Ирина Лунгу - Ты снова рядом

— Господи, вы чем его кормите? Растёт, как на дрожжах! — воскликнула она и понесла Севу в дом, а Лина пошла следом с сумкой.

Сева-старший сразу направился к Юре, неся с собой продукты.

— О! Привет! — воскликнул Юра, поливая угли жидкостью для розжига. — Как вы?

— Нормально, — ответил Сева, хотя так не думал.

— Как Лина? Не оттаивает?

Сева покачал головой. Обсуждать это совершенно не хотелось.

Юра понял друг без слов. Он хлопнул Севу по плечу, но сам промолчал.

Наконец, к ним присоединились Юля с Линой.

Сева ехал в Илюшиной коляске, которую ему одолжила Юля.

— Ну что? — спросила Юля, — Наш главный мужчина уже хочет мяса!

Лина рассмеялась. Она ещё даже не начинала прикармливать его мясным пюре.

— А дамы хотят вина! — продолжила Юля.

А вот с этим Лина была согласна.

После обеда Сева-младший уснул прямо в коляске, и Лина отвезла её под навес. Было только начало мая, но на улице было очень тепло.

Юра с Севой взяли удочки и, закатав штанины, отправились в тростник на рыбалку.

Юля проводила их смешливым взглядом.

— Герои! — воскликнула она, когда Лина села рядом на покрывало. — Потом придут и будут рассказывать, какие щуки у них сорвались с крючка!

Лина рассмеялась. Как это было похоже на обычное поведение мужчин.

В тростнике послышался мужской смех и всплеск.

Юля удивлённо посмотрела в сторону, откуда раздавались звуки.

— Неужели действительно поймали? Или купаться пошли?

Лина напряглась.

— Да нет. Вроде не собирались. Холодно же ещё, — как можно спокойнее сказала она, хотя сердце её колотилось, как ненормальное.

Лина даже оглянулась, чтобы посмотреть на месте ли коляска, а то казалось, что она перенеслась на четыре года назад.

Через десять минут состояние Лины было близко к истерике: они с Юлей дошли до тростника, в котором должны были рыбачить мужчины, но их там не было.

— Нуу, — протянула Юля, — Может, подальше ушли просто?

Лина покачала головой.

— Нет. Вон их удочки!

Действительно чуть поодаль лежали в траве две удочки.

Лина прошла чуть подальше по берегу, обходя тростник с другой стороны, удивляясь, как она может стоять на ватных ногах. Недалеко от берега показалась голова Юры. Он плыл в сторону берега, быстро работая руками. Завидев женщин, он замедлил ход и неторопливо доплыл до них.

— Вы чего это? — набросилась на мужа Юля, — Вода ледяная!

Юра повёл плечами.

— Не хотели вам говорить, чтобы вы нас не ругали, — ответил он и только сейчас увидел белое лицо Лины.

— Где Сева? — прошептала она дрожащими губами.

— Он купается, чуть подальше. Сейчас вернётся! — заверил её Юра.

Лина не ответила.

Она быстро скинула кроссовки и как была, в шортах и футболке, бросилась в воду.

Отплыв на приличное расстояние от берега, она, наконец, увидела Севу.

— Киса, возвращайся, холодно! — крикнул он ей.

Отчаяние Лины сменилось таким сильным гневом, что Лина удивилась сама себе. Она быстро развернулась и поплыла в сторону берега.

Потом выскочила на берег, и стала натягивать кроссовки на мокрые ступни.

— Мы уезжаем! — заявила она опешившим Юле и Юре.

И уже направилась в сторону дома, как её схватил сзади Сева, который только-только выскочил из воды.

— Киса, Господи, ты что!? — он развернул её лицом к себе.

Лина пыталась сдержать себя до последнего, но не смогла.

Она накинулась на него, стала колотить кулачками по груди, рукам, лицу.

— Идиот! Какой же ты идиот! Сволочь! Ненавижу тебя, ненавижу! — кричала она на него, молотя изо всех сил.

Он даже не делал попыток закрыться. Просто стоял, молча снося удары.

— Ненавижу, ты просто олух, идиот! — всё ещё кричала на него Лина, захлёбываясь собственным криком.

Потом как-то обмякла, и Сева прижал её к себе.

— Господи, милая, ты испугалась за меня? — он прижал её к себе, пытаясь согреть, — Прости, киса, я дурак. Прости!

Лина шмыгнула носом.

— Я уезжаю отсюда сейчас же!

Она вырвалась из его объятий и помчалась в сторону дома.

Сева повернулся к Юле и Юре.

— Ну и дурак ты, Прокопенко! Нашёл чем пугать жену! — прошипела Юля, — Иди за ней, не то она потом тебя даже видеть не захочет!

Сева кивнул и побежал в сторону дома.

Лина носилась по комнате, кидая в сумку разложенные вещи.

Сева зашёл в комнату и схватил Лину за руки.

— Киса, прости! Я не знал, что это тебя так напугает! — он снова прижал её к себе.

Пусть она снова лупит его, лишь бы не была так равнодушна.

Лина снова высвободилась из его рук и принялась укладывать вещи в сумку.

— Пойти что ли, утопиться с горя? — неудачно пошутил Сева. Но это возымело своё действие.

Лина снова повернулась к нему, сверкая глазами, и снова налетела.

— Ты идиот? Или прикидываешься? Что ты делаешь со мной? Сволочь! Как ты смеешь говорить такое? — она снова принялась лупить его, и он снова стоял безучастный ко всему.

Наконец, она просто кинулась ему на шею и принялась целовать лицо.

— Господи, я так люблю тебя, так люблю!

Сева застонал и крепко прижал её к себе, отвечая на поцелуй со всей страстью, на которую был способен.

Он схватил её на руки, и она покорно обхватила его ногами. Сева быстро стянул с Лины мокрую футболку и бюстгальтер. Принялся жадно целовать её шею, грудь, плечи.

Ногти Лины оставляли на плечах Севы глубокие следы, но он не замечал этого. Он поставил её на ноги, но только для того, чтобы быстро сорвать с неё шорты и трусики.

Потом снова взял на руки и прижал к стене. Лина трясущимися руками стянула с него мокрые плавки и слегка хлопнула по ягодице.

Сева понял её без слов. Он вошёл в неё одним быстрым движением, заставляя Лину выгибаться от наслаждения.

Это был страстный, животный секс. Сева двигался быстро и мощно, удерживая Лину на руках, прижимая её к стене, вжимаясь в её тело, становясь с ней одним целым. Так как это было раньше и так, как это должно было быть всегда.

Лина стонала, стараясь не кричать, чтобы их не было слышно с улицы. Сева только тяжело дышал, сцепив зубы.

Наконец, Сева вошёл в Лину в последний раз, с силой сжимая её ягодицы.

Потом прижался всем телом.

Лина запустила пальцы в его волосы.

— Будем считать, что ты почти прощён, — прошептала она ему в ухо и Сева облегчённо рассмеялся.

Эпилог.

Сева вошёл в их с Линой дом, который они купили два года назад и тут же увидел сына, сидящего на корточках в гостиной.