Элизабет Огест - Монетка на счастье

Рид кивнул. Он надеялся испытать чувство свободы, но вместо этого ощутил нечто похожее на сожаление.

– Чтобы не вызвать подозрения, мы пробудем вместе до тех пор, пока не родится ребенок, и немного после его рождения. – Он находил такое решение вполне разумным. Он никогда не навязывал никому свое общество и не собирался изменять своему правилу сейчас. – Конечно, если я тебе надоел, ты можешь вышвырнуть меня отсюда в любой момент.

Селине хотелось бы узнать, действительно ли Рид хочет остаться с ней. Но гордость мешала ей удерживать Рида, если тот жаждет свободы.

– Я не возражаю, если ты побудешь здесь, – откровенно ответила она. – Ты действительно прав: чтобы не вызвать подозрений, будет лучше, если ты останешься со мной хотя бы до появления ребенка. Но я не хочу, чтобы ты считал своим долгом оставаться со мной, если тебе не терпится уйти.

Отчасти он мечтал о свободе – отрицать это было невозможно. Однако Рид услышал собственный голос:

– Если мы расстанемся слишком быстро, Брайан сможет разорвать контракт. И потом, я не хочу, чтобы твои дедушки задавали мне трепку за то, что я бросил тебя в таком положении. Полагаю, мне будет лучше остаться.

Селину укололо упоминание о том, что Рид стремится всего-навсего избежать неприятностей. Но ведь вся их сделка с самого начала была чисто деловой, напомнила она себе.

– Вероятно, ты прав. Трепка не пойдет тебе на пользу.

Рид испытал чувство облегчения. Сегодня утром, после того как Брайан предложил ему заключить контракт, Рид долго убеждал себя, что ему все равно, захочет ли Селина остаться с ним или нет. Теперь же он был вынужден признать, что ему далеко не все равно. Облегчение он испытал потому, что знал – оставшись здесь, он будет чувствовать себя спокойнее. И потом, он признал, что Селина выглядит чертовски соблазнительно в своих шортах, а тем более без них, добавил Рид. Он напоминал себе, что должен привыкнуть к воздержанию. С другой стороны, возражал он, он может наслаждаться ее обществом столько, сколько продолжится их союз.

– Думаю, мы могли бы поужинать где-нибудь, чтобы отметить это событие, – предложил Рид.

– Я еще не знаю, смогу ли есть на виду у всех, – возразила Селина.

– Я помогу тебе одеться, – настоял он, потянувшись и начиная расстегивать ее блузку.

Селина старалась быть стойкой, но, как только пальцы Рида прикоснулись к ее коже, в ней вновь вспыхнул огонь страсти.

– Похоже, ты скорее помогаешь мне раздеться, а не одеться, – заметила она.

Внезапно Риду пришло в голову, что, возможно, желания Селины вовсе не совпадают с его собственными.

– Может, мне следует всего лишь принять холодный душ, – сделал он шаг к отступлению.

Хорошо еще, что я не растаяла прямо в его руках, подумала Селина. Но немедленно после этого у нее возникла мысль, что, когда Рид уйдет, она будет жалеть об упущенной возможности.

– Почему бы нам не продолжить этот разговор в спальне? Я помогу тебе раздеться, а ты пока решишь, что предпринять, – предложила она.

В следующую секунду Рид подхватил ее на руки и понес вверх по лестнице. До тех пор пока я буду радоваться каждому дню и помнить, что когда-нибудь он уйдет, все будет прекрасно, заверила себя Селина.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

До Рождества оставалось всего две недели.

– Пора покупать елку, – объявила Селина однажды за ужином.

Она признавала, что Рид с поразительной стойкостью перенес шумное семейное празднование Дня Благодарения. Им пришлось навестить семейство Уорли и семейство Таппер, чтобы родственники, жившие далеко от города и потому не сумевшие попасть на свадьбу, познакомились с Ридом. В пятницу они вновь побывали в семействе Уорли, а в субботу завершили праздники вечером у Тапперов. В воскресенье Рид поклялся, что, если он проглотит еще хотя бы один кусочек индейки, у него начнут расти перья.

Тем не менее, он пережил все четыре праздничных дня и произвел благоприятное впечатление на родственников Селины. С ее бабушками, дедушками и тетей он не только вежливо держался, но и проявлял сердечную теплоту, а с остальными родственниками оставался приветливым и дружелюбным. Он весело смеялся над чудовищными каламбурами кузена Фреда и не выказывал ни малейшего раздражения, когда тетя Софи забывала, в чем же суть каждой шутки, которую пыталась повторить. Но Селина уже хорошо знала Рида и замечала, что глаза его всегда остаются серьезными. Ей казалось, что под внешней приветливостью он скрывает холодную отчужденность, словно мысленно пытаясь держать окружающих на расстоянии вытянутой руки.

Впоследствии бабушки и тетя Селины тоже отмечали внутреннюю напряженность Рида, но приписывали ее смущению от такого многочисленного сборища родственников.

На прошлой неделе, пока они покупали подарки к Рождеству и Селина украшала дом, Рид принимал участие во всех ее делах с таким же серьезным видом, с каким по субботам сопровождал ее за покупками. Для него все приготовления казались неотъемлемой принадлежностью времени года, избавиться от которой невозможно.

Но, упомянув про елку, Селина могла поклясться, что заметила блеск в глазах Рида. Этот блеск тут же угас, и она решила, что он ей просто привиделся. Почти ежечасно Селина убеждала себя, что ей вовсе не интересно узнать, каков настоящий Рид Прескотт, человек, спрятавшийся внутри прочной скорлупы, но с каждым днем понимала, что обманывает себя. Когда-то она надеялась, что настороженность Рида исчезнет, однако проходили дни, Рид оставался прежним, а Селина все сильнее чувствовала, как глупо было ждать, что он изменится.

И все же Селина не могла удержаться, чтобы не поглядывать исподтишка на мужа, пока они пробирались мимо рядов елок. Казалось, он чем-то обеспокоен, но, должно быть, он просто старался держать себя в руках: день выдался холодным и сырым, а Селина настояла на своем желании осмотреть весь елочный базар, прежде чем что-нибудь выбрать.

– А ты уверена, что не захочешь обойти его второй раз? – сухо спросил Рид, когда Селина наконец-то остановила свой выбор, таким образом подтверждая ее подозрения. Его терпение явно истощалось.

– Нет, вот эта елка нам подойдет, – ответила Селина.

– Отлично. Знаешь, я уже начинал опасаться, что превращусь в ледышку, прежде чем ты, наконец, выберешь ее.

Селина вновь мысленно выругала себя, она надеялась, что поход за елкой порадует Рида. Теперь все ясно, он боялся всего лишь замерзнуть.

Время близилось к девяти, когда они, наконец, привезли елку домой и начали ставить ее.

– Какая прелесть! – произнесла Селина, отступая назад и в восхищении любуясь шестифутовым вечнозеленым деревом, которое заняло почти половину гостиной, закрывая окно. – Гирлянды мы повесим сегодня – это самое сложное, а завтра вечером закончим с остальными украшениями.