Мэри Берчелл - В двух шагах от счастья

Аня ответила, что очень в этом сомневается.

— Дядя очень счастлив, что нашел меня, но он не из тех, кто может круто изменить свою жизнь, предварительно все не обдумав. Кроме того, он не приглашал меня переехать к нему насовсем, миссис Престон.

— Это хорошо! — с неподдельной радостью воскликнула добрая женщина. — Тогда ты можешь пока пожить у нас, а к нему приезжать в гости.

Именно на это Аня и надеялась, потому что в таком случае могла встречаться с Дэвидом дома или в городе. Она обняла миссис Престон и поблагодарила ее.

— Когда я стану сама зарабатывать на жизнь, больше не буду для вас обузой, — заявила она.

— Ты не обуза для меня, — спокойно возразила миссис Престон. — А сегодня Мартин сказал, что ему приятно, что в нашем доме живет дочь его старого друга.

Аня была так тронута, что не знала, как ее отблагодарить. У нее мелькнула мысль, что, если бы Дэвид смог понять, что только он является ее защитником, ее героем и ее путеводной звездой, большего она уже и не просила бы у судьбы. Или почти ничего.

На следующий день сэр Бэзил позвонил из Лондона, предложил ей приехать к нему в пятницу и остаться до понедельника. Он назвал точные даты, чтобы Аня не подумала, будто он приглашает ее насовсем. Но его голос был ласковым, когда он попросил:

— Приезжай в пятницу днем, дитя мое, и ты сможешь попасть на вечерний спектакль. Ты ведь никогда не видела меня на сцене? В субботу можешь пройтись по магазинам или побродить по городу, а в воскресенье я смогу насладиться твоим обществом.

Аня поблагодарила его и попыталась подавить разочарование от мысли, что Дэвида, скорее всего, в выходные в Лондоне не будет.

— И не забудь фотографию бедного Фрэнсиса и его друга, — попросил дядя. — Кажется, я никогда ее не видел.

Аня пообещала привезти снимок и повесила трубку.

В течение недели она один раз съездила в Лондон на занятия. И хотя ее сопровождал Бертрам, они ехали на поезде, и у нее не было возможности спросить, говорил ли он с Дэвидом. Бертрам казался погруженным в свои мысли, и Аня переживала, уж не позабыл ли он про ее менее важные проблемы. Однако он с интересом воспринял известие о том, что выходные она проведет с дядей, правда, предупредил, что не сможет отвезти ее в Лондон.

— Но нет ничего проще, чем взять такси. Ты ведь уже начинаешь ориентироваться в городе?

Аня согласилась, не желая доставлять никому хлопот, но в глубине души ее встревожила мысль, что придется ехать одной. Однако, когда наступила пятница, желание как можно скорее очутиться в дядином доме с сияющей белой дверью затмило все ее страхи и тревоги. Аня нежно распрощалась с миссис Престон и Мартином, который относился к ней по-отечески снисходительно. Услышав шум такси перед домом, она вспомнила, что забыла фотографию, на которую хотел взглянуть сэр Бэзил.

— Попросите шофера подождать минутку! — крикнула она миссис Престон. — Я кое-что забыла. — И помчалась в свою комнату.

На площадке лестницы она чуть не столкнулась с Селией, которая шагнула назад и холодно осведомилась:

— Уже уезжаешь?

— Да, но я забыла фотографию отца. Сэр Бэзил хотел ее увидеть.

— Чтобы удостовериться в подлинности твоей истории? — ехидно прищурилась Селия.

— Нет. — Аня с вызовом подняла голову. — Он не сомневается в моей честности.

— Тогда меня удивляет, что он не предложил тебе переехать к нему. Приглашение погостить на выходные от любящего дядюшки выглядит странновато.

— Ты пытаешься все испортить, да? — Глаза Ани потемнели от негодования. — Но я не собираюсь стоять здесь и спорить с тобой. Я знаю, ты мечтаешь, чтобы я навсегда покинула этот дом. Но к счастью, решение принимаешь не ты.

Мгновение Селия задумчиво смотрела на нее, потом медленно произнесла:

— Это уже не имеет значения, потому что я долго здесь на задержусь. Возможно, сейчас самое время сообщить тебе, что на следующей недели мы с Дэвидом объявим о нашей помолвке.

— Дэвид и ты?! — Ане показалось, что кто-то с силой ударил ее по голове и так оглушил, что она потеряла дар речи. — Дэвид и ты… — повторила она.

— Да. Не вижу ничего предосудительного в том, чтобы сказать тебе об этом, поскольку ты уже уезжаешь. Маме мы сообщим позже. Но к тому времени, как ты вернешься… Вообще-то, если тебе удастся внушить дяде, что ты будешь жить у него, так будет проще для всех нас.

Она не стала ждать, пока Аня ответит, и спокойно спустилась вниз, а Аня шаткой походкой отправилась в свою комнату, не в силах вспомнить, что она там забыла.

«Это неправда! Неправда! — Она уставилась на свое бледное отражение в зеркале, словно ожидая услышать подтверждение. — Дэвид и Селия. Он не может любить ее! Не может, не может! Что мне делать? Почему я не умерла в лагере, как мама? Я не хочу жить, если Дэвида не будет рядом… Что я ищу? — Аня выдвинула ящик и принялась беспомощно рыться в его содержимом. — Дэвид, Дэвид! Неужели ты правда любишь эту девушку больше, чем меня? Она ничего не знает о любви. Она такая холодная. Тебе это известно? Я должна идти. Такси уже ждет. Уехать от Дэвида навсегда…»

— Аня, милая! — раздался из коридора голос миссис Престон. — Тебе надо поторопиться, если ты не хочешь опоздать на поезд!

— Иду! — рассеянно отозвалась девушка. Внезапно она вспомнила, за чем пришла, и схватила фотографию. — Все кончено, — сказала она молодому человеку с веселыми глазами, который был ее отцом, — все кончено. Словно сценка со шляпкой. Пока я строила глупые, наивные планы, чтобы порадовать его, он любил другую девушку и ушел с ней. Как бы я хотела умереть!

Но она была жива, и ее ждало такси. Аня побежала вниз по лестнице к взволнованной миссис Престон. К счастью, у нее было мало времени, и она смогла обменяться с нею лишь несколькими прощальными словами. Наконец Аня оказалась одна в душном такси. Теперь она уже не боялась предстоящего пути. Если бы ей сейчас предложили одной отправиться в Америку, она, наверное, согласилась бы. Ничто уже не имело значения, кроме известия, которое ей с такой изощренной жестокостью сообщила Селия.

Поезд стоял на перроне, когда такси подкатило к станции. Усевшись в купе, Аня прикрыла глаза и принялась вспоминать события прошедших недель. Вначале было время, когда она еще не знала Дэвида. Теперь в это трудно поверить, тем не менее, так было.

Потом он вошел в ее жизнь, и все переменилось. Он улыбнулся ей в тот вечер на холме, и мир для нее расцвел новыми красками. Даже ужасающая нищета лагеря уже не казалась ей такой отталкивающей. Даже смерть отчима она смогла перенести легче, потому что рядом был Дэвид. Аня вспомнила, как долго она чувствовала себя виноватой из-за того, что могла быть счастливой перед лицом такой трагедии, — ведь именно тогда, в день смерти отчима, ее обнял Дэвид. Наверное, это большой грех… А потом началась странная новая жизнь. Счастливая и удивительная, но полная трудностей. И по-прежнему Дэвид был ее отрадой.