Паула Роу - Я выбираю его!

Они двигались синхронно, эти чувственные движения довели обоих до исступления. Алекс приподнял Хелен, перевернул и внезапно опустил на себя, еще глубже проникая в нее. Она простонала и крепче обхватила ногами его торс, затем подстроилась под его ритмичные движения.

Алекс глухо простонал, сотрясаясь от наслаждения всем телом. Хелен продолжала двигаться, прикусив вспухшую нижнюю губу. Она побуждала его, приближая к развязке…

Когда дыхание обоих выровнялось и они постепенно вернулись в реальность, Хелен неохотно перевернулась на спину и удовлетворенно вздохнула.

Из груди Алекса вырвался приглушенный смех. Увидев ее вопросительный взгляд, он усмехнулся.

— Пообещай мне, любовь моя, — произнес он, нежно целуя ее в лоб, — что когда-нибудь мы займемся этим в кровати.

Хелен улыбнулась ему в ответ и кивнула, ее сердце переполнялось счастьем.

Смеясь, он припал к ее губам:

— Договорились.

Эпилог

Спустя две недели Хелен, опершись головой о согнутую в локте руку и подтянув простыню к груди, удовлетворенно вздохнула:

— Это был самый прекрасный перерыв на ланч!

Алекс лежал на спине в кровати рядом с ней, вспотевший и пресыщенный после их страстной близости. Он рассмеялся низким и радостным смехом, побуждая Хелен присоединиться к нему. Когда смех обоих утих, она положила руку ему на грудь. Прикосновение к разгоряченной, соблазнительной коже поверх рельефных мышц дарило восхитительное ощущение.

Из-под кучи одежды, разбросанной на полу, послышался звонок мобильного телефона.

— Твой, — сказала Хелен и, смутившись, прибавила: — И мой?

— Похоже на то, — произнес Алекс, отбрасывая простыню и поднимаясь с кровати.

У Хелен пересохло во рту. Затуманенным взором она скользнула по его широким плечам, мускулистой спине, узкому торсу, ягодицам красивой формы и ногам.

Действительно, восхитительное зрелище!

— Ты подойдешь? — сказал Алекс, доставая телефон из своего пиджака.

— М-м-м…

— Хелен. — Он посмотрел на нее сердито и лукаво. — Твой телефон.

Вздохнув, она обернулась простыней, покинула теплую постель и стала рыться в своей одежде на полу.

— Алло?

Когда Хелен закончила разговор, Алекс сидел на краю кровати в хлопчатобумажных трусах и широко улыбался:

— Звонила мама. Главный прокурор хочет заключить сделку.

Ее душа воспарила, она подошла к нему и бросила телефон на кровать:

— В самом деле? Что будет?

Он схватил простыню и медленно подтянул Хелен к себе.

— Ее адвокат все объяснит завтра, но главное, что тюремного заключения не будет. Главный прокурор не хочет заводить такого громкого дела, в котором фигурирует долгосрочное насилие в браке.

Хелен заметила, как Алекс едва заметно вздрогнул. Она нежно обняла ладонями его суровое лицо:

— Это замечательно. Я так рада за нее. И за тебя.

Она наклонилась вперед. Его губы были теплыми и податливыми, он охотно ответил на ее поцелуй. Их языки переплелись, кровь Хелен забурлила. Ей всегда будет мало этого восхитительного трепета, который пробуждает в ней только Алекс…

Он обнял ее за талию, и вскоре простыня упала к ее ногам. Коснувшись ладонями ее ягодиц, он довольно что-то проворчал.

— Алекс? — произнесла она, когда он поцеловал ее в шею.

— М-м-м?

— Ты хочешь узнать, кто мне звонил?

Алекс резко приподнял Хелен, она внезапно ахнула, а затем простонала, когда он наклонился и припал губами к ее соску.

Он усмехнулся:

— Не думаю. Не сейчас.

— Это был Джонатан, — выдохнула она.

Алекс что-то невнятно пробормотал, продолжая ласкать ее разгоряченное тело.

— Я увольняюсь. — Она отстранилась от него, решительно обхватив его лицо руками. — И прекращаю твою кампанию.

Он нахмурился, желание почти лишило его возможности сосредоточиться.

— Что? Почему?

— Потому что партнер, который спит с клиентом, создает неправильное представление о «Беннетт и Харпер».

— Они не одобрят.

Он опустил руки.

— Да. Поэтому я увольняюсь.

Алекс моргнул, озадаченно глядя на ее широкую улыбку:

— Но ты хотела этого повышения по службе!

Выражение ее лица смягчилось.

— Но больше я хочу тебя. И мне действительно нравится идея быть самой себе начальником.

Он обнял ее за талию:

— Скажи еще раз.

— Я сказала, что открываю собственную рекламную компа…

Он притянул ее к груди, затем внезапно перевернулся, и она оказалась под ним.

— И я хочу тебя.

Алекс озорно и восхищенно улыбнулся:

— Тогда тебе сейчас лучше кое-что сделать, раз ты меня получила.

Он целовал ее до тех пор, пока обоих не охватило возбуждение. А потом Хелен произнесла:

— И еще одно письмо. Пришло сегодня. — Протянув руку, она взяла конверт с прикроватного столика. Снова закутавшись в простыню, она села на кровати, скрестив ноги, и протянула Алексу конверт. — Хочешь открыть?

Со смешанным чувством Алекс уставился на нее. Медленно кивнув, взял конверт, открыл и молча достал его содержимое. Хелен поигрывала своим кулоном, пока он читал.

— Ну, — сказала она через мгновение, — что там?

— Подожди.

Она нетерпеливо подождала еще несколько секунд:

— Ну?

Шокированный Алекс поднял на нее широко раскрытые глаза:

— Белла — моя дочь!

Радость и изумление вспыхнули в его груди. Он широко улыбнулся. Сколько же раз ему хотелось повернуть время вспять и изменить прошлое! И вот — после стольких жизненных перипетий! — жизнь подарила ему этот замечательный момент.

— Итак, ты счастлив, — произнесла Хелен.

Услышав его радостный отклик, она вздрогнула, а он рассмеялся:

— Любовь моя, я несказанно счастлив!

Схватив Хелен, он страстно поцеловал ее в губы.

Его дыхание участилось, когда она, не колеблясь, ответила ему.

Затем Алекс отстранился от нее и отвел пряди волос от ее лица:

— Я люблю тебя, Хелен.

— И я люблю тебя.

— Знаешь, что сделало бы этот момент идеальным?

В ее карих глазах вспыхнул огонек.

— Еда?

— Нет, — хохотнул он. — Я подумывал о предложении «Давай поженимся», но я бы съел гамбургер или…

— Ты серьезно?

Хелен округлила глаза так, что он взволнованно напрягся.

— Да, я действительно очень проголодался.

— Алекс! — Она очень мягко шлепнула его по плечу, затем прибавила серьезнее: — Мой брат едва не погубил тебя. Моя семья помешала нам, помнишь?

Он коснулся ладонью ее щеки, наслаждаясь прикосновением к мягкой и теплой коже:

— И я потрясен и посрамлен оттого, что ты выбрала меня.