. Скоро. Я должна с ним объясниться. Но только не сегодня, мама. — Эти последние слова она произнесла с такой настойчивостью, что Лилиан даже вздрогнула от неожиданности.

— Что ж, хорошо, — неохотно согласилась та. — Но я хочу сказать тебе, что он очень переживал за тебя. Для него тоже все случившееся — тяжкое испытание.