Дороти Вернон - Обретенный рай

И тут вдруг до Зу дошел истинный смысл этой чувственной игры Мэта. Ведь он ни на единый миг не уступал ей ведущей роли. И когда Зу его касалась, она не будила в нем никаких эмоций. Мэт был соблазнителем, и теперь проверял свой тонкий замысел. Она, оказывается, и не проявляла никакой инициативы. К этой инициативе ее подтолкнул Мэт. Именно это, как и пять лет тому назад, он делал снова. Но если тогда ему удалось ее провести, на сей раз она не поддастся соблазну. Так и будет! Иначе он снова одержит над ней верх, а потом сделает вид, будто подчиняется ее желаниям. И опять у нее может появиться ложное ощущение безопасности из-за внушенной им мысли, что ситуацию контролирует не он, а Зу и что в любую минуту она может все прекратить. В действительности же власть и контроль все время были в руках Мэта. Он четко рассчитал, что Зу этого не поймет, пока не убедится в том, что немедленно отправиться в обратный путь они не могут. А тогда ни ею самой, ни их взаимными страстями уже никто управлять не сможет.

В тот момент, когда девушка внезапно прозрела, чувства ее накалились до предела. Физическое желание уже не имело границ. Так возбудили ее сверххитрые и мастерские уловки Мэта. Она не знала, как выйти из этой ситуации, не знала, можно ли вообще найти хоть какой-то выход.

Когда Мэт водворил бретельки топика на место, затуманенное сознание невесты даже не зафиксировало этого. И лишь через какое-то время до нее дошло, что пребывание в машине во дворе чужого дома вряд ли можно назвать комфортной, и тем более интимной обстановкой, пригодной для того, что задумал этот хитрец.

— Я рад, что вы приостановили это сумасшествие, — тяжело дыша, сказал Мэт. — Мне кажется вполне подходящим это место. Хорошо, что вы настояли на своем. Если уж нам приходится пережидать бурю, то почему не в комфортных условиях, верно?

— Конечно! — эхом отозвалась Зу, голос ее звучал приглушенно.

— Правда, я не знал, как вы воспримете мою идею… ехать сюда сквозь ливень. Я имею в виду именно это.

— Наверное, особого энтузиазма я бы тогда не проявила. А что это за место, между прочим?

— Когда-то здесь была ферма, но потом дом переделали под жилые помещения — логис. Отсюда и «Логис» — название этого небольшого, скромного отеля. Только не думайте о нем плохо. Это первоклассный отель. Лично я дал бы ему четыре звезды. Владеют им Пуссены, его зовут Жан-Клод, а его жену — Берта. Всем в округе известно, что здесь подают хорошую еду и содержат весьма впечатляющий винный погребок. Я не раз отведывал их блюда и вина и подтверждаю, что все это правда. До сих пор мне еще ни разу не приходилось останавливаться у них на ночь. Однако я слышал, что комнаты в отеле чистые и уютные, хотя и небольшие. Конечно, нам они вряд ли понадобятся, потому что, пока мы поужинаем, дождь уже наверняка кончится. Но… кто знает?

Когда человек наслаждается прекрасной едой и великолепным вином, на душе у него теплеет. И кто тут может знать что-то заранее? Мэт определенно хотел сказать именно это. Он, возможно, знать заранее не мог, а Зу — могла. Теперь-то она будет бороться, поскольку не хочет вновь оказаться в его власти, какими бы новыми нежными ласками он на нее ни влиял. Нет, ее больше не обманут чары Мэта и томные взгляды, означающие «о-как-я-невинен!» и «о-это-для-меня-смертельно!»

Мадам Пуссен встретила их очень радушно. Зу ни единого слова из ее монолога не поняла, но приветственное кудахтанье на всех языках означает одно и то же. Мэт переводил.

— Мадам не ожидала, что к ним кто-нибудь приедет в такую погоду. Она просто в отчаянии, что вы сидите здесь в насквозь промокшей одежде. Она будет счастлива, если вы согласитесь воспользоваться ее гардеробом и подберете себе что-нибудь из ее платьев. Тем временем она просушит у плиты вашу одежду.

Мадам Пуссен была намного ниже Зу ростом и в два раза полнее — кругленькая, как шарик из сливочного масла. Представив, как она будет выглядеть в платье мадам, девушка чуть было не рассмеялась. Она подавила этот порыв и попросила Мэта:

— Скажите, пожалуйста, даме, что я очень благодарна, но беспокоить ее не стану. Я и так скоро высохну.

Ее слова были переданы хозяйке, та возвела руки к небу и разразилась новым словесным потоком.

Мэт повернулся к спутнице, в глазах его искрилась заговорщическая улыбка. Правда, Зу подумала, что он смеялся вовсе не вместе с ней, а скорее над нею.

— Мадам говорит, что для нее это сущие пустяки и что вам будет гораздо удобнее, а ей спокойнее, если вы согласитесь сменить одежду. Пожалуй, вам лучше пойти с нею, Зу. Иначе, боюсь, нас вряд ли покормят.

— А как же вы? На вас ведь тоже сухой нитки нет.

Мэт пожал плечами.

— Об этом она ничего не сказала. По-видимому, предполагается, что я сделан из более твердого материала. Скорее всего так. А может быть, мне устроят засаду, и придется следовать за какой-либо особой мужского пола, столь же настойчивой, как эта дама.

— Я надеюсь!

Будет прекрасно, если мосье Пуссен окажется пузатым коротышкой, и тогда Мэт будет выглядеть так же нелепо, как и я, ехидно подумала девушка.

В глазах ее забегали чертики, когда она взглянула на спутника, предвкушая удовольствие от возможности лицезреть его в костюме коротышки Жан-Клода. Затем Зу, изобразив беспечную улыбку, кивнула мадам в знак согласия и позволила проводить себя в одну из комнат наверху.

Берта Пуссен распахнула дверцы шкафа, и хотя из ее разъяснений Зу ничего не уразумела, выразительные жесты мадам были понятны: Зу предлагалось выбрать для себя что понравится.

И все-таки она колебалась — неловко рыться в чужих вещах. Тогда, понимающе улыбнувшись Зу, мадам решила действовать по собственному усмотрению. Она вынула из шкафа премиленькое платьице с крохотными зелеными и синими звездочками на белом фоне. Оно, насколько могла судить Зу, было ее размера. Потом мадам подала знак следовать за нею. На сей раз они пришли в ванную комнату. Берта указала на большое пушистое полотенце, висевшее на специальной подставке с подогревом, и вышла.

Возвращаясь в холл, Зу была переполнена ощущением чистоты и блаженства: волосы ее вновь обрели свойственные им шелковистость и блеск.

Мэт оглядел спутницу с явным одобрением.

— Мадам была права. Дочь у нее примерно вашего роста. Платье Анны-Марии будто специально сшито для вас.

— Вы скверный! Могли бы мне заранее сказать.

— Вы, Зу, слишком быстро принимаете решения. И это должно послужить вам уроком, — ответил Мэт. Он взял ее за локоть и повел в столовую.

В этой комнате, неброской, но очень уютной, царила особая атмосфера. Мягко горели свечи, отбрасывая повсюду теплый розовый свет. На столах с красными скатертями лежали белоснежные салфетки, сложенные наподобие водяных лилий.