Алекс Вуд - Ягодка

До болезни, конечно. Ягодка задумалась над тем, какой была бы их жизнь, если бы Грэм Джефферсон женился на ее матери. Более легкой? Вряд ли. Более счастливой? Может быть. Одно время Ягодке безумно хотелось быть рядом с отцом. Но даже тогда она сознавала, что образ идеального отца может отличаться от настоящего Грэма Джефферсона. Ягодка всегда предпочитала реальность, а не пустые фантазии. Мечтательницей в их семье была Ашвария. Ягодка хотела жить, а не гадать, что было бы, если бы…

Ашвария предпочла скрыть дочь от Грэма, и теперь, когда тайна принадлежала Ягодке, она не собиралась ничего менять. Что ж, в этом они похожи.

Ягодка задумалась, и взбитые сливки перелились через край. Нахмурившись, она отставила десерт в сторону. Пора сосредоточиться на работе. О прошлом у нее будет время подумать ночью. Долгой, одинокой ночью…

— Ягодка, иди сюда! — На кухню ворвался Трэвис. Глаза его горели, волосы были взъерошены больше обычного.

У Ягодки тревожно засосало под ложечкой.

— В чем дело, Трэв? — ровно спросила она и показала на вазочку с десертом. — Я занята.

Вместо ответа Трэвис подскочил к ней, схватил за руку и потащил к выходу. Это было так не похоже на Трэвиса, что Ягодка не стала сопротивляться. Раз он так себя ведет, значит, случилось что-то из ряда вон выходящее.

Трэвис привел Ягодку в маленькую комнату, служившую поварам комнатой отдыха, а Трэвису — временным кабинетом.

— Смотри! — Трэвис подтолкнул Ягодку к телевизору и возбужденно прошептал: — Только послушай, что он несет.

Ягодка увидела Спайка в знакомой беседке, рядом с…

Она пошатнулась и вцепилась в спинку стула, чтобы не упасть.

— Посмотри, как она похожа на тебя! — не унимался Трэвис. — По-моему, Дентон пытается создать дешевую сенсацию. Где он только нашел эту тет…

Ягодка резко махнула рукой, и Трэвис умолк на полуслове.

— Господи, Ягодка, — прошептал он потрясенно, — это что, и вправду твоя мать?

Ягодка не ответила. Она слушала, как человек, которого она считала своим другом и даже немного любила, извращает историю ее родителей. Грэм Джефферсон — чудовище, доведшее до сумасшествия влюбленную женщину, Ашвария — невинная полоумная жертва его происков. И она, плод греховной любви, несчастный ребенок. Спайк прямо не называл имя Ягодки, но это ничего не меняло. Каждый, кто знаком с жизнью Ньюайленда, без труда сложит два и два. Даже бесхитростный Трэвис углядел сходство между женщиной в беседке и Ягодкой. Название ее ресторана тоже говорит само за себя…

Черт ее дернул пойти на поводу у сентиментальности и назвать его «Джеффро»!

Ягодка зябко обхватила плечи руками, не в силах оторвать взгляд от лица Спайка, от его губ, выплескивающих все новые и новые нелепицы. Самым ужасным было то, что в главном Спайк говорил правду: Ашвария любила Грэма Джефферсона и родила ему дочь. А то, что в остальном Спайк врет как сивый мерин, вряд ли кого-то будет волновать.

Трэвис что-то говорил, но Ягодка не понимала ни слова. Она вспомнила сегодняшнюю встречу со Спайком. Теперь понятно, зачем он вызвал ее на откровенность. Чтобы проверить, верна ли его информация. Ягодка сжала кулаки в бессильной ярости. Как он смел клясться ей в дружбе, признаваться в любви! Поддонок!

— Представляю, сколько журналюг сейчас туда набежит, — разобрала Ягодка бормотание Трэвиса. — И сюда…

Она похолодела. Надо увезти маму из пансионата. Чем быстрее, тем лучше. Немедленно.

Ягодка с трудом разжала пальцы и отпустила спинку стула.

— Ты куда? — встрепенулся Трэвис.

— Мне надо уехать, — выговорила Ягодка с усилием и вышла в коридор.

Трэвис выбежал за ней.

— А что мне говорить, когда журналисты придут?

— Я не знаю, Трэв! — крикнула Ягодка на бегу. — Придумай что-нибудь!

Она выскочила из ресторана, растерянно заозиралась по сторонам. Ключи от машины остались в сумочке наверху. Возвращаться? Ловить такси? Ягодке казалось, что любое промедление смертельно, но она никак не могла сообразить, что делать. Нужно было добраться до пансионата, уладить формальности, куда-то увезти маму… Домой нельзя — журналисты наверняка будут дежурить и у ее дома, и у ресторана.

Ягодка выбежала на дорогу. Главное сейчас найти машину.

Черный спортивный автомобиль вынырнул неизвестно откуда и резко затормозил, едва не проехавшись по туфлям Ягодки. Передняя дверца распахнулась. За рулем сидел Питер.

— Садись, — отрывисто сказал он. — Времени нет.

Ягодка все поняла без слов. Она села в машину, испытывая странное облегчение. Теперь она не одна. Питер ей поможет.

По дороге они почти не разговаривали.

Только когда мимо мелькнул указатель «Пансионат «Яблоневый сад», Ягодка спросила:

— Ты видел программу?

Питер кивнул. На нем были солнцезащитные очки, и разглядеть выражение его глаз она не могла. Но уже то, что он был рядом, вселяло в нее уверенность…

У пансионата Ягодка выпрыгнула из машины, едва Питер нажал на тормоз. Охранник на входе как-то странно посмотрел на них, да и сестра в приемной была чересчур любезна. Все уже знают, думала Ягодка с нарастающим отчаянием, пока сестра с ужасной, по ее мнению, медлительностью заполняла бумаги.

— Миссис Эпплберри у себя в номере, — наконец сказала она. — Вы можете к ней подняться.

— Я не… — начала Ягодка.

— Мы хотим видеть директора, — жестко сказал Питер.

— Господин директор занят, у него сейчас…

Питер перегнулся через стойку, снимая очки.

— Вам лучше проводить нас к нему немедленно, — проговорил он.

Даже Ягодка поежилась от угрозы в его голосе.

Медсестра побледнела.

— П-пойдемте, — пробормотала она, поднимаясь.

Ягодка с благодарностью посмотрела на Питера. Он чуть подмигнул.

У кабинета директора Питер взял Ягодку за руку.

— Если ты не против, я пойду первым.

Она кивнула. Питер распахнул дверь, грохнув ею об стену. Ягодка невольно вздрогнула.

— Что вы себе позволяете? — раздался недовольный голос директора Стивенса.

Ответа Питера Ягодка не услышала. Он зашел в кабинет и так же громко закрыл дверь.

Через пять минут, показавшихся Ягодке вечностью, дверь открылась снова. На пороге стоял маленький круглый мужчина с висячими усами. Он был заметно бледен, на лбу блестела испарина. Ягодка с трудом узнала в нем директора Стивенса, самоуверенного и бойкого человека, с которым когда-то подписывала контракт на проживание матери в «Яблоневом саду».

— Заходите, мисс Эпплберри, — пробормотал он. — Я уже подготовил все документы. Вам нужно только подписать.