Грейс Ливингстон-Хилл - Свет любящего сердца

На лице Корали появилось выражение жалости и сострадания.

— Нет, — сказала она твердо. — Я никуда не уйду. Ты сама привезла меня сюда много лет назад, и я имею право здесь жить. Пока не захочу отсюда уйти, во всяком случае. И нет ничего чудовищного в том, что я тебя об этом спросила. Я хочу знать ответ. Ты вообще знаешь о существовании Бога? И если да, почему ты мне никогда об этом не рассказывала? Ты должна была это сделать, это был твой долг. Отец наверняка рассказал бы мне об этом, если бы я осталась с ним. Я должна была это знать.

Лиза молча смотрела на нее минуту и вдруг завыла и разразилась страшными, нечеловеческими рыданиями, потом почти бегом кинулась вон из комнаты, сотрясаясь в истерике.

Корали никогда в жизни не видела, как мать плачет. Она, онемев, смотрела ей вслед. С громким стуком захлопнулась дверь Лизиной комнаты, и ключ повернулся в замке. Тогда Корали подошла к своей двери, тоже закрылась на ключ и растерянно огляделась, грустно и с сокрушенным сердцем. Подумать только, несколько минут назад она начала молиться!

Наконец она сказала вслух, запрокинув голову и сцепив пальцы:

— О боже! Ну можно ли молиться после такого кошмара?

Глава 15

В доме было очень тихо. Комната Корали располагалась в самом конце коридора. Она не слышала, как Лиза вышла. Впрочем, ум ее был так занят и смущен всеми этими событиями, что бдительность ее притупилась.

Девушка бросилась на кровать и провалилась в глубокий сон. Она проснулась только к вечеру, когда горничная постучала в дверь.

— Мисс Коринна, вам письмо.

Корали торопливо открыла и взяла из рук служанки тонкий конверт. Это была короткая записка от Валери Шеннон, которая приглашала ее приехать к ним на выходные. Корали показалось, что это письмо в своей спокойной простоте тона было ответом на ее прерванную молитву.

— А это письмо точно вам, мисс Коринна? — спросила горничная. — На конверте значится: «Мисс Корали Баррон». Я решила на всякий случай показать вам, потому что у нас в доме нет никого другого с таким именем.

— Да, Белла, это мне. Понимаешь, это и есть мое настоящее имя и отныне я отзываюсь только на него. Пожалуйста, скажи об этом почтальону, привратнику и всем остальным.

Она снова вернулась к письму, и у нее даже перехватило дыхание — настолько это письмо было не похоже на те, которые она привыкла получать. Словно пришло совсем из другого мира и внесло чистую ноту в ее безумный день, утешив ее израненное, исстрадавшееся сердце, и Корали, успокоившись и ободрившись, снова попробовала молиться неизвестному ей Богу — Богу Валери и других. На этот раз это оказалось легче, и, молясь, она не выпускала из рук доброго, утешительного письма Валери. Потом девушка поднялась, чувствуя, что даже несколько несвязных слов укрепили ее веру, придали ей силы и уверенности.

Для нее было совсем ново ощущать в сердце легкую радость предвкушения чего-то светлого и доброго. Она сразу села писать ответ Валери. Хочет ли она приехать к ним на выходные? Что за вопрос! Конечно, хочет! Она сможет лучше познакомиться с этой замечательной семьей, понять, была ли та любовь, которая, казалось, связывала всех членов их семейства, настоящей, непоказной. Она сможет понять, прочувствовать, как можно жить по-другому, совсем другой жизнью. А может быть, она сумеет лучше понять брата и то, как прошло его детство. Ей хотелось узнать, понравится ли ей такая жизнь. То есть, если взглянуть поближе, будет ли эта жизнь такой же привлекательной, какой кажется со стороны, и сможет ли она обрести в ней счастье и покой.

Она написала, что с радостью принимает приглашение, и тут же отправила письмо. Потом решила пойти посмотреть, что происходит в квартире, а заодно утолить голод — ведь она еще ничего не ела.

Она надеялась быстро поужинать и сразу уйти куда-нибудь из дому, чтобы не встречаться с Эрролом и Айвором, хотя бы сегодня. И подумала даже, не поехать ли туда, где она была с братом, может, там сегодня вечером опять будет собрание. Девушка пожалела, что сегодня же вечером не может поехать к Шеннонам. Ей хотелось отрешиться от своей прежней жизни и начать жить по-настоящему.

Она позвала Беллу.

— Ужин еще не готов? — спросила она.

— Как прикажете, мисс Коринна, — почтительно ответила Белла. — Мадам нет дома.

— Ах! — воскликнула Корали. — А она сказала, во сколько вернется?

Белла пристально посмотрела на нее, но Корали приняла свой обычный равнодушно-ленивый вид.

— Она ушла с чемоданом, сказала, что позвонит, когда будет возвращаться. Она велела теперь слушаться ваших приказаний.

Ах вот как! Aгa, значит, это новое изощренное наказание — она решила извести ее своим отсутствием. Ну что ж, так даже лучше, хотя наверняка она на этом не успокоится и найдет, как ее помучить.

— Да, — кивнула Корали. — Надо было мне заказать ужин пораньше, я проспала. Хорошо. Я буду есть здесь. Принеси что угодно, что есть, что-нибудь горячее и немного фруктов. Белла, ты лучше знаешь, что я люблю. — Она вдруг улыбнулась горничной, и та, удивленная, поспешила на кухню, а Корали тем временем пыталась угадать, что же значит этот неожиданный ход Лизы. Может быть, она вернется ближе к ночи с толпой приятелей? А может, они все вместе укатили куда-нибудь на модный курорт? Или Лиза готовит ей какой-нибудь неприятный сюрприз? При этой мысли ей стало тоскливо, в сердце закрался холодный, знобящий страх.

Нервы девушки были настолько напряжены, что она решила на всякий случай найти в телефонной книге номер Шеннонов. Если случится что-нибудь непредвиденное и ей понадобится помощь, она позвонит им, и кто-нибудь из них наверняка поможет ей связаться с Даном.

К тому же она ведь просила Господа Бога помочь ей, и направить ее, и спасти ее. Может быть, это поможет? Брюс был уверен, что Он непременно откликнется на ее просьбу.

Когда Белла вернулась с подносом, у Корали был включен только небольшой ночник, освещавший комнату мягким уютным светом.

— Белла, надо растопить камин, — сказала она. — Здесь прохладно, а у меня разболелась голова. Пусть мальчик принесет дров и разожжет огонь. А если мне будут звонить, скажи, что я уже сплю, что я плохо себя чувствую. И главное, никого не пускай в дом без моего разрешения.

— Да, мисс, — ответила горничная и кинулась исполнять указания.

Так что скоро в камине уже весело горел огонь, Корали сидела за низким столиком, перед ней стоял поднос с ужином. Она пыталась прогнать беспокойные мысли и насладиться неожиданной свободой и тишиной, которые выпали ей в этот вечер.

Ужин оказался вкусным, несмотря на то, что сделан был на скорую руку. На первое был отменный бульон, на второе куриные грудки со свежим салатом, горячие булочки и целая миска парниковой клубники, а на десерт — кофе. Белла задержалась в дверях и спросила, будет ли хозяйка вино после ужина, но Корали отрицательно покачала головой.