Энн Пэтрик - Поединок сердец

Мэтт стиснул зубы. Ему хотелось сказать, чтобы Оскар Клейбурн катился со своими советами куда подальше.

– Я понимаю, что ты сейчас зол, Мэтт, но подумай о моем совете. Это все, о чем я тебя прошу.

И все последующие дни Мэтту пришлось размышлять над услышанным.

11

Паола вовсе не нервничала, хотя ей впервые предстояло выступить по телевидению. Джони Джессан—ведущая передачи «Хэлло, Хьюстон» обратилась к ней запросто, после краткого представления.

– Паола… – начала Джони, – ваш стенд захватил воображение всех романтиков Хьюстона. Как вы думаете почему?

Как раз к этому вопросу Паола была готова, так как сама задавала его себе. Она изумилась, когда обнаружила, что о стенде говорят сотни людей. Одна из радиостанций сообщила этим утром, что к нему подъезжают, чтобы сфотографироваться. На Мемориал образуются пробки, и у стенда даже появился полицейский-регулировщик.

– Я думаю, все оттого, что в нашей жизни слишком мало романтического, – ответила Паола. – Мы все время читаем либо о преступлениях, либо о войнах, о бездомных, о голодающих. А люди жаждут чего-то такого, что сделает их жизнь лучше.

– Я слышу сообщения, – продолжала Джони, – что вдоль Мемориал-драйв припарковываются машины и есть много желающих сфотографироваться на фоне стенда.

– Такое может быть только в Америке, – засмеялась Паола.

– Паола, почему бы вам не поведать нашей аудитории, что подвело вас к идее купить место на рекламном стенде.

Ничего не поделаешь, Паола рассказала, как произошла ее встреча с Мэттом, как она неотступно следовала за ним, посылала письма, звонила, как приехала к нему с ужином и даже о том, как посылала ему каждый день по розе, чтобы напомнить, что она отступать не собирается.

– Если уж мужчины обычно прибегают к подобным приемам, чтобы завоевать женщину, так почему женщина не может предпринять то же самое, чтобы завоевать мужчину?

Конечно же, она благоразумно умолчала о том, что делала это ради возможности увидеть улыбку Мэтта Нормана. Более романтичным было представить развитие их отношений как любовь с первого взгляда.

Пока она рассказывала свою историю, аудитория смеялась и аплодировала. Паола несколько раз испытала укоры совести при мысли, что ее телевизионные откровения вряд ли могут понравиться Мэтту, но, раз начав, ей трудно было прерваться. И рассказ был правдивым. А можно ли порицать честность?

– Надеюсь, вам удастся убедить мистера Нормана появиться на экране вместе с вами, – заметила Джони. – Нам всем хотелось бы познакомиться с ним.

– Ну, понимаете, Мэтт довольно терпим к моим причудам, но, насколько я знаю, не склонен открывать свои секреты, поэтому вряд ли будет чувствовать себя раскованно перед телекамерой.

– Вообще-то многие мужчины чувствуют себя скованно, когда речь заходит о чувствах, – вставила Джони. – Вы согласны?

– Да, согласна. И именно мы, женщины, можем попытаться что-то изменить. Конечно, не все сразу.

– Замечательно! – воскликнула Джони. – Но мы, кажется, отклонились от темы. Паола, мне бы хотелось поговорить о вашей музыке. В вашей краткой биографии указано, что вы композитор.

– Да, это так, – гордо сказала Паола. – Однако я пока не могу похвастаться успехами. Мой отец всегда учил меня, что настойчивость и усердие, в конце концов, будут вознаграждены.

– Вы ведь еще и певица:

– В последнее время я практически не выступаю. Все внимание сосредотачиваю на сочинении песен.

– О, вы, кажется, обещали исполнить одну из ваших песен. Очень хочется послушать, – воодушевила Паолу Джони.

Аудитория зааплодировала, и этого было достаточно, чтобы решиться. Во всяком случае, это лучше, чем исполнять национальный гимн на Ойлерских играх.

– Я захватила с собой гитару, – сказала она с лукавой усмешкой.

Для исполнения она выбрала одну из песен, которые отослала Линде Перкинз.

Огни в студии погасли, только один луч сконцентрировался на Паоле. Она проворно пробежала пальцами по струнам, взяла несколько вступительных аккордов.

– Песня называется «Одинокая леди», – объявила она и начала петь.

Когда ты ушел из моей жизни, осталась пустота…

То, что мнилось небесным, – теперь подобно адскому пламени.

Все на свете не так без тебя… все не так…

О, прошу, вернись. Ты нужен этой одинокой леди…

Твой голос, твое прикосновение, твой поцелуй.

Ты нужен этой одинокой леди… Я не смогу вынести разлуку.

Паола вложила всю душу в песню. Она закрыла глаза, подумала о Мэтте, о том, что почувствует, если однажды он исчезнет из ее жизни. Особенно пронзительно прозвучал второй куплет.

Когда я сплю, ты приходишь в мои сны…

А днем ты в моих мыслях, неважно, чем я занята.

Без тебя все не так, я страстно желаю тебя вернуть.

Без тебя все немило, пожалуйста, возвращайся.

Ты нужен этой одинокой леди… Твой голос, твое прикосновение, твой поцелуй.

Ты нужен этой одинокой леди… Я не могу вынести разлуку.

Когда Паола закончила петь, на пару секунд воцарилась тишина, затем взорвавшаяся овацией. Кто-то даже свистнул от избытка чувств.

– Превосходно, Паола! – воскликнула Джони.

Паола заулыбалась, радуясь такому приему. Это было состояние, чем-то напоминающее их первую ночь с Мэттом.

Мэтт и музыка. Прекрасное сочетание. Когда аплодисменты стихли, и шоу близилось к завершению, Паола вздохнула. Если бы ее композиторская карьера имела продолжение…

Интересно, возможна ли карьера вообще в свете перемен в ее личной жизни…

Взяв пульт, Мэтт выключил телевизор. Он предупредил Рейчел, что приедет в офис только после обеда. Секретарша была удивлена и сгорала от любопытства, ведь шеф ничего не объяснил.

Интересно, через сколько времени о передаче по телевидению узнает Оскар Клейбурн. Держа в руке чашечку кофе, он открыл стеклянную дверь во внутренний дворик, огороженный со всех сторон каменной стеной. Солнечное декабрьское утро, температура – около пятнадцати градусов. Пушистенькая малиновка села на кромку стены и озадаченно посмотрела на уютный дворик. У Мэтта была замечательная коллекция колокольчиков, которые даже при самом слабом порыве ветерка издавали нежный перезвон. Посаженные еще весной бегонии все еще цвели на затененных клумбах и в подвесных корзиночках. Мэтт довольно вздохнул.

В тот момент, когда Паола начала петь, его чувства пришли в смятение, ведь он слышал ее впервые. И впервые мог судить о ее сочинениях.

Мэтт не считал себя знатоком кантри, но ее талант был очевиден. Когда Паола допела первый куплет, он знал, что песня удалась и певица оказалась на высоте. Да еще, на какой высоте! Как зачарованный, он смотрел на нее, вслушиваясь в ее контральто, в меланхоличную мелодию песни. Вероятно, она права, подумалось ему. Если она так же настойчиво продолжит работу над сочинительством, то однажды сможет стать звездой.