Шэрон Кендрик - Современная мадонна
— Тогда тебе придется заплатить мне жалованье сегодня, — мимоходом бросила Энджел, с облегчением замечая, как следы печали сглаживаются на его лице.
— Я думал, мы договорились: ты просто пользуешься моей пластиковой карточкой, когда тебе будет что-нибудь нужно. Не считая, конечно, кругосветных путешествий.
— Да, но на этот раз речь идет не о деньгах на хозяйство или для Лоркана, — осторожно объяснила она. — Мне нужно новое платье, если ужин будет в дорогом ресторане.
Он улыбнулся, вспоминая, как они вместе покупали ей шляпу. Раньше он никогда не занимался покупкой женской одежды, а тот единственный раз вспоминал с удовольствием. Пожалуй, ему так же приятно будет подарить ей вечернее платье…
— Хочешь, я помогу тебе выбрать?
Она покачала головой, внезапно смутившись.
— Нет, я лучше сама, спасибо.
Для отказа была веская причина, конечно. Признай это, Энджел, твердила она себе, примеряя зеленое вельветовое платье. Ты хочешь удивить его. Удивить, а потом?..
Она сразу почти влюбилась в платье из точно такого же материала и такого же цвета, как ее шляпа. Оно было чуть выше колен, с облегающим лифом и длинными, облегающими перчатками. Стоя перед зеркалом в алой спальне, Энджел придирчиво разглядывала новый наряд.
Зеленый вельвет идеально подходил к ее глазам, а фасон платья не просто подчеркивал, но даже улучшал фигуру. Но она боялась, что Роури подумает, как мало у нее фантазии в отношении одежды.
Лоркан Пауэрс, или старший Лоркан, оказался крупным, очень похожим на медведя человеком. Энджел с первого взгляда поняла, почему дружбу между ним и Роури не смогли разрушить ни время, ни расстояние. Его жена, Клэр, маленькая, сияющая и невероятно яркая, хирург-окулист по специальности, мгновенно влюбилась в ребенка.
— Я хочу точно такого же, — шепнула она Энджел, прижимая малыша к груди.
Старший Лоркан был поражен и чрезвычайно польщен тем, что Роури назвал племянника в его честь.
— Это один из самых больших комплиментов, какой только может получить человек, Роури, — смущенно обратился он к другу.
— Сейчас ты услышишь еще больший, — довольно улыбнулся Роури. — Не окажешь ли ты мне честь быть его крестным отцом?
Лоркан кивнул, слишком растроганный, чтобы что-либо ответить, и Энджел, пораженная, смотрела, как двое взрослых мужчин обнялись, будто выпускники средней школы.
Роури представил им Энджел, ничего не сказав о том, что она вдова его брата, но никто и не любопытствовал, за что она была им благодарна.
Они поужинали в дорогом ресторане на берегу реки, а затем вернулись в отель, где остановились Лоркан и Клэр, и послушали музыку, прежде чем пожелать друг другу спокойной ночи.
Вернувшись домой, Энджел и Роури застали Санди, помощницу Роури, перед телевизором, который она поспешила выключить. По ее словам, Лоркан не скучал без них, хорошо поужинал и уже почти уснул.
Энджел улыбнулась и пошла в кухню, чтобы приготовить кофе для Санди, но девушка сказала, что не любит водить машину после полуночи, и Роури проводил ее к выходу.
Вернувшись, он ослабил узел галстука и лениво улыбнулся Энджел, отчего ее сердце забилось быстрее.
— Еще одну чашечку на ночь?
Энджел хотела было спросить, нужна ли им еще одна чашечка на ночь, но ей было приятно продлить тот вечер, и она кивнула:
— Да, пожалуй. Я только пойду посмотрю, как там Лоркан.
Младенец лежал в своей новенькой блестящей бело-голубой колыбельке. Его нежные щечки разрумянились, темные шелковистые волосы разметались. Энджел наклонилась, чтобы поцеловать его, вдохнула сладкий молочный аромат.
— Спокойной ночи, дорогой. Приятных тебе снов, — прошептала она и спустилась в гостиную.
Роури стоял там же, где она оставила его, задумчиво потягивая сок из прозрачного стакана. И Энджел не знала, была ли она разочарована тем, что он не приглушил свет, не включил музыку и не поставил на лед бутылку шампанского. А может, даже обрадовалась, что донжуанские замашки не свойственны ему.
Но если честно, вот уже несколько недель она только и думала о том, как обольстителен может быть Роури.
— Сок? Кофе? Вино? — спросил он.
— Виски! — медленно произнесла она и рассмеялась, увидев ужас на его лице. — Шутка, Роури. Я не думала, что ты поверишь. Ха-ха-ха!
— Хмм. — Он только пожал плечами. Ему сейчас было совсем не смешно. Его желание… желание… Он неуклюже повернулся со стаканом в руке и с выражением вопроса на лице.
— Сок лучше всего, спасибо, — сказала Энджел, неприятно удивленная его хмурым видом.
Они пили в неуютной тишине. Несколько раз Энджел порывалась что-то сказать, но не решилась. Что было с ними сегодня не так?
А Роури думал о том, что сейчас они могли бы пить шампанское. Он хотел достать его, но передумал: слишком банально. Он вздохнул. Энджел всем своим видом говорила: «Возьми меня». В этом не было сомнения. Роури отводил глаза от ее стройных ног, вытянутых вперед! Но будь он проклят, если второй раз совершит ту же ошибку. Потому что этой ночью ему нужно было от Энджел гораздо больше, чем просто страсть, возбуждение.
Она взглянула в его чернильно-синие глаза. Если бы он не смотрел на нее так! Разве он не знает, что делается с ней, когда его взгляд туманится, вот как сейчас? К счастью, он отвел глаза. Руки у нее дрожали так, что она с трудом скрывала от Роури эту дрожь. Разве он не понимает, что все эти ночи ей трудно уснуть? Но и во сне она видит только его.
— Роури, — сказала вдруг Энджел. Он повернулся к ней:
— Что?
Энджел не знала, подходящее ли это было время. Достаточно ли он ждал. Хотел он ее или нет. Внезапно все в мире потеряло значение, кроме того, что он хотел услышать. Она молилась, чтобы интуиция не обманула ее на этот раз.
— Я люблю тебя, — услышала она свой голос.
— Что?
— Я люблю тебя, — повторила Энджел. — О, теперь я знаю, что такое любовь. Может, ты уже не хочешь меня, но мне просто нужно было, чтобы ты знал это… Роури? — Секунда, и она оказалась у него на руках.
— О, Энджел, — простонал он. — Моя Энджел! — Закрыв глаза, Роури шептал благодарные молитвы. Он был потрясен. С великодушием и благородством она преподнесла ему бесценный дар своей любви.
И сейчас он хотел только быть достойным этого дара.
— Не хотеть тебя? Мой Бог! — Он медленно поднес к губам сначала одну ее руку, потом другую, не отрывая глаз от ее лица. Он хотел ее больше, чем когда-либо хотел женщину. Но он не собирался торопить события.
Слишком легко было бы медленно раздеть ее прямо здесь и заняться любовью с ней на ковре перед пылающим камином. Это была бы волшебная фантазия, но сегодня он хотел не фантазий. Как никогда в жизни, Роури стремился сделать мечты явью для нее. Он не хотел, чтобы они проснулись замерзшие ранним утром, когда огонь в камине прогорит.
