Карен Брукс - Незваный гость
Она сверкнула на него глазами, чувствуя, как ее сердце заполняется жаром счастья.
— Больше, чем блинчики с голубикой?
— Больше.
Трейси в задумчивости поджала губы, потом спросила дразнящим тоном:
— Больше, чем леденцы и чем катание на карусели?
— Даже больше, чем это, — очень серьезно ответил он.
— Больше, чем играть в бридж с моими родителями?
Дуг закатил глаза к небу:
— Определенно больше.
— Больше, чем бейсбол?
— Ну…
Она ткнула его локтем в бок.
— Навсегда?
— Навсегда, — торжественно пообещал он, потом ухмыльнулся:
— А теперь расскажи о своем свидании с Джонни Реем.
— Ни в коем случае. Если ты так ревновал, почему позволил мне пойти на него?
— Я хотел доказать тебе одну вещь.
— Какую?
— Ты начинала чувствовать себя неуверенно всякий раз, когда заставала меня флиртующим с другой женщиной.
— При чем тут это? — возмущенно спросила она. — С Джонни Реем все несерьезно. Ты…
— Со всеми другими женщинами у меня тоже не было ничего серьезного, — заверил он ее. — Флирт забавен, Трейси. Он дает человеку приятное ощущение своей значимости. Если, разумеется, он невинен, и каждый понимает это, тогда в нем нет ничего плохого. Нормальный брак не распадается от флирта, если, конечно, один из супругов не чувствует себя неуверенно.
Трейси пристально посмотрела на него, глубоко вздохнула и наконец признала:
— Ты прав. Может, я и была неуверенной в себе. Временами ты казался несчастным, и я винила в этом себя. Когда же я видела, как ты развлекаешься с какой-нибудь женщиной, меня охватывала ревность. Я начинала думать, что она предлагает тебе нечто, чего не могла предложить я.
— У тебя нет никаких оснований сомневаться в моих чувствах к тебе. — Он поцеловал ее медленно и так основательно, что она чуть не задохнулась, но зато убедилась, что он ее не обманывает.
Дуг проказливо улыбнулся ей:
— И, маленькая, я никогда не флиртовал только лишь для того, чтобы вызвать твою ревность, как сделала ты, устроив свидание с Джонни Реем.
Трейси виновато покраснела.
— Кстати, вы двое так и не сходили в кино. Разве что нашли кинотеатр, в котором вместе с жареной кукурузой подают и виски. Так где вы были на самом деле?
— Ходили в бар Дейви.
— Джонни, должно быть, позабавился.
— Он вел себя как настоящий друг. Только жутко боялся, что ты его отдубасишь.
— Стало быть, свидание оказалось коротким. Ты никогда не умела пить.
— Ты должен благодарить свою звезду.
— За что?
— Если бы я не выпила хоть немного вчера вечером, мне бы не хватило духу ворваться к тебе сюда.
— Тогда напомни мне сегодня на пикнике поблагодарить Джонни Рея.
— Черт! Пикник! Из-за тебя я совсем забыла о нем!
— Так ты признаешь, что я могу заставить тебя забыть обо всем на свете?
— Мы же уже установили это.
— Мы можем попробовать еще разок.
— Я-то думала, что тебя волнует, почему так тихо в комнате Дональда. Сейчас он, наверное, вырывает уже последние страницы из книжек, что ты взял для него в библиотеке.
Дуг вздрогнул и натянул покрывало до подбородка.
— Почему ты не посмотришь, что там делает твой сын?
— Не думай надуть меня. Сегодня Дональд твой сын. Мне в самом деле пора заняться делом. Я собираюсь поджарить цыпленка и испечь яблочный пирог.
У него загорелись глаза:
— Тогда я готов на любую жертву. Давай, женщина, пошевеливайся.
К тому времени, когда они добрались до озера, Трейси чувствовала себя так, словно ее выставили напоказ в витрине центрального универмага. Даже чертов бармен из пивной «У Дейви» с любопытством наблюдал за ней. Джонни Рей опасливо поглядывал на Магира из-за самого большого дуба. Чарльз изобразил улыбку от уха до уха, увидев, как твердо Дуг сжимает ее руку. Милли выглядела смирившейся, а Вирджиния Сью была явно разочарована.
Родители же Трейси не могли бы выглядеть более довольными, если бы сами спланировали случившееся прошлой ночью. Она даже подумала, уж не сидели ли они на дереве с биноклем, наведенным на окно комнаты для рукоделия.
— Итак, — безмятежно обратился к Трейси отец, беря у нее корзинку для пикника, — вы двое наконец все уладили?
— Мы близки к этому, — совершила она ошибку в тот миг, когда Дуг произносил:
— Лучше, чем когда-либо.
— Ну не замечательно ли это? — пропела ее мать. — Я так и знала, что скоро нам предстоит что-то отпраздновать.
— Ма, пока еще нечего праздновать.
— Нечего? — удивилась Грейс с огорчением в глазах. — Но я думала… Когда я увидела вас двоих только что, я была просто уверена…
— Мы только начали улаживать наши отношения, — подчеркнула Трейси. — Поэтому, пожалуйста, не заказывай пока свадебный торт.
— Ну, не повредит заехать на обратном пути в кондитерскую и посмотреть, что там и как. А на днях я видела такое славненькое платьице, как раз для…
— Мама!
— О’кей, о’кей, — фыркнула мать. — Вы с Дугом сами можете заказать торт, когда будете готовы к этому. Не буду совать нос в ваши дела.
— Спасибо.
— Я готов, — весело вставил Дуг.
— Нет, не готов. К тому же тебе даже не нравятся торты. Сколько труда мне стоило уговорить тебя съесть один кусочек для памятной фотографии на той свадьбе.
— Верно. Я предпочитаю яблочный пирог, — его взгляд дьявольски засверкал, опустившись на ее грудь. — И другие сладкие вещи.
В ответ глаза Трейси заблестели с нескрываемым бесстыдством.
— Тогда начинай выворачивать карманы, ибо я собираюсь прошептать на ушко Кэлеба сладкие вещи, — предостерегла она и протиснулась сквозь собравшуюся толпу, чтобы поставить свою корзинку вместе с другими на импровизированной сцене.
Ежегодный церковный пикник проводился с тех пор, как Трейси помнила себя, для сбора средств в местный фонд благотворительности. Дуг постоянно повышал цену и выигрывал ее корзинки для пикника, начиная со средней школы, даже тогда, когда она пережаривала цыпленка, а корочка яблочного пирога оказывалась сырой. Только однажды кто-то осмелился превысить предложенную Дугом цену: тот юноша был новичком в городе и не знал, что она и Дуг Магир были неразлучны. Другой парень вмешался и остановил его в последний момент, пока гнев Дуга не вышел из-под контроля.
Пока Дуг был в отъезде, пикник в значительной степени утратил свою привлекательность для Трейси. Последние три года она делила ланч со своими родителями, совершенно незаинтересованная участвовать в невинном ритуале «спаривания», который совершался сам по себе вокруг корзинок, наполненных чем угодно: от жареных цыплят и картофельного салата до паштета и французского хлеба. Последние обычно приносила Вирджиния Сью, так до конца и не понявшая, почему ее лакомствам люди предпочитали простые, но вкусные блюда, предлагавшиеся другими женщинами.
