Продай меня, если сможешь… - Олли Серж
Да, бегущий по коже мороз подтверждает, что знаю…
– Правильно, Серёга, твоих.
– Аааа! Чёрт! Я его только сегодня включил, – подбегаю к компу и открываю крышку, на экране горит жирный фак. – Твою ж! Я, кажется, знаю, Федь… Марина продала нас, жадная стерва, только она знала, что я приду за записями камер из гостиницы.
– Ты что-то скачал?
– Да, все файлы с того дня.
– Нам теперь, кровь из носа, надо получить этот контракт на зачистку, Серёга, иначе, поверь мне, тебя показательно посадят. С треском прокатишься по всем первым медиа-заголовкам. Уж об этом ребята позаботятся, я уверен.
Глава 39
Катерина
Как же хорошо, что можно подольше поспать дома в тёплой мягкой постели, пахнущей свежестью кондиционера для белья… Особенно после грубой больничной «варёнки» и коридорных криков медсестёр в шесть утра, зовущих на уколы и перевязки.
Из зелёных стен меня выпустили под подписку «о невыходе из квартиры», новая докторша сдала мою персону лично в руки приехавшим маме и отчиму, взяв обещание вернуться за документами в конце недели. Поэтому день выписки прошёл в нашем доме под аккомпанемент маминых причитаний, хватаний за сердце и со стойким ароматом валерьянки. Семён Аркадьевич слушал наш с Марго осторожный рассказ сначала с беспокойством, потом с любопытством, а в конце просто забрал у мамы флакон из коричневого стекла, с каждой накапанной каплей из которого любовь Франциска (да, котик оказался благородных сибирских кровей) к маме геометрически росла. Выдал всем рюмки, разлил пятизвёздочный армянский коньяк и сказал, что ему не терпится познакомиться с нашими нормальными мужчинами, которых мы отхватили по счастливой случайности.
Как жаль, что у меня никогда не хватит духа рассказать родным всю правду о своих отношениях до конца.
Лекарство к маминой душе было подобрано абсолютно верно, и уже к вечеру её неуёмная энергия будущей бабушки вылилась в умопомрачительные запахи из кухни. Честное слово, я никогда ещё не видела столько готовой еды в одном месте.
За последний год, пока Марго жила с Марком, я совсем отвыкла, что на соседней кровати в моей комнате кто-то спит, обычно там сидели плюшевые игрушки. Но сейчас оттуда доносились вполне себе недвусмысленные постанывания ещё глубоко спящей сестры. Что-то я не могла припомнить, чтобы после встреч с бывшим женихом сестрицу так колбасило. Резко дёрнувшись в сторону, Маргарита перевернулась на живот и, запутавшись в пододеяльнике, грохнулась с узкой девичьей кровати.
Смотрю на то, как она с сонным, потерянным лицо, сердито пыхтя, пытается вернуться в постель и всё-таки досмотреть желанный сон.
– Судя по всему, ты свалилась не вовремя, – не могу сдержаться и начинаю хохотать.
– Мелкая ещё о таком думать, – рычит сестра с досадой.
– Ты скучаешь по нему? Рит, тебе совсем не обязательно игнорировать Фёдора, если у нас с Сергеем ничего не вышло. Иначе мы скоро откроем свой цветочный магазин. В квартире уже закончились не только вазы, но и все трёхлитровые банки. Ты бы хоть перезвонила ему.
Ко мне на колени прыгает уже сильно отъевшийся котёнок. Машинально глажу его по нежной шёрстке.
– Ты знаешь, Кать, с Марком я, как танк, чётко шла к намеченной цели, – сестра завязывает волосы в хвост и садится на кровати по-турецки. – Развивала отношения, ставя в блокноте галочки о проделанных этапах. Мне казалось, что именно так выглядят здоровые взрослые отношения. Без страсти, без криков. Утром ушли, а вечером пришли. Но знаешь, о чём я жалею сейчас больше всего? – сестра глубоко вдыхает аромат большого букета белых тюльпанов на тумбочке. – Что согласилась с тем, что цветы – это пустая трата денег. Посмотри на эту красоту, – девушка откидывается на подушки с улыбкой.
– Так значит, ты ему позвонишь? Смотри, не перегрей мужика, пока закрываешь свой цветочный гештальт.
– Не знаю… Он смотрит на меня своими синющими глазами, и мне трудно спокойно дышать, стекаю лужицей к его ногам. Просто боюсь, что он перешагнёт и дальше пойдёт.
– Поздравляю тебя, – кисло бурчу в ответ. – И добро пожаловать.
– Сергей не звонил?
– Нет…
Каждая минута этого молчания заставляет моё сердце умирать по кусочкам. Оно, глупое, где-то в глубине надеялось, что Сергей будет просить, уговаривать, злиться, заставлять, но не отпустит. Но я же сама попросила этой тишины.
Глубоко дышу, чтобы не зареветь. Рита садится ко мне на кровать, утыкается носом в моё плечо и обнимает. Сидим так минуту, может, и дольше, понимая друг друга без слов. Пока не открывается дверь в спальню.
– Ну что, девица и матрёшка, доброе утро, – Семён Аркадьевич тепло улыбается. Как всегда, чисто выбрит и подтянут. – Иду мимо вашей светёлки и слышу, что вы утреннюю сырость разводите. Время уже одиннадцать часов. Маргарита, тебе полчаса назад звонили из деканата и просили передать, что твой старый дипломный руководитель уволился, поэтому сегодня в два часа тебя ждёт новый на консультацию. А нам с Катей пора собираться за выпиской. Мама сырников напекла. Подъём!
Вяло ковыряю вилкой завтрак, чтобы не расстраивать маму. Новый смартфон, переданный ещё в первый день моего пребывания в больнице начальником охраны Сергея, мигает уведомлениями о новых публикациях в сети. Чтобы немного отвлечься, нажимаю на первую попавшуюся ссылку, и меня перебрасывает на новостной портал. Фото-анонс на первой полосе заставляет подавиться чаем. Палец сам жмёт кнопку и открывает статью целиком. «Правительство Бразилии благодарит российских специалистов за своевременное вмешательство и предотвращение распространения конфиденциальной информации. Напомним, что несколько дней назад социальные сети чиновников подверглись хакерской атаке…» На фото Сергей и Фёдор в костюмах сначала на официальной встрече, а затем на банкете. Вот Сергей жмёт кому-то руку, а вот приобнял за талию красивую брюнетку в синем платье и что-то шепчет ей на ухо.
Мне снова становится тошно, в груди начинает ныть. Пытаясь сглотнуть ком в горле, увеличиваю фотографию, чтобы лучше рассмотреть широкую грудь в белой рубашке, узкие бёдра в брюках классического кроя, сильные руки, которые лежат на талии девушки… Хватит мазохизма! Блокирую телефон и переворачиваю экраном вниз.
Попытки отстоять своё самостоятельное передвижение по городу за выпиской, оканчиваются сокрушительным провалом.
– Мам, голова не кружится, ничего не болит. Между прочим, это у Риты, а не у меня на ноге гипс.
– Предательница, – шипит старшая сестра и лупит меня тем самым гипсом под столом.
– Так! – мама хлопает ладонью по столу. – Если врач сегодня скажет, что ты здорова, то сможешь идти на все четыре стороны. А пока уж
