Дебора Тернер - Рядом с тобой

Подонок уже не мог причинить Кейт боль, она даже не испытывала страха перед ним. Единственное, что он получил, напав на нее тогда, это ее помертвевшее, инертное тело. И злобствует Шон, потому что хочет унизить Патрика, чего ему пока сделать не удавалось.

— Да и вообще, ты ему не нужна, — продолжал глумиться Шон. — Он собирается жениться на тебе, поскольку думает, что мальчишка — его сын. Но, как только вы поженитесь, он станет игнорировать тебя, как игнорировал Лауру.

— Уходи! — презрительно бросила Кейт. — Тебя никто здесь не боится. Ты просто ничтожество.

Лицо Шона стало пунцово-красным, он с воинственным видом уставился на Кейт, но довольно быстро пришел в себя, и выражение его лица сразу оживилось. Кейт с изумлением обнаружила, что он посмеивается.

— Забавно, о-оч-чень забавно, — с издевкой проговорил Шон. — Мой братец сноб и не захочет воспитывать чужого ублюдка, тем более если он мой. А открыть Патрику глаза велит мне братский долг. Какая жалость! Посмотрим, что останется от его высокомерия.

— Скажи ему, если у тебя хватит на это смелости, — холодно усмехнулась Кейт. — Он и без тебя знает, что это не его сын.

— Не беспокойся, хватит. Конечно, если я назову ему имя отца, тебе не удастся женить его на себе. — Шон хитро посмотрел на молодую женщину. — Но мне бы так хотелось увидеть его в роли отца моего ребенка, что, я, пожалуй, пока не открою ему эту страшную тайну. — Он сделал паузу, чтобы подчеркнуть значение последующих слов. — Если, разумеется, ты по достоинству оценишь мое молчание.

— Ты хочешь сию минуту получить с меня деньги?

— Я еще не сошел с ума, гордячка чертова! — разозлился Шон. — Но если ты наложишь свои загребущие лапки на моего богатого кузена и его кругленький счет в банке, то сможешь заплатить мне за молчание, черт возьми!

— У меня нет денег.

Шон расхохотался, откинув голову назад.

— Я сам могу получить с Патрика столько денег, сколько мне надо, учитывая, что у него не в меру развито чувство семейной гордости. Но ты же знаешь, лапочка, что с мужчиной можно расплатиться не только деньгами. Я с удовольствием вспоминаю тот короткий эпизод, но мои ощущения будут острее, если я займусь с тобой любовью, когда ты будешь женой моего кузена. А твое нежелание удовлетворить мои сексуальные нужды придаст дополнительную пикантность этому мероприятию. Короче, — резко спросил он, — на какие жертвы ты готова пойти ради своего сына?

Кейт мгновенно ощетинилась.

— Я бы с тобой даже не… — Она вскрикнула, не договорив.

В дверях стоял Патрик, его лицо было перекошено от бешенства. Шон резко обернулся и, увидев кузена, сразу сник.

— Не надо! — крикнула Кейт, бросившись к Патрику. Нож со стуком упал на пол.

Но тот уже с яростью набросился на Шона и нанес ему удар кулаком в лицо, потом еще один, словно не замечая Кейт, которая вцепилась в его руку, повторяя:

— Не надо, Патрик! Нет! Нет! Нет!

Шон отлетел на пол и затих, из его рассеченной губы сочилась кровь.

Отколошматив кузена, Патрик успокоился, глаза у него снова стали непроницаемыми.

— Он не стоит этого, Патрик, — всхлипнула Кейт, у которой нервы были натянуты до предела. — Дрянь, ничтожество.

Патрик взял ее за плечи и осторожно отодвинул в сторону.

— Вставай, — приказал он Шону. Тот поднялся с пола и прислонился спиной к стене. Его глаза бегали от Патрика к Кейт и обратно.

— Убирайся отсюда и на пушечный выстрел не приближайся к Кейт или к мальчику. Если когда-нибудь увижу тебя здесь, я упеку тебя за решетку за вмешательство в чужую личную жизнь.

Шон поплелся прочь. Очутившись на недосягаемом расстоянии, он крикнул в открытую дверь:

— Я надеюсь, Патрик, тебе доставит удовольствие воспитывать моего сына!

Кейт ахнула и зажмурилась.

— Почему ты не сказала мне? — спросил Патрик с убийственным спокойствием.

— Вначале просто не смогла. Я знала, что ты презирал Шона, и от этого чувствовала себя еще хуже. Мне было легче воображать, будто на меня напал какой-то незнакомый человек. — Голос Кейт звучал отстраненно. — Я понимаю, что говорю ерунду, но так мне казалось тогда.

— На что ты рассчитывала? Что я никогда не узнаю об этом?

Кейт всмотрелась в лицо Патрика, но не нашла в нем поддержки.

— Да. Ты сказал, что не видишься с Шоном, и я подумала, что Нику ничего не грозит, — устало проговорила она, понимая, что ее слова звучат неубедительно. — Когда ты предложил мне выйти за тебя замуж, я собралась рассказать тебе, кто отец Ника. Но я не знала, как ты воспримешь эту новость, и в результате струсила. Потом я снова пыталась сказать тебе правду, а ты ответил, что ничего не хочешь слышать об этом, и я обрадовалась. Прости, Патрик.

Он посмотрел на костяшки своих пальцев, испачканных кровью Шона. Кейт открыла кран и подала Патрику бумажное полотенце. Тщательно вымыв руки, он не менее тщательно вытер свои длинные пальцы.

— Шон прав? — спросила Кейт, нарушив молчание. — Ты тоже считаешь, что я лгала тебе о Нике?

— Вначале — да, — спокойно ответил Патрик. — В тот день, когда мы встретились с тобой в Австралии у аттракционов, я позвонил в Новую Зеландию и попросил приятеля проверить запись о рождении мальчика. В графе «отец» ты поставила прочерк, но сына назвала Николас Патрик. И он так напоминал мне меня самого в детстве, а также моего отца: та же фанатичная увлеченность чем-то, даже то, как он вскидывал голову. Конечно, я подумал, что Ник мой.

Мысли у Кейт вдруг начали мешаться, она едва могла дышать. Ее надежды снова разбились в прах. Она сделала глупость, что сразу не сказала Патрику о Шоне, но и он, оказывается, вел себя нечестно. Ухаживал за ней, чтобы получить Ника, которого считал своим сыном.

— Я назвала его Патриком, потому что хотела дать ему хотя бы небольшую частицу тебя, — прошептала Кейт дрожащим голосом. — Это все, что у меня было и что я могла сделать для него.

— Когда ты сказала мне об изнасиловании, ты вела себя довольно спокойно, будто тебя этот факт не сильно расстроил, — сказал Патрик тем же жестким бесцветным тоном.

Кейт побледнела.

— Если не считать психотерапевта, ты был первым человеком, которому я рассказала об этом. И выдавить эти слова из себя я могла, лишь отрезав все эмоции.

Патрик грубо выругался и погрузился в молчание. Когда он заговорил снова, голос его был немного грустным и отчасти раздраженным.

— Я никогда не знаю, о чем ты думаешь или что ты чувствуешь.

— Зачем мне было сочинять историю об изнасиловании? — взорвалась Кейт, возмущенная его недоверием.

— Чтобы наказать меня за то, что я женился на Лауре. — Вдруг Патрик стукнул кулаком по деревянной скамье. — Я должен был знать, должен был понять, что с тобой случилось что-то серьезное, когда ты сказала, что больше не любишь меня! Но я был занят своими проблемами…