Кортни Хенке - Огненный вихрь любви

— Привет, Бенно, — проскрипел бодрый голосок. — О, ты такой сильный. Я сяду впереди, оставим этих голубков сзади, хорошо? А сами немного поболтаем.

Макс пришел в себя только в машине, он не помнил, как они выбрались из аэропорта. Это не из-за пространственной речи экстравагантной Сисси.

Только сейчас он понял, что влюблен в Эмму Маклин!

Не подозревая об ошеломляющем открытии Макса, Эмма развлекалась, слушая болтовню Сисси и смущенные ответы Бенно. Когда беспокойная особа покинула автомобиль, долгожданная тишина воцарила в кабине. Эмма, облегченно вздохнув, устроилась на плече у Макса. У Сисси был необыкновенный талант — заполнять собой все окружающее пространство.

«Сисси права, — думала Эмма, закрыв глаза, — я ничуть не изменилась. Очевидно, это моя многочисленная семейка приучила меня отстаивать свое личное «я». Хотя, когда мы с Дэнни были вместе, я была сама не своя, не понимала, что творится со мной, что творится вокруг меня. Но для того, чтобы это осознать, понадобилось время и… встретить Макса. Человек-крепость. Только я думала, что добилась своего, как приходилось начинать все сначала. Но теперь это уже в прошлом», — Эмма обхватила руку Макса и прижалась.

Ее не покидало чувство, что он чего-то ждет. Но чего?

— Ты как будто держишь голубя в руке, — сказала она ему однажды ночью, — и боишься его раздавить. Окружающий мир — это голубь, Макс?

— Нет, — ответил он и подарил страстный поцелуй. И любил ее так долго, пока обессиленная Эмма в изнеможении не упала на смятые простыни.

Если бы не беспокойство о вложенных Максом инвестициях, это был бы самый счастливый день в ее жизни.

Эмма открывала ему мир, Эмма открывала Максу самого себя. Она любит этого заботливого и нежного мужчину. «Никуда я не поеду. «Айленд Органикс» прекрасно справится и без меня. Останусь в Сент-Луисе, буду работать в его компании — покупателем травы». Но Макс не знал еще о ее решении.

Она спокойно дремала, когда Макс неожиданно засмеялся.

— Блаш Дюбуа встречается с кайзером Вильгельмом, — прошептал, наклонившись, Макс.

— Что?

— Сисси и Бенно. Я еле сдержался, чтобы не сказать это, когда она была еще в машине.

— По-моему, Сисси тебя покорила, — хихикала Эмма.

— Она мне нравится.

— Мне тоже. С тех пор как я себя помню, она всегда была рядом. Это Сисси сделала из меня то, что я сейчас есть.

— Нарушителем спокойствия.

Эмма легонько стукнула Макса по плечу.

— Нет, Макс. Она научила меня быть самой собой, всегда, при любых обстоятельствах.

— Тогда я перед ней в неоплатном долгу, — нежно проговорил он.

Удивленная, Эмма подняла голову и посмотрела на Макса. Ласковая улыбка, нежный взгляд. Вдруг Эмме показалось, что он видит ее, его глаза внимательно смотрели на нее. Но мгновение прошло — улыбка исчезла.

— Макс, что случилось?

— Ничего.

— Ты уже говорил это. Я не верю тебе.

— Просто Сисси смущает меня.

— Она всех смущает.

— Но не тебя.

— Я к ней привыкла.

— Ты поразительная женщина.

— Это потому, что я могу ладить с Сисси, — усмехнулась Эмма.

— Не только. Ты заставляешь меня забывать… вещи…

— Какие вещи? — недоумевала Эмма. Макс молчал, только сильнее прижал к себе. Но она нахмурилась и спросила, уткнувшись подбородком в широкую грудь. — Почему, почему ты так делаешь?

— Как?

— Захлопываешь дверь, оставляя меня одну. Прошу тебя, не делай этого.

— Я… — простонал он. — Я не хочу. Поверь мне.

Помолчав, Эмма сказала:

— Хорошо. Пока я тебе верю. Но знай, что бы ни происходило в твоей голове, ничего не изменит наши отношения.

Если бы Эмма могла представить себе, что творилось в его голове… Вся его жизнь перевернулась вверх дном, но тем не менее он с радостью встречал новый день (что, пожалуй, происходило с ним впервые). То он радовался, что Эмма скоро уедет, то вдруг чувство горькой тоски пронизывало душу при одной только мысли о том, что войдет в дом, где не будет ее. «Если эти муки люди называют любовью, то лучше держаться от нее подальше!» — решил Макс.

— Ты знаешь, я обрадовался, когда Сисси отказалась от приглашения, — прошептал он.

— Почему?

— Я хочу побыть с тобой наедине.

— Но мы так долго были одни.

Макс опять задумался на несколько секунд.

— Сегодняшний вечер особенный.

— Почему?

— Я думаю, нам пора поговорить.

— О чем?

— О том… — Макс остановился. «Действительно, о чем нам нужно поговорить? — спрашивал себя Морган. — Эмма скоро уедет, я не могу отпустить ее, так и не поговорив…» — Не знаю, — продолжил он, — но знаю, что пришла пора поговорить очень серьезно. И о многом.

— Почему не сейчас?

— Потому что мне нужно проверить себя.

Она больше ничего не спрашивала, и Макс был ей за это благодарен. Еще бы немного — и он, не задумываясь, попросил остаться Эмму с ним навсегда. «Я почти люблю ее», — думал Макс.

Но именно это «почти» остановило его. Макс почти увидел ее лицо. Нет, это уже слишком. Все это видения, иллюзии. Призраки памяти.

«Может, моя любовь к ней — тоже иллюзия? И эта женщина только призрак? Нет, я не могу просить ее остаться, пока не буду уверен в ней, в своих чувствах. Импульсивное объяснение не принесет ничего, кроме боли. А как я буду жить с таким непредсказуемым существом, как Эмма Маклин?» — размышлял Макс и, в конце концов, решил, что нужно еще подождать… и подумать.

Как только они пришли домой, Макс сразу пошел на кухню. Крохотная морщинка пролегла меж его бровями. Иногда он останавливается, встряхивает головой, отгоняя досужие мысли, будто они мешают ему готовить обед.

Чтобы не беспокоить Макса, Эмма присела на диванчике с газетой и ручкой в руках (ручкой она отмечала интересные места, которые собиралась перечитать Максу). Ей очень хотелось поговорить с ним, но она не решалась нарушить его одиночество. «Он думает обо мне, о себе, о наших отношениях, зачем мешать? За обедом он сам мне все расскажет», — подумала Эмма и принялась читать.

С удивлением Эмма открыла глаза — оказывается, она заснула. Вот и Дикси тоже, свернувшись калачиком, спит возле ее ног. Сладкий аромат разносился по всему дому. Макс все еще хлопотал на кухне. Подходил ли он, когда она спала? Разобрался он в себе или нет? Желая знать, что же скажет Макс, Эмма побрела на кухню.

Она остановилась возле дверей, с нежностью наблюдая, как грациозно двигается Макс на знакомой территории. Выливает белое вино в высокую кастрюлю (как играют мускулы под синей рубашкой) и ставит на стол огромную бутылку.