Джоанна Рид - Если ты полюбишь…

За это время Гейбриел стал ей необходим. Подолгу смотреть в его лучистые, золотистые глаза и слушать его веселый голос, видеть улыбку, замирать в его объятиях… Ей не надо было другого счастья. Но оно казалось таким недостижимым. В любой момент все это могло оборваться. И ей было страшно еще больше связывать свою жизнь с Гейбриелом, ставить себя в зависимость от его советов.

В комнату бесшумно вошел Маклейш. Энн поманила его к себе. Кот, благодарно мяукнув, вспрыгнул к ней на колени.

— Слава богу, — зашептала Энн, ласково поглаживая его пушистую спинку, — у меня теперь есть, с кем поговорить! Знаешь, что мне в тебе нравится, Маклейш? Ты умеешь внимательно слушать. Как никто другой! Так вот. Я сумею справиться со своим магазином сама, без помощи Гейбриела Хантера! И уж во всяком случае без этой дамочки, Маделейн Паркер! Пусть не будет миллионных доходов. Ничего страшного! Мне хватит! Но зато никто не посмеет мной командовать!..

Маклейш неодобрительно махнул хвостом и ушел, предоставив Энн возможность злиться в одиночестве.

12

Всю ночь Энн ворочалась с боку на бок, не в силах заснуть. К утру ее решимость обойтись без Хантера ослабла. Хантер вышел к завтраку в легком свитере и узких джинсах. Одежда, облегая фигуру, особенно подчеркивала его атлетическое сложение. Энн невольно залюбовалась им. Гейбриел перехватил ее восхищенный взгляд и холодно бросил:

— Что ты так на меня смотришь? В чем дело? Джинсы порвались или что-то еще?

Голос его звучал сухо и бесстрастно. Энн смутилась и отвела глаза в сторону, прикусив нижнюю губу. Хантер не забыл вчерашнего спора. Его прежняя доброжелательность исчезла.

— Нет, все нормально…

В кухню важно вошел Маклейш. Задержавшись на несколько секунд в дверях, он вдруг оттолкнулся задними лапами и вскочил на стол. Стоявшая с краю чашка упала на пол и разбилась.

— Ах ты, гад! — закричал на кота Гейбриел. — Вон отсюда!

Он сбросил Маклейша со стола и принялся подбирать осколки, не прекращая бранить беспутное животное.

— Если ты все еще дуешься на меня, то при чем здесь кот? — вступилась за Маклейша Энн.

— Я на тебя не дуюсь и вообще не имею такой привычки. Но твое упрямство меня расстраивает.

— Только не уверяй меня, пожалуйста, что ты злишься из-за нерастраченной сексуальной энергии. Мы же спорим не только о сексе.

— Я, между прочим, о сексе и не упоминал. Достаточно и других причин для плохого настроения. Но если уж ты вспомнила о сексе, я рад, что ты думаешь иногда о наших интимных отношениях. Вернее, об их отсутствии…

— Гейб, мы же договорились, что не будем спешить.

— Договорились. Но только потому, что у меня не было другого выхода…

Итак, она снова оказалась во всем виновата! Этого Энн не могла стерпеть. Она язвительно заметила:

— Похоже, ты слишком озабочен сексом. Даже забыл, что речь вообще не шла об интимных отношениях. Мы говорили всего лишь о твоей работе в моем магазине. Не так ли?

— Не лукавь, Энн. Ты же прекрасно понимаешь, что речь шла не просто о моей работе в твоем магазине, как ты выражаешься, а о взаимном доверии. И это касается не только твоего дела. Тебе просто известно, как и кем я был обманут. Но это ни в коем случае не означает, что с тех пор я считаю каждую женщину хищницей. Уж во всяком случае не тебя… И я надеялся, что ты больше доверяешь мне. Даже если тебя когда-то кто-то обидел…

Голос Гейбриела неожиданно сорвался. Отвернувшись, он взял с плиты чайник и принялся заваривать кофе. Энн успела заметить мелькнувшую в его глазах боль. Она должна сейчас же постараться убедить его, что целиком ему доверяет, что у нее и в мыслях не было, будто он хочет обмануть ее в собственных интересах. Но в этот момент Маклейш с победным «мяу!» вновь взлетел на стол. Энн схватила его за шиворот и вышвырнула за дверь. Впрочем, ей тут же стало стыдно, и она подавленно проговорила:

— Бедный кот! Он, наверное, голоден. Я забыла его утром покормить.

— Я сейчас дам ему поесть.

Гейбриел открыл холодильник, вынул оттуда начатую банку «вискас» и переложил ее содержимое в миску Маклейша.

— Ешь, разбойник! Слышишь?

Кот принюхался и нехотя принялся за еду.

— Слава богу! Соблаговолил! Вчера он требовал только рыбы. Паразит! — Хантер вдруг внимательно посмотрел на Энн и спросил озабоченным тоном: — Что с тобой? Плохо себя чувствуешь?

— Я здорова. Просто задумалась.

— Не выспалась?

— Спала как убитая, — солгала Энн, которая всю ночь не сомкнула глаз. — А ты хорошо спал, Гейб?

— Честно говоря, совсем не спал. Но это не имеет никакого значения. Энн, я виноват…

— Гейб, я, право…

Он не дал ей договорить:

— Я вел себя как мальчишка. Это чертово нетерпение! Прости меня ради всех святых!

Гейбриел сжал ее руку. Энн вздрогнула, словно электрическая искра пробежала по всему телу. Сердце застучало, отбивая дикий, бешеный ритм.

— Ничего… Я… я сама была слишком… агрессивной, — тихо ответила она.

Хантер нагнулся и поцеловал ее ладонь… Потом локоть… Его рука легла на оголенное плечо девушки. Все поплыло перед глазами Энн. Нестерпимое желание охватило ее. Гейбриел привлек ее к себе, коснулся губами шеи и спрятал лицо в густых огненно-рыжих волосах девушки.

— Энн, я постараюсь больше не причинять тебе страданий. Обещаю. Поверь мне!

Он шептал ей на ухо нежные слова, гладил ее плечи, покрывал поцелуями лицо. Энн обвила руками шею Гейбриела и прижала его голову к своей груди.

Но Гейб мягко освободился из ее объятий.

— Нет, Энн, нет… Я не могу… Я обещал не быть настойчивым… И должен… должен держать слово!

Голос его звучал почти умоляюще. Стараясь не смотреть на девушку, Гейбриел отступил на шаг и опустился на стул.

— Ох, лучше поговорим о деле. О том, как сделать наш магазин процветающим…

— Гейб, но ты же совсем забросил собственную работу!

— Не знаю, как насчет работы, но я вовсе не испытываю желания возвращаться в каменные городские джунгли с их суетой, пылью, шумом. И машину там поставить негде… И везде очереди, толпы на тротуарах… Черт знает что!

Энн не смогла сдержать улыбки.

— Ты прав, Гейб! Но тебе было бы неплохо и в твоем маленьком жилище на берегу океана. Ни машин, ни светофоров, ни автомобильных гудков! Мог бы жить в свое удовольствие и ни о чем не думать!

— Да уж! Кроме того, там нет ни воров, ни бандитов. Никаких волнений и тревог… Такое блаженство, что даже… даже скучно!

Оба рассмеялись и почувствовали, как в дом возвращается тепло и радость.

Прошло еще несколько дней. Гейбриел больше не заговаривал о магазине, не донимал Энн своими советами. Энн решила, что он, вероятно, согласился с ее возражениями. Это тешило ее самолюбие, и она немного успокоилась… Тем более что имя Маделейн Паркер в их разговорах больше ни разу не упоминалось. Вряд ли Гейбриел мог встречаться с ней тайно. Все его время поглощали либо магазин, либо работа на компьютере, либо заботы о доме. Немало внимания ему приходилось уделять воспитанию и ублажению Маклейша.